Нагая мишень
Шрифт:
В шесть вечера дежурящий в кафе агент дал мне незаметный знак, чтобы я подошел к нему. Я поднялся из-за стола под предлогом оплаты счета. Когда я подошел к итальянцу, тот сообщил, что девушки из номера 0216, которые узнали нас в холле еще до полудня, сейчас гуляют на террасе и в любой момент могут войти в кафе.
Он разговаривал на ломаном английском, так что поначалу я не понимал, к чему он ведет.
— Говорите по-итальянски.
— Будет лучше, если они не увидят вас в компании другой женщины, поскольку двойная игра крайне усложняет у нас матримониальные планы. Итальянки очень ревнивы!
«Действительно, —
Марисе я сообщил, что мне нужно позвонить по весьма срочному делу.
— Какой-нибудь женщине? — недоверчиво спросила она.
— Нет, нашему импресарио.
— О! Вы, случаем, не будете выступать в Италии?
— Не исключено. Собственно говоря, именно сейчас ведутся переговоры. Я буду звонить из номера, поскольку это может занять много времени.
Перед дверями лифта Мариса помялась и неожиданно спросила:
— А мне можно послушать?
— Как торгуются мужчины?
— Это должно быть интересно.
— Конечно! Приглашаю тебя к себе на апельсиновый сок.
«Интересные вы ребята, — подумал я про себя по дороге в номер. — Сначала нужно сходить с вами в кафе, чтобы у вас появилась иллюзия, будто бы заключенное знакомство — благодаря порции мороженого — перешло в более доверенные отношения.
Нузана в номере не было. Когда мы вошли, я тут же закрыл дверь на ключ, чего Мариса не заметила. Я поднял трубку телефона. Когда я уже набрал номер «Бриллиантового Поместья» до меня дошло, какие направления и скорости необходимо придать всем нашим усилиям, чтобы расшифровать всех этих женщин еще перед тем, как произойдет взрыв водородной бомбы. На длительный флирт времени просто не было: мужчина или женщина — если вообще доверит кому-либо какую-нибудь тайну — скорее всего, выдаст ее в постели.
Трубку поднял Мельфеи.
— Наконец… — сказал он по-английски. — Ну… что там?
— Так вы уже переговорили? — спросил я по-итальянски.
— Нет. А с кем? Мы уже часа два ждем вас.
— Так сколько?
— Не понял.
— По-моему, вы потеряли в этом счете один ноль.
— Какой еще ноль?
— Мало.
— О чем вы говорите?
— Нет, такой контракт мы не подпишем.
— Синьор Антонио, вы, случаем, не перегрелись на солнце?
— Выходит, итальянское телевидение за выступление артистов, пребывающих в отпуске, может предложить только эту мелочь? Для меня эта сумма не слишком круглая! Я спрошу у Нузана. Сейчас же я провожу время в приятной компании и не собираюсь, чтобы моя подружка скучала по причине отсутствующего нуля. Мы подойдем к вам завтра, около девяти.
И я повесил трубку.
— И часто ты проводишь время в приятной компании? — заинтересовалась Мариса.
Меня удивил этот вопрос, поскольку я ожидал другого: «Сколько?».
— Редко, — ответил я. — Потому и рад, что познакомился с тобой. Ты очень милая и приятная женщина.
— Правда?
Мариса и вправду мне нравилась. Я уселся рядом с ней. У нее были карие глаза. Когда же я попробовал поцеловать ее в губы, девушка отпрянула от меня и встала. Краем глаза я глянул на часы.
— Ты любишь при свете
— Что в темноте?
Я опустил штору.
— Послать?
— За кем ты хочешь послать?
— Не «за кем», а «что», — указал я на кровать.
— Ты идешь спать?
— Так не сам же!
Я недоумевал: откуда у нее взялся ребенок. Мариса удивленно глядела на меня.
— Как ты это себе представляешь?
— Обычно: мы раздеваемся…
— Погоди, погоди, — она погасила сигарету в пепельнице. — Я с тобой?
— Нет: ты со мной.
— С чего это тебе пришло в голову… будто бы я могла вот так… просто…
— А что ты сама говорила два часа назад, там — возле телевизора? Что о сексуальных проблемах следует говорить открыто!
— Говорить и решать их…
— …это две разные вещи, — закончил я. — Поэтому, не будем больше разговаривать. Давай решим эту проблему молча.
До сих пор Мариса была серьезной, а сейчас рассмеялась.
— Но ведь тут нет никаких проблем.
— Так лучше!
Я поднялся, чтобы начать действовать.
— Только не пялься на меня, — шепнула девушка.
Она уже расстегивала блузку. С самого начала я был мягким, и решил выдержать деликатность своего чувства к Марисе до победного конца. Поскольку она отвернулась лицом к стене, я тоже тактично не стал подглядывать: и в этой фазе ухаживания я проявил всю свою культуру.
— Ну что, кто скорее? — предложила она у меня за спиной.
— Идет! — принял я вызов и тут же сорвал с себя рубашку и брюки. — Я готов!
— Тогда забирайся под одеяло, а не то замерзнешь, — бросила Мариса по дорогк к двери. — Спокойной ночи!
Она была полностью одета. Повернула ключ в замке и вышла.
Я не сразу взялся за подсчет собственных ошибок. Вначале посчитал бутылки: в одной осталось немного виски, две другие отправились с нами в номер 1507, а четвертая куда-то пропала. Наверное, Мариса забрала ее со стола, чтобы заправить Ибрагима.
Допивая остатки из первой бутылки, я интенсивно гляделся в зеркало. При случае я выдумывал разные названия для фигуры, что сидела напротив. Я был в хорошей форме, потому в голову мне приходило множество очень точных эпитетов. Вот только прозвища «хам» я никак не мог применить по отношению к себе, и как раз это обстоятельство доводило меня до отчаяния. Чтобы хоть немного утешиться, я рассматривал возможности скрещения осла с бараном, но не был уверен, что несчастный плод такого мезальянса поведет себя в подобной ситуации столь же глупо. К счастью, перед восемью вечера я очнулся от задумчивости, поскольку по причине отчаянных сомнений мог бы потерять бесплатный ужин.
Я спустился на первый этаж и спросил у женщины-администратора про Лючию. К сожалению, про светловолосую девушку она ничего не смогла сообщить. В ресторане я встретил знакомых из номера 0216 — тех самых девушек, которые утром распознали нас в фойе, а потом спугнули меня из кафе на крыше. С ними я и поужинал. Звали их Франческа и Роза. Их имена я записал напротив номера их комнаты. Беседуя с ними, я лояльно исполнял свои обязанности. Но вместе с тем, я пережил момент мазохистского удовлетворения, когда они приняли мое приглашение потанцевать: я сам себя наказал!