Наедине с собой (сборник)

Горюнов Юрий

– Если в радость, то хорошо, но хочется верить, что мы здесь никого хоронить не собираемся, – заметил Легионер.

– Разве только свое прошлое, а так надеюсь, что нет, но…

Настройщик не успел закончить фразу, как дверь снова распахнулась, и в салон вошла еще одна женщина – это была Проститутка. Взгляд ее был уверенный, а в глазах, присмотревшись, можно было увидеть лукавые искорки, которые прерывались грустью от познанного мира. Весь ее облик говорил, что она хотела показать, что является представительницей одной из древнейших

профессий, и не скрывает этого.

Она чуть задержалась в дверях и, насладившись произведенным эффектом, сказала:

– Здравствуйте! Я услышала звуки музыки и пошла, как крыса на зов дудочки, и приятно удивлена столь разносторонним обществом.

В ответ, присутствующие поздоровались с ней, а она прошла по салону красивой походкой, и села в соседнее кресло, рядом с Врачом.

– Чем вы здесь занимаетесь? – спросила она, закинув ногу на ногу, оголив и без того мало прикрытые ноги, еще больше.

– Не тем, о чем вы могли подумать, – отрезала Врач, повернув к ней голову.

– О том, на что вы намекаете, я не думаю никогда, – смеясь, ответила она. – Это вы, женщины из сферы условного обслуживания, можете думать об этом, а мне этого добра и так хватает. Ухаживая за больными, а судя по вашей одежде, так оно и есть, вы порой делаете им больно. Я тоже порой делаю больно, но чаще словом, отвечая на гнусные замечания моральных уродов, которых еще достаточно. Им нечего предложить женщине, кроме слов. Вот и упражняются, думая, что заденут меня.

– А вам нужны материальные знаки внимания?

– А вы живете только духовной пищей?

– Нет, конечно, но наши услуги разного характера.

– Еще бы! Без меня мир озлобиться, и будет в напряжении. Считайте, я оказываю услуги по снятию стресса.

Все это она говорила легко: в ее голосе не было злости, обиды, скорее некая снисходительность. – Я, почему, спросила про ваше времяпрепровождение здесь? У вас очень грустные лица, а надо радоваться жизни, вы слишком глубоко погружаетесь в себя. Не унывайте. Раз мы оказались здесь, то стоит ли сожалеть о сделанном выборе, надо просто понять, что земля, что мы оставили, с каждой минутой становиться все дальше.

– По вашей одежде не скажешь, что вы философ, – едко заметил Монах.

– Вы знаете, я еще умею читать и прочитала много книг. Но главное не это. Я так много видела людей, в том числе и вашего брата, блюстителей нравственности, когда они сбрасывают с себя не только одежду, но и мысли, что поневоле станешь философом. Иногда без слез не взглянешь, на то, что видишь, как говориться «черт – те, что и сбоку бантик». Засмеяться бы, но грустно. Не стоит относиться ко мне, как к пустой кукле, имеющей лишь тело. Поверьте, вы ошибаетесь.

– Я не хотел вас обидеть.

– И не удастся, особенно здесь, когда все мы одинаковы. Большинство тех, кто оказался здесь цепляется за свое прошлое своей памятью. Я нет. У вас будущее призрачно, но полно, как надежд, так и сомнений, и вы, боясь,

цепляетесь за свое прошлое. Но цепляться за столь хрупкую вещь, как прошлое – глупо. Уход от прошлого – не означает приближение к тому будущему, в которое веришь. Мне в этом плане проще, мое прошлое более чем реально, но я за него не держусь, а будущее меня не пугает, так как не играет сильной роли.

– Грустная тема, – заметил Легионер, – вы же не любите грустные лица, а нагоняете тоску. Не поискать ли другую.

– Тема всегда найдется, а вот будет ли общей, – вступила Врач. – Но здесь я согласна, все мы верим в несбыточное будущее, цепляясь за прошлое.

– Мне за него цепляться нет смысла, – смеясь, заявила Проститутка.

– Друзья, – вступил в беседу Настройщик. – Какое бы ни было прошлое – оно было реальным.

– Вот это и тянет назад, – заявил Легионер, – поэтому хочется прибыть туда, куда поставил целью, в надежде на легкость бытия, сбросив оковы прошлого, где нет понимания от других, когда хочешь до них донести свои мысли.

– Куда-нибудь все равно прибудем, – смиренно произнес Монах, – на все воля Божья.

– Воля может быть и его, но отвечать все равно нам – парировал Легионер.

– Ответить не сложно, сложно понять себя в прошлом, – продолжила Врач, – а кстати, кто куда направляется?

– Я в Северную Америку, – сказала Проститутка.

– Позвольте, какая Северная Америка, мне надо в Бразилию, – сказал Монах.

– А мне на юг Африки – удивленно произнесла Врач.

– Мы плывем в Индию, – уверенно заявил Легионер.

– Широкая география у нас, – подвел итог Настройщик, – но я думаю, не стоит переживать. Земля круглая. Мы попадем и в Африку, и в Индию, и в обе Америки. Не все ли равно, с какой стороны подойти к мечте. Важно, что она есть.

Возникла тишина. Каждый, молча, думал о чем-то своем, погрузившись в мысли. Нельзя сказать, что их лица были озабочены, но проскакивала по ним мимика грусти.

4

Общую тишину нарушил тихий вздох, раздавшийся от двери, куда все устремили свои взоры. Возле дверей стояла женщина, это была Застенчивая. Выражение лица – смущенное, словно она извинялась за причиненные неудобства.

– Извините. Я вам не помешаю?

– Проходите, проходите, – предложил Настройщик, – Не надо смущаться. Здесь все равны.

Застенчивая прошла и села на краешек дивана, что стоял напротив Легионера. За исключением Монаха, остальные присутствующие внимательно оценивали нового человека.

Кода она села, Легионер, продолжая прерванную тему, сказал:

– Наличие мечты не предусматривает, что туда есть дорога.

– Ну что вы, – возразил Настройщик, – если вы ее озвучите, то найдется немало тех, кто укажет вам туда дорогу, – и, помолчав, добавил. – Но не факт, что она верная и вы дойдете до конца, иногда вообще нужен проводник.