Наёмница: любовь и две личины Элоизы

Кривенко Анна

Странно! Откуда такая уверенность? Я чувствую его эмоции???

Прислушалась к себе, даже глаза закрыла и… ощутила.

Его сердце неистово стучит, мысли путаются…

На самом деле он здесь совсем не для того, чтобы причинить мне вред. Он должен удостовериться. Удостовериться, что я и есть… ТА САМАЯ!!!

ЧТО??? Он знает мой настоящий пол????

А вот тут на меня накатил ужас, и я слегка дернулась. Кинжал чуть глубже вошел в кожу, и русал мгновенно отстранил руку. Леонард воспользовался заминкой и прыгнул прямо на него, отталкивая от

меня руку с кинжалом и заваливая противника на пол.

Умудрившись ногой оттолкнуть и меня, принц на полу оседлал русала, ногами сковал его нижние конечности, а ладонями сжал кисти его рук, заставляя бросить оружие.

Русал оскалился и зарычал. Начал брыкаться, пытаясь сбросить с себя настырного человека, но принц припечатал его магией, парализовав его грудную клетку и заставив его задыхаться от нехватки кислорода.

Я вскочила на ноги, борясь с головокружением и хотела уже остановить Леонарда, но в комнату ворвался ярин Оллеро вместе с воинами и первым рванул вперед.

– Мне он нужен живым! – воскликнул ярин, сковывая русала своей магией и позволяя принцу подняться с него.

Пока воины вязали зеленокожего магически укрепленными нитями, принц бросился ко мне, тревожно всматриваясь в мою рану на шее. Казалось, он готов был разглядывать ее прямо при всех, поэтому я пресекла все его попытки, отстранилась и осталась бесстрастно смотреть на воинов, поднимающих уже беспомощного русала с пола.

Когда его выводили, он бросил на меня какой-то странный печально-растерянный взгляд, от которого мне стало неожиданно совестно и тяжело на душе.

Странно все это!

– Что с ним будет? – спросила я у ярина, когда русала уже вывели прочь. – Вы будете его… пытать?

Последнее вызвало у меня отчетливый холодок ужаса по телу: я вспомнила собственное пребывание в темнице и те немногие, но очень болезненные удары, которые мне пришлось там перетерпеть. Леонард мгновенно понял мои чувства и помрачнел.

– В обычном смысле слова нет, - ответил ярин с каким-то тяжелым вздохом. – Но магический допрос я ему устроить обязан. Погибло большинство моих людей. Я должен узнать хоть что-то, что сможет предупредить последующие нападения или, может быть, даже остановить эту войну…

– А можно… мне тоже присутствовать? – спросила я, отчего-то волнуясь. Ярин словно почувствовал мой необычный трепет и посмотрел в мое лицо испытующе.

– Ты уверен, сын мой? Возможно, твое родство с русалами будет восставать в тебе против этого…

Я вздрогнула. Вот почему у меня такое острое чувство вины!

Стоп! Я что уже начинаю верить в теорию Оллеро по поводу моего происхождения??? Совсем с ума сошла! Это же абсолютная неправда!

Но факт оставался фактом: между мной и этим русалом действительно что-то происходило! И жутко не хотелось, чтобы его пытали!

При этом разум мой соглашался, что ярин был прав в своих методах. Добровольно житель глубин ничего не расскажет, а выведать у такого существа важную информацию можно только магическим насильственным путем.

Я отогнала неуместные

чувства.

– Я готов… - ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. Ярин кивнул и сказал, что ждет меня через полчаса на первым этаже крепости.

Когда за ним закрылась дверь, я повернулась к Леонарду. Он уже взял себя в руки и не пытался чрезмерно открыто выказывать свое беспокойство. Смотрел на меня печально.

– Прости за те пытки, - наконец выдавил он. – Я не хотел, чтобы так произошло…

Я улыбнулась.

– Забудь! Это все в прошлом…

Принц кивнул, тяжело вздохнул, а потом осторожно спросил:

– Так как предположительно именно русалки отправили нас в прошлое, возможно, они могли бы нас и вернуть обратно?

– Да, - произнесла я. – Надо рассмотреть такой вариант. Значит, нам нужно переговорить с этим существом…

Все было сложно. Рассказывать ярину Оллеру о том, что мы пришли из будущего, я побаивалась: трудно было предугадать его реакцию на то, что я окажусь точно не его «сыном». Поэтому я решила довериться просто случаю. А вдруг удастся уговорить его быть помягче с этим подводным жителем, чтобы мы могли получить от него немного информации и для себя тоже?

В общем, в некотором противоречивом состоянии мы с принцем спустились на первый этаж.

В этой всей суматохе я даже забыла о том, что произошло между нами ночью, однако, когда мы уже почти достигли конца лестницы, наши руки случайно соприкоснулись, и меня словно молнией пронзило. Сверхъестественно четко нахлынули воспоминания: мягкие и жадные губы принца, его дерзкие руки на моем теле…

Он тоже замер и посмотрел на меня так странно, что я смутилась и поспешила вперед, чтобы только не видеть этих его жаждущих глаз. Он же не может знать правды, так ведь?

Ярин Оллеро уже ждал нас.

Русала весьма немилосердно приковали к стене цепями, и мне было просто физически больно на это смотреть. Невольно вспомнилась та самая камера во дворце, чувство близкой расправы, ненависть в глазах мучителя и острая боль от разрываемой плоти на бедре…

Помимо ярина, в большом помещении собрались оставшиеся в живых военачальники, среди которых был и Эрай – тот самый, который пленил нас у вод океана. Он, кстати, посматривал на меня как-то недобро, словно до последнего отказываясь принимать теорию Оллеро о том, что я его потерянный и чудесно найденный отпрыск.

Ярин кивнул нам и указал на место в дальнем углу, куда мы с принцем поспешно отошли, а в груди у меня вдруг скрутилось змеей ужасное чувство… боли за прикованного к стене пленника. Ну вот, снова!

Я украдкой взглянула на него и с ужасом поняла, что русал смотрит прямо на меня: печально так, обреченно… Меня бросило в жар, сердце заколотилось, так что я даже невольно схватилась рукой за рубашку Леонарда, чтобы не упасть.

Принц мгновенно приобнял меня и прижал к себе, и в этот момент мне было все равно, как на это посмотрят жители крепости: меня накрыло непередаваемое чувство сожаления и вины.