Наглядная геометрия
Шрифт:
Н а с т я. Тетечка Липа, а это правда, что к нам доктор приехал?
Л и п а. Да тебе-то какой интерес, Настенька? Чай, у тебя ни руки, ни ноги не болят и голова здорова.
Н а с т я. А он молодой?
Л и п а. Что ты, Настя! Старик стариком и борода до пояса.
Н а с т я. Ах, тетечка Липа! Никогда ты серьезно со мной не говоришь. А я уже большая.
Л и п а. И то, пошла ростом в Сидориху.
Н а с т я. Ах, тетечка Липа, я обижусь!.. А он у вас жить будет?.. А я твоя племянница и каждый день к тебе приходить буду! А можно, я на него
Л и п а. Настя, а лавровый-то листик забыла!
Смеется, возится у печки.
Г о л о с В а л е н т и н а. Олимпиада Федоровна!
Л и п а. Аюшки? (Распахнула окно.) Звал, Валентин Петрович?
В а л е н т и н. Нет ли досок каких?
Л и п а. А и нету, милый.
В а л е н т и н. А вон там чьи доски лежат?
Л и п а. То председателевы, Валюша. Собрался Сидор Сидорыч полы перестилать.
В а л е н т и н. Ага… Ну, ладно, ладно.
Л и п а (закрывает окно, идет к печке, поет).
Летят утки, Летят утки… И два гуся…Входит Д а ш к а.
Д а ш к а. Здравствуйте, Олимпиада Федоровна!
Л и п а. Здравствуй, коли не шутишь. Поди, за лавровым листиком пришла?
Д а ш к а. Нет, сольцы подзанять хотела.
Л и п а. А вон стоит на печке — бери, коль надо.
Д а ш к а (даже не оглянулась на соль). И что это новый доктор от председателя доску поволок?
Л и п а. Ах, бес его прострели!.. А не брешешь?
Д а ш к а. Зачем бы я стала вас обманывать. Мне в том никакого интересу.
Г о л о с В а л е н т и н а. Олимпиада Федоровна! А пила у вас есть?.. Ага, нашел! (Звук пилы.)
Л и п а. Ой, лихо! Да он, никак, председателевыми досками мою крышу латает!
Д а ш к а. А еще из города и образованный. Уж на что у нас деревня, а среди бела дня никогда не волокут. А еще с первого взгляду доктор мне понравился. Такой приятный и культурно одетый. А теперь я на него и смотреть не хочу. Мой Яша куда самостоятельнее.
Л и п а. Бесстыжие твои глаза, Дашка. Давно ли Яков твоим стал?
Д а ш к а. А хоть и недавно. Коль Катька себя соблюсти не смогла, так пусть на себя и пеняет. Мужики таких не уважают, которые до загса ребенком обзаводятся.
Л и п а. Кобылица! Стоит, глазами водит… Шать из моей избы!
Д а ш к а. И что это вы, Олимпиада Федоровна, грубости такие себе позволяете. Какая вы отсталая и некультурная женщина. Даже ворованным пользуетесь. А еще у вас сын в институте учился!..
Л и п а. Проваливай откуда пришла!
Д а ш к а. Фи!..
Уходит,
С и д о р и х а (яростно). Ты что же это делаешь, Олимпиада?
Л и п а. Я-то? Обед варю.
С и д о р и х а. Обед? А доски?!
Л и п а. Какие доски, соседушка?
С и д о р и х а. Те, что под окнами у меня лежали!
Л и п а. А, видала, видала. Хорошие доски.
С и д о р и х а. Хорошие?..
Л и п а. А что? Или браку сунули? А на вид такие хорошие…
С и д о р и х а. Это для пола доски! Мы полы перестилать будем!
Л и п а. Дело нужное. Когда начнете? Когда потеплее станет? Подождали бы…
С и д о р и х а. Комедию ломаешь, Федоровна?! Где мои доски?..
Л и п а. Ай, родимая, али поперли досочки-то? Какой умник нашелся?
С и д о р и х а. Да ты же, ты!
Л и п а. Да ты что, милая?.. Все утро со двора не выходила!
С и д о р и х а. Да доктор же твой!
Л и п а. Ах, доктор… Так с него и спрашивай, голубка. Вот он — на крыше постукивает.
С и д о р и х а прислушивается. Ее могучее тело начинает колыхаться от смеха.
С и д о р и х а. Люблю тебя, Федоровна. Всегда насмешишь. Пес с ними, с досками. И полы у нас целехоньки, суженому моему что-то в печенку стукнуло.
Л и п а. Скупеет, должно.
С и д о р и х а. Похоже на то. Все в дом тянет, сладу нет. И не нужны доски вовсе, а купил по дешевке. Пусть, говорит, лежат. А зачем? Перво время я гордилась, что председателем его назначили, а теперь хоть бы и обратно. И покою нет, и от людей стыдно — что за жизнь? Куркулем стал, и меня туда же тянет. Теперь вот смешно, а доски-то и в самом деле жаль было… Чего готовишь?
Л и п а. Щи с баранинкой.
С и д о р и х а. Дай похлебать, не успела своих сварганить.
Л и п а. Сделай милость, ешь на здоровье. (Наливает щи.)
С и д о р и х а. Вот ведь скажи, не везет нашей Обуховке. Мужиков недостача. Те, что есть, или из ума выжили, или ума не набрались. И весь колхоз — одно бабье. И, конечно, бабам приятнее, чтобы ими мужичок командовал. Некого было поставить, так моего Сидора сунули. А что с него взять? Кисель — он кисель и есть…
Л и п а. А Терентий вот. Не скажи, парень знающий.
С и д о р и х а. Терентий ничего. Робок только.
Л и п а. Привыкнет.
С и д о р и х а. Молод, и матом не умеет — бабы слушаться не будут. (Смеется.) Меня бы председателем, а, Федоровна? Я бы за мужика лихо сошла. И бабочек бы в кулаке держала. Да вот беда — охоты нет. Маманя у меня ленивая была, и я такая. Не знаешь, не лечат от этого?
Л и п а. От чего?
С и д о р и х а. Ну, от лени-то.