Наемница из клана Прайд

Севастьянова Екатерина

— Почему ты опять молчишь?! — закричал архидемон, сильнее вжав дуло пистолета в окровавленный висок. Винкель был в отчаянии. Он не знал, что дальше делать, не знал, как справиться с тем, что происходит. Ройз его понимал, как и всех, кто смотрел на него с презрением. — Миллион смертей за две недели! Миллион смертей, Райвен. И это только начало! Скажи, что ты сожалеешь!!! Скажи, что краймер того не стоил! Скажи хоть что-нибудь, иначе клянусь, — по телу архидемона пробежал огонь, — я пристрелю тебя прямо здесь! Ты сдохнешь как предатель!

Рука Винкеля, сжимающая оружие, задрожала. Он понимал, что

убийство Райвена ситуацию никак не изменит, но надеялся, что ему полегчает. Он думал, что если убьет охотника, то лица всех, кого он видел на эшафоте, перестанут его преследовать.

— Что ты хочешь услышать, Винкель? — Ройз сплюнул кровь, прочистил горло, бесцветным голосом спросил: — Что я сожалею? Конечно же, я сожалею! Ты даже представить не можешь, что значит для меня империя и что я испытываю сейчас, видя, как она загибается и как погибают невинные. Мне больно, так же как и тебе, может, даже больнее. В детстве у тебя была семья, а у меня только империя, которая меня вырастила и воспитала. Но если ты хочешь услышать, что я сожалею о своем решении, когда не позволил тебе взорвать имплант, насильственно вживленный в голову молодой девушки, то прости, но об этом я как раз таки не жалею. Лиана Прайд не заслужила смерти тем, что помогала оппозиции.

— Она, — зашипел Винкель, — всех нас предала! А ты позволил ей это сделать!

— Это не она нас предала, а ты ее, когда приказал взорвать имплант. — Райвен тяжело вздохнул. Он устал повторять одно и то же. — Но если тебе станет легче, — снисходительно добавил охотник, чем еще больше взбесил нестабильного архидемона, — то продолжай и дальше думать, что во всем виноват исключительно один краймер. Вы все продолжайте. — Ройз взглянул на Кайлу, на оборотней, на техника, на своих бывших союзников, которые стояли в стороне и не вмешивались. — Только правды это не изменит.

Райвен рывком поднялся, выхватывая у Винкеля пистолет. Архидемон не успел выстрелить, как уже сам оказался на мушке.

— Моя энергия уничтожит межпространство, — напомнил Винкель, настороженно поднимая руки вверх, — и всех, кто здесь находится.

— Я помню, — холодно отрезал Райвен, опустил пистолет и без колебаний нажал на спусковой крючок.

Пуля прошла сквозь бедро Винкеля, опалив того адской болью. Пули у охотника были смочены в яде, так что боль и правда была адской, даже архидемона она подкосила.

 — Больше не угрожай мне, — предостерег его Райвен. — И когда в следующий раз решишь стрелять — не мешкай.

Охотник вернул пистолет в кобуру, сорвал со спинки кресла свой плащ и, отшвырнув воздушной волной всех, кто попытался его остановить, покинул зал, не желая больше оставаться ни в межпространстве, ни в оппозиции. Ройзу надоело ловить на себе косые взгляды, чувствовать агрессивные эмоции, слышать осуждающие речи от тех, кого он еще недавно считал друзьями. Может, год назад его бы это расстроило или, по крайней мере, разозлило, но сейчас охотнику было глубоко плевать практически на все… он умирал в душе, его эмоции угасали, его безразличие становилось сильнее с каждым днем.

Шесть лет назад Райвен потерял все, что у него было — буквально вся его жизнь развалилась на части, превратившись в пепелище воспоминаний. Тогда он не сдался: что-то сумел склеить, что-то смог восстановить,

что-то обрести вновь… Но сейчас, спустя годы, ситуация повторялась вновь и причиняла Ройзу ни с чем не сравнимую боль, которую мало кто мог понять.

Считал ли он себя виновным в происходящем в империи? Нет. Считал ли он виновным Лиану? Тоже нет.

В отличие от Винкеля, который напрочь отказывался рассматривать другие версии событий кроме предательства краймера, Райвен был уверен, что Лиана здесь ни при чем. Он склонялся к версии, что кто-то изменил ее память, взломав имплант и обойдя блокировку внушения. И этот же кто-то убил советника и ашкара на праздновании. С мнением Ройза был согласен саарга, кай-таши и еще несколько членов оппозиции, которые оказались в меньшинстве.

— Это кто-то тысячелетний, — предположил Инари на одном из собраний две недели назад, — вхожий или живущий во дворце, владеющий необыкновенно мощной, нереально редкой и внеземной магией, не имеющей классификации, способный взорвать пожирателя душ, как мясной шарик.

Кто-то, кого существовать в этом мире не должно, а потому он скрывается, успешно выдавая себя за обычное существо. Предположительно это либо лунный демон, либо нечисть из числа приглашенных на празднование гостей. И если мои догадки верны, то архидемоны далеко не единственная наша проблема, с которой предстоит разобраться.

Винкель лично знал всех приглашенных, а также всех жителей дворца, и никто, по его мнению, под описание саарга даже близко не подходил.

— Либо же, — возразил Винкель в противовес словам Инари, — кай-таши просто напортачил с рунами войны, поэтому все смертники погибли раньше времени из-за губительного воздействия его темной магии. А краймер оказался слишком слабым. Тимуэль увидел под личиной демоницы вовсе не демоницу и пригрозил ей пытками, девчонка испугалась и выдала оппозицию Кларэлю, чтобы ей не причинили вреда. Моя версия правдоподобней. Кто считает так же?

Почти все.

— А память Лиана себе, — ядовито уточнил Райвен, — тоже сама изменила?

— Возможно, — пожал плечами Винкель, — ты же не можешь наверняка знать обо всех особенностях краймеров.

— Могу, вообще-то. Это моя обязанность, как охотника, знать все и обо всех хищниках.

Архидемон отмахнулся.

— Ты просто выгораживаешь себя, потому что не хочешь признавать трагическую ошибку, — пренебрежительно заключил Винкель. — А Инари выгораживает своего рунника, выдумывая всякие небылицы без каких-либо подтверждений, кроме домыслов. Может, пришла пора посмотреть правде в глаза? Нет никакого могущественного врага, что рушит наши планы. Мы их сами рушим. Сначала доверяя краймеру, затем недоразвитой мумии, страдающей шизофренией из-за возрождения.

«Недоразвитая мумия» бросила на Винкеля такой яростный взгляд, что архидемон даже поежился и тут же приказал:

— Рунник больше не должен присутствовать на наших собраниях! Ограничьте его передвижения по штабу и не выпускайте в реальность.

Кай-таши фыркнул и, прежде чем его вывели под руки из зала, прошипел Винкелю в лицо:

 — Родиться архидемоном недостаточно, чтобы быть лидером, жалкий ты слизняк! Даже если вся твоя семейка помрет, ты никогда не станешь сильнейшим существом империи! А уж умнейшим тем более!