Наемник №300

Андросенко Александр Дмитриевич

— Тихо, идут! — шикнула она.

В оружейном ангаре столпилась куча народа, заключивших пари. Дежурный по оружейке ставил на главную примечательность отряда, Джа Ки Дис, но в основном ставки были просто на женщин. А Тейлор, говорят, поставил на мужика. Это породило кое-какие слухи, но в целом процентаж особо не поменяло. Мужики обычно не заморачивались тем, что управление бронекомплекта мог облизать кто-то до них. Особенно бывалые бойцы, которые знали, что сразу после обязательной диагностики производится принудительное обеззараживание шлема. А вот женщины были гораздо брезгливей.

Паула ненавидела

бронекомплекты в целом и пехоту в частности. Все самые провальные воспоминания ее юности были связаны именно с пехотой и их обмундированием. На первом курсе она стала жертвой курсантской байки с обеззараживанием языка. На втором — худшей по боевой подготовке в составе наземной группы космопехоты. На третьем — провалилась уже за рулем разведбота, попав в засаду космопехотинцев. На четвертом — влюбилась в курсанта-пехотинца. На пятом — во время учений поджарила одного из противников так, что у него потеряла чувствительность половина тела. Провал на провале. Здесь было не лучше — командир отряда так и норовил подцепить ее на пятнадцать минут потрахаться, но, слава Богу, Марта все время была рядом.

Джа Ки Дис, буквально заглядывавшая в рот Тейлору, вызывала у Паулы даже не жалость, а сочувствие. Тем более, что из большинства корейцев она была довольно выделяющейся — активной, старающейся выучить галактический, общительной. Не тушевалась, когда над ее произношением откровенно ржали, и с удовольствием смеялась тоже. А тут такая засада.

С трудом подавив желание подсказать, она проводила глазами девушку, прошедшую мимо.

— Привет, красавицы! — бодро воскликнул Киану. — Ставки сделали?

— А как же! — не менее бодро ответила Марта. — Хочешь, и с тобой поспорим?

— Не, спасибо, я уже поставил, — отмахнулся Тейлор и пошел с бойцами.

— Чего ты с ним цацкаешься? — надулась Паула.

— А что? Нормальный вроде. Прикалывается еще! Ты точно с ним ни-ни?

— Ой, все! — почему-то разозлилась она. — Ты что, уже собралась на него запрыгнуть? Обещала же, что мне будешь помогать его отшить!

— А я что делаю! — подруга осклабилась. — Я обеспечу тебе идеальную защиту, дорогая! Заберу его себе!

Паула не успела возмутиться, как из комнаты космопехоты раздался вопль, звук падающего тела и разочарованный вздохи большинства споривших.

— Сукин сын, а! — возмутилась Марта. — Какого черта?!

— Что там? — Паула не видела, кто вырубился.

— Какой-то узкоглазый. Мужик.

— Ха! — почему-то пилот обрадовалась. — Да он вас надул попросту!

— Черт!.. Черт, черт! Штуку кредитов всадила! — подруга ударила кулаком в стену. — Сукин сын! Он подстроил!

— Наверняка! — подлила пилот масла в огонь.

— Ну, все! Не видать ему меня как своих ушей! И тебя тоже!

— Во-о-от! Так бы сразу! — Паула обняла ее за плечи и повела к выходу, не обращая внимания на возмущенное брюзжание.

Киану Тейлор, между тем, стоял рядом с двумя бойцами, приводящими в чувство Тай До Кхи, и вспоминал монолог своего первого преподавателя тактики. Хотя чего там вспоминать, он помнил его буквально дословно. И вот, когда парализованный кореец пришел в себя, бывший курсант рывком поставил его на ноги и заорал:

— Какого хера ты делаешь, солдат?

— Я… ты… сказал… — он сделал движение

рукой, как бы целясь себе в язык.

— Идиот, а голова тебе для чего? Есть в нее? Ты хотел язык станнером обеззаразить, дибил узкоглазый? А если бы я тебе сказал, что бластером можно язык термически обработать, ты бы тоже себе в бошку выстрелил, долбо@б? Голова тебе думать дана, думать, понимаешь?! Не, блядь, бежать сломя голову на штурмбот в надежде, что успеешь на него забраться, не палить из комплекса вооружений по мышам, не для того, чтобы стрелять в нее из собственного оружия! Ты, блять, стреляя в голову из станнера, не знал, что даже минимальная четверть мощности парализует конечность, в которую попал луч? Нет? Ну так изучай табельное оружие, долбоеб! Всем был дан приказ изучить ТТХ и описание бронекомплекта и комплекса вооружения, но вы же, скорее всего, даже не дошли до момента, что в комплект поставки бронекомплекта входит Штатное Место Установки Вертикально Типа(ШМУВТ)! И там черным по белому сказано, что в момент постановки брони в штатное место и ее выключения, происходит полная диагностика и обеззараживание шлема! Понимаешь, тупой ты, сука, дибил?! И не надо ни брызгать одеколоном внутрь шлема, ни протирать тряпочкой тумблеры управления, как делают некоторые! И уж тем более, не надо стрелять себе в голову!

А? Что? Командир сказал тебе выстрелить себе в голову? И ты так и сделал, да? Ну, так ты имбицил, друг мой! Рядовой Чжа Ки Дис, что надо сказать командиру, если тебе отдают приказ, который напрямую нарушает твою безопасность или ведет к гибели?

— Разрешите обратиться! — гордо оттарабанила кореянка, вытянувшись в струнку.

— Вот! Ты обязан сказать командиру о своих опасениях, и предложить другой вариант выполнения задачи! Это тактическая подготовка… Тьфу! Это война, бойцы, и помимо выполнения приказов, я жду от вас инициативы и смекалки, а не самоубийств! Всем понятно!? Экипируемся!

Корейцы резво бросились выполнять приказ, причем Тай До Кхи действовал чуть ли не активней всех. Киану на секунду испытал гордость, но потом она сменилась сожалением: он не знал, поняли ли его солдаты. Все-таки галактический они пока что знали не особо.

* * *

Краткий курс галактического английского новые бойцы освоили в течении трех дней. А после того, как Кер провел им два занятия на корейском, объясняя специфику использования бронекомплектов, безумные попытки самоубиться в них прекратились.

Комплексная тренировка не понадобилась, из-за чего Киану даже немного приуныл. Просмотрев статистику, которая стала гораздо ближе к допустимой, он, Сергей и бывший генерал Лю, обсудили дальнейшие варианты улучшения боевых качеств, и решили сосредоточиться на соревновательной практике. Отряд разбили на четыре немного усеченных взвода, за каждым из бронекомплектов закрепили двух бойцов. До обеда первые номера тренировались на полосе препятствий, вторые — на симуляторах, а после обеда менялись. Каждое упражнение шло в общий дневной зачет, и каждый из лучшего взвода получал приз — дополнительный час увольнения. На что его потратить они пока не знали, но все равно рубились за первенство на совесть.