Наемница из клана Прайд
Шрифт:
— Я бы и в этот раз не стала их нарушать, — высказалась в свое оправдание. — Прежде чем вламываться в закрытое отделение, я честно использовала ментальную связь… дважды… но вы дважды мне не ответили, так что я начала волноваться.
Райвен в явном недоумении посмотрел на меня поверх анализатора, будто услышал нечто неимоверно шокирующее.
— Волноваться? — недоверчиво переспросил он. — За кого? За меня?
Не понимая его удивленной реакции, кивнула.
— Да… Ведь после всего случившегося не волноваться за вас было бы весьма
Но Райвен: видимо, считал иначе. Возможно, потому что я краймер, а краймеры по сути своей не способны на яркие проявления эмпатии. А возможно, он просто не привык, что за него кто-то беспокоится. В любом случае мои слова его здорово удивили.
— Взгляните в конец коридора, мисс Прайд, — настоятельно посоветовал он, указав на энергополе, сверкающее вдалеке опасными бликами. — Защитное поле видите?
Его бы даже слепой увидел.
— Конечно, вижу. А что?
— А то, что оно блокирует все ментальные связи. — Райвен развел руками. — Я вас просто не слышал.
Упс.
— Я этого не знала..
— Теперь знаете. — Охотник прищурился. — О чем вы подумали, когда я не вышел на связь?
— Ну… — протянула я уклончиво, — у меня было много теорий на этот счет.
— И какая из теорий была основной?
— Что вы просто хотите побыть один.
Высокородный фыркнул.
— Я не из тех, кто уходит в себя и начинает игнорировать окружающих, когда происходит что-то неприятное или болезненное. Если мне плохо, то я иду и помогаю тем, кому еще хуже — пользы от этого гораздо больше.
Я уже заметила… Оливия тому прямое доказательство.
— Что с этой девочкой? — я указала на палату.
— С Оливией? — уточнил Райвен.
— Да.
Никогда не встречала проклятых детей. Даже и не знала, что демонические дети подвержены проклятиям, у них же вроде невероятный иммунитет лет до шестнадцати — особенность расы, способствующая выживанию.
— Родовое проклятие. — Райвен поморщился и, заметно помрачнев, снова переключил свое внимание на анализатор. — К сожалению, неизлечимое.
— А разве есть излечимые? — Я особо не разбираюсь в родовых проклятиях…
— Конечно. — А вот высокородный разбирался в них превосходно. Это достойно уважения. Проклятия — одна из самых сложных и запутанных специализаций в медицине. — Многие родовые проклятия можно снять, а те, что снять нельзя, можно подавить или нейтрализовать их воздействие. Но есть исключения, вроде проклятия родовой мести, когда родитель проклинает своего ребенка. Подвержены ему только дети Луны.
— Ужасно.
Не то, чтобы я удивлена, учитывая, сколько зла живет в мире, но все же… существование подобного проклятия весьма неприятное открытие.
— В наши дни, — пояснил Райвен, на меня особо не глядя, а перепроверяя данные диагностики, — родовые проклятия являются исключительной редкостью, но раньше все было иначе. На Большой Луне жизнь была совершенно другой и социум разительно отличался от нашего. Подвох заключается в том, что такого
В то время как краймеры высшей крови живут под тысячу лет. Насильники-илькары не подвержены ни одному проклятию. А верховным психопатам не ведома боль потери.
— Жизнь та еще хреновая лотерея. — Я тяжело вздохнула. — Одни при рождении вытягивают проигрышный билет. Другие, еще не родившись, срывают целый куш.
— Жизнь многогранна, — не согласился Райвен, — она имеет как отрицательные, так и положительные стороны.
Да ладно?
— И где же в моей жизни положительные стороны, не говоря уже о жизни Оливии?
— Знакомство со мной, — произнес охотник с нескрываемой иронией, — однозначно одна из самых положительных страниц в вашей биографии.
— О да! — язвительно протянула в ответ. — Всегда мечтала познакомиться с мужчиной в городском морге. Холод, трупы, все дела… та-а-ак романтично!
— Вообще-то, — внес резонное уточнение Райвен, — мы познакомились у городского морга.
— Это в корне меняет дело!
— Безусловно, — заверил он.
Я невольно улыбнулась… но улыбка на моих губах буквальным образом застыла, едва я почувствовала то, что чувствовать в принципе не должна была, а именно эмоции Райвена — неожиданное тепло, которое разлилось по закромам его души, разгоняя беспроглядный мрак. Хотелось бы верить, что это моя компания на него так благотворно влияет… хоть это и слишком лестно, чтобы быть правдой.
Я оценивающе покосилась на Райвена, пытаясь понять, ощущает ли он, что я перенимаю его эмоции, как опытный эмпат или редкий видящий демон… но нет. Он даже не смотрел на меня, соответственно, ничего такого не ощущал.
— Кажется, — неуверенно начала я, отвлекая Райвена от изучения проклятия, — я должна вам кое-что рассказать. Не думаю, что это важно… но все же.
— Мне уже стоит начинать переживать?
— Нет! — разубедила его. — Не стоит… наверное. Просто в последнее время я кое-что чувствую. Эмоции, которые мне не принадлежат, и ощущения, которые я не испытываю.
Райвен взглянул на меня, скептично изогнул бровь.
— У краймеров нет способностей видящих, — отрезал он, — если вы об этом. Дар видящего считается редким даже среди высших демонов.
И вот именно это я и считаю странным. Сверхстранным и абсолютно необъяснимым! У меня не может быть таких способностей! Ни у одного краймера их нет!
— И тем не менее, — настояла я, — по каким-то причинам я чувствую вас: ваши эмоции и ваши ощущения.
Теперь к одной скептично изогнутой брови Райвена присоединилась и вторая. Кажется, он мне не поверил. Наверное, я бы тоже не поверила на его месте.