Наемник междумирья. Вне времени
Шрифт:
— И что мне будет? Этих нищих сучек пруд пруди! Одной больше, одной меньше! А я барон!
— Ты не барон, ты баран, мальчишка, — усмехаюсь я, видя, как у стражей гневно глаза полыхают. — Серена, еще раз повтори пожалуйста, что произошло по твоей версии?
— Зачем? — удивляется ритарка.
— Хочу четко обозначить степень вины.
— Господин барон пытался попользовать деву… — начала было рассказ женщина, но я перебил.
— То есть не успел?
— Нет, я помешала, да и она сопротивлялась сильно.
— Серьезно? —
— Нет, не в кайф, — рычит барон. — Пришлось даже пару оплеух выписать, чтоб успокоилась.
— То есть, мы имеем попытку изнасилования, нанесение тяжких телесных? — я посмотрел вопросительно на Серену, — или легких? Сильно он ее побил?
— Нормально побил, — темнеет женский взгляд.
— Считаем, средней тяжести, — сжалился я. — А девчонке сколько лет?
— Да какая разница?! — уже в бешенстве барончик. — Она моя! И я хочу забрать свою девку себе!
— Да не вопрос, — усмехаюсь я, незаметно стражам показывая рукой, чтоб еще подождали, а то смотрю, они уже готовы линчевать представителя доблестного дворянства. — А разница в том, что если жертва отличается особенно нежным возрастом, то это капец отягчающее обстоятельство, парень. При таком раскладе, я даже подумываю тебя не отдавать в руки правосудия, а на месте голову оторвать.
— Я же дворянин! — кричит он, — а она нищенка! Ее собственный брат продал!
— О как, кстати, а какое у вас наказание в империи за торговлю людьми? — снова поворачиваюсь к Серене.
— Рудники, — улыбается ритарка. — И это наказание для обеих сторон торга.
— Резонно, — одобряю я такой подход. — Осталось уладить один нюанс. Может быть, это все наговор? Может быть, не было никакой попытки изнасилования? Покажи жертву, Серену.
— Не знаю, стоит ли, Дэн. Девочка очень напугана, — засомневалась хозяйка гостиницы.
— Стоит, стоит. Ничего ее психике не будет от пару минут опознания. Приведи сюда несчастную.
— И пусть сразу вещи свои возьмет, — кричит вдогонку Серене барон, некрасиво шмыгая разбитым носом и утирая кровь с лица рукавом. — Мы в твоем гадюшнике не будем задерживаться. Подумать только! Ударить по лицу меня! Мерзкая дикарка!
Его счастье, что ритарка уже скрылась где-то за дверью подсобного помещения и не слышала этого. Боюсь, одним разбитым носом не отделался бы идиот.
— О, — я сделал вид, что только заметил вошедших в зал стражей, — господин барон! Смотрите, а вот и доблестные стражи! Пожалуйтесь!
Шиллир изменился в лице, глаза зло прищурились, а ноздри хищно затрепетали. Боги, да этот имбецил на полном серьезе считает себя правым, и уверен в безнаказанности.
— Как вовремя! — презрительно окинул взглядом двоих стражей порядка щуплый барончик, —
— А вот и мы! — возвестила Серена, ведя за руку… мля! Почти ребенка! Мы с вызванными Сереной стражами переглянулись и брезгливо уставились на Шиллира. — Лануша, кто тебе этот мужчина? — ласково спрашивает ритарка, а девчушка только голову повесила, пряча глаза и побои на лице за растрепанными русыми волосами.
— Хозяин, — еле слышно прошептала она.
— Вот! Слышали? Она сама меня хозяином признает! — обрадовался барон и шагнул к своей жертве, протягивая руку. — Иди сюда, маленькая дрянь! Я из-за тебя кучу времени потерял!
Я глянул на стражей вопросительно, мне был сделан широкий жест рукой, предлагающий картбланш…
Словом… до девочки барон не дошел какой-то шаг, когда неожиданно для себя улетел прямо к ногам своих потенциальных конвоиров. Рука у меня тяжелая, кулак крепкий, а гнев необуздан. Так что… и без того не шибко слащавая красота мерзавца теперь будет конкретно так испорченна дважды сломанным носом.
— Надеюсь, происхождение этой гнили никак не скажется на справедливости приговора, — спросил я, с удовольствием отмечая, что в себя барон придет не скоро и с жуткой головной болью.
— Господин маг, — с укором посмотрел на меня один из стражей, — император крайне строг к преступникам, не зависимо от их финансовых возможностей и родословной. Тем более, что этот… — страж пнул бессознательное тело у своих ног, — не по рождению дворянин и не пожалованный за заслуги. Купленный титул в захолустной провинции… ничем не поможет.
— Это радует.
Я проследил, как Шиллера унесли, и удовлетворенно повернулся к Серене и маленькой жертве несостоявшегося насильника. Интересно, что теперь делать с этим малолетним несчастьем? Но подумать об этом мне не дали. Первое, что я увидел, глянув на ритарку — ярость в глаза. А вот руку, решившую располосовать мне морду лица я не увидел. Не ожидал. Да и вообще!
Удар пощечины был такой силы, что мне лицо отвернуло на девяносто градусов. Не сразу, но я нашел в себе силы, сдержать первый инстинкт дать сдачи. Кулаки сжались, а глаза налились гневом. Медленно вернул взгляд к разъяренной ритарке.
— Еще раз назовешь меня клыкастиком, и я оторву тебе яйца, горыныч, уяснил? — Почти ласково прошептала мне женщина, безбоязненно придвигаясь почти вплотную.
Первый рабочий день
— Кристэнс, ты не просто аматор, ты самый всамделишный дилетанто критиникус! — я скорбно осматривал еще троих, с позволения сказать, воинов. Вчера, когда я проверял тех, кто должен будет защищать в случае опасности мне спину, этих троих не было. И слава богам, я бы их погнал заранее.