Надвигается беда. Механизмы радости
Шрифт:
— Одну… вот эту… сигару мне за двадцать пять центов.
— Ба! — прогудел мистер Татли. — Да вы никак разбогатели, мистер Хэллоуэй!
Чарльз Хэллоуэй медленно вытаскивал сигару из целлофанового пакетика. Он просто тянул время, ожидая какого-нибудь движения во вселенной, знака, объяснившего бы ему, что происходит. Почему он пошел этой дорогой? Зачем ему сигара за 25 центов? Кажется, кто-то окликнул его по имени. Он резко повернулся и обежал глазами толпу, яркие пятна клоунов с афишами… никого не увидел и повернулся снова прикурить от вечного синего газового пламени,
— Вилли? Джим? Черт побери, что происходит?
В этот момент за сто футов отсюда Человек-в-Картинках резко повернулся и вышел из забегаловки Неда.
— А ну выбирайтесь! — распорядился Чарльз Хэллоуэй.
Человек-в-Картинках, сам толпа посреди толпы, постоял мгновение и направился к табачной лавке.
— Пап! Мы не можем. Ради Бога, не смотри на нас! Человек-в-Картинках был футах в восьмидесяти.
— Мальчики, — растерянно произнес Чарльз Хэллоуэй, — полиция…
— Мистер Хэллоуэй, — прервал его Джим, — мы тут помрем, если вы не посмотрите: Человек-в-Картинках…
— Кто?!
— Ну, мужчина такой, в татуировке весь…
Перед глазами Хэллоуэя возникли зрячие пальцы на стойке.
— Пап, ты лучше смотри вон на часы, а мы пока расскажем тебе…
Мистер Хэллоуэй как мог небрежней выпрямился… и в этот миг из-за угла появился Человек-в-Картинках. Он тут же остановился, изучая Чарльза Хэллоуэя, разглядывавшего уличные часы со странным усердием.
— Сэр, — звучно произнес Человек-в-Картинках.
— Одиннадцать пятнадцать, — бормотал Чарльз Хэллоуэй, не выпуская сигары изо рта и рассматривая свои наручные часы. — Так и есть, отстают на минуту.
— Сэр, — повторил Человек-в-Картинках.
Джим ухватился за Вилли, Вилли вцепился в Джима, когда на решетке, рядом с истертыми подошвами отца Вилли появились крепкие чужие каблуки.
— Сэр, — снова повторил человек по имени Дарк, цепко всматриваясь в черты лица Чарльза Хэллоуэя, сравнивая их с другими… — «Объединенное шоу Кугера и Дарка» избрало двоих местных школьников — двоих, сэр! — нашими почетными гостями.
— А при чем здесь… — начал Чарльз Хэллоуэй, изо всех сил стараясь не глядеть под ноги.
— Эти двое, — подкованные каблуки лязгнули о решетку, — эти двое смогут прокатиться на всех аттракционах, побывать на всех представлениях, пожмут руки всем нашим артистам и вернутся домой с кучей волшебных подарков…
— Кто же эти счастливцы? — прервал его мистер Хэллоуэй.
— Мы выбрали их по фотографиям, сделанным вчера у входа на карнавал. Помогите нам определить их, сэр, и вы разделите с ними удачу. Вот они!
«Он увидел нас! — панически подумал
Человек-в-Картинках выставил вперед руки ладонями наружу. Отец Вилли пошатнулся. С правой ладони на него смотрел мастерски вытатуированный ярко-синей краской портрет собственного сына. На левой ладони, как живое, улыбалось лицо Джима.
— Вы знаете их? — от внимательного взгляда Человека-в-Картинках не укрылась растерянность мистера Хэллоуэя. И немудрено. У старика перехватило горло и глаза чуть разъехались в стороны, словно его огрели дубиной по голове. — Их имена?
«Молчи, папа!» — мысленно закричал Вилли.
— Я, собственно, не… — начал отец Вилли.
— Вы знаете их.
Протянутые вперед, требующие имен руки Человека-в-Картинках слегка подрагивали и вместе с ними вздрагивали и страдальчески морщились лицо Вилли на правой ладони, лицо Джима на левой ладони, лицо Вилли в яме под улицей, лицо Джима внизу под решеткой.
— Сэр, вы же не хотите, чтобы мы не нашли наших героев?
— Нет, но…
— «Но»? — удивился мистер Дарк и подался вперед. Его собственные глаза и глаза всех тварей, бродивших по прериям его тела, вцепились в пожилого человека, стиснули со всех сторон, завораживали тысячами взглядов. Мистер Дарк придвинул ладони ближе. — Вы сказали «но»? Мистер Хэллоуэй покрепче прикусил сигару.
— Пожалуй, я припоминаю…
— Что?
— Один из них похож…
— На кого?
«Папа, неужели ты не видишь, как он заинтересовался?» — думал Вилли.
— Мистер, — удивился Чарльз Хэллоуэй, — да чего вы так разнервничались из-за каких-то мальчишек?
— Я? Разнервничался? — улыбка мистера Дарка исчезла. Похоже, он слегка опешил. — Сэр, я забочусь о своем деле, а для вас это всего лишь нервы?
Отец Вилли смотрел, как перекатываются бугры мускулов под легким костюмом его собеседника. Наверняка все кобры и африканские гадюки, которыми расписан этот молодец, шипят и скручиваются в клубки от злости.
— Один из этих сорванцов, — подчеркнуто медленно тянул мистер Хэллоуэй, — напоминает мне Милтона Блумквиста.
Мистер Дарк стремительно сжал пальцы. Голову Джима сдавила тупая боль.
— А второй, — почти ласково продолжал отец Вилли, — второй похож на Эвери Джонсона.
«Ну, папа, — внутренне возликовал Вилли, — ты — гигант!» — и тут же чуть не застонал от неожиданно обрушившейся боли. Это мистер Дарк сжал вторую ладонь.
— По-моему, они оба, — невозмутимо закончил мистер Хэллоуэй, — уехали на прошлой неделе в Милуоки.
— Вы лжете, — холодно произнес мистер Дарк. Отец Вилли искренне возмутился:
— Что б я, да испортил победителям веселье?!
— Мы знаем имена мальчиков, — с расстановкой произнес мистер Дарк, — мы узнали их десять минут назад. Просто хотели удостовериться еще раз.
— И… кто же они, по-вашему? — недоверчиво спросил отец Вилли.
— Джим, — уронил мистер Дарк. — Вилли.
Джим скорчился в темноте. Вилли втянул голову в плечи. Отцовское лицо оставалось глубоким омутом, в котором без всплеска утонули два имени.