Находка для вечности
Шрифт:
Началось хождение с одной работы на другую – сначала продавец – консультант в мебельном магазине, затем в строй торге – везде хамство, крохоборство и пьянка, пока, наконец, он не оказался по моему совету на стройке в качестве сантехника. Там задержался подольше, хотя тоже сменил пару строек, пока не нашел то, что его по меньшей мере устраивало.
Я же в своих поисках не нашла ничего лучшего, как вновь обратиться к своей специальности.
– По крайней мере, твоя химия никогда тебя не подводила, – мудро заметила дочь.
Она оказалась права – здесь меня ожидала удача, если можно так сказать. Пришла я к ней необычайно затейливым путем. Получив на бирже труда распечатку вакансий, я обнаружила,
После собеседования мне показали производство. Грохот и химический запах напомнили мне о моей заводской молодости, но делать было нечего, и я отправилась на медосмотр. Мое слабое здоровье не раз оказывало мне услугу. Когда-то давно, в Тольятти, при устройстве в цех циклогексанона (органика, которая делала людей инвалидами к концу трудового стажа) меня забраковали из-за шумов в сердце – отзвук моего давнишнего заболевания, и направили в лабораторию контрольно-измерительных приборов. В 1979 году была особенно холодная зима, стояли сорокаградусные морозы, и тот первый цех, куда я не попала, взорвался. Погибла вся смена, и я могла находиться среди них. Я видела это место, оно производило ужасающее впечатление. Огромные черные трубы переплелись друг с другом в каком-то безумном и жутком хаосе, словно клубок огромных обугленных змей.
Старенькая врач послушала меня и спросила:
– Вы такая худенькая, туберкулезом не болели?
– Нет, что вы! Просто в последние годы часто бывали простуды.
Она взглянула на результаты анализов и покачала головой,
– Если вам нужна эта работа, я подпишу заключение, но не советую с вашим здоровьем.
– Подписывайте, – вздохнула я.
По пути домой я просто так, ради чистоты эксперимента, завернула в институт, который занимал последнее место в моем списке. Оказалось – не зря. Меня приняла начальник отдела кадров – старушка с хриплым голосом, лиловатым носом и редкими коротенькими волосами, сквозь которые просвечивала лысина. Она так увлеченно рассказывала о главном подопечном института – грибе Аспергиллус Нигер, что невольно заразила меня своим настроением. Я согласилась пройти к директору – почему бы и нет.
– Вы когда-нибудь занимались стандартизацией? – задала мне вопрос темноволосая женщина с круглым лицом, которая скорее напоминала заведующую продуктовым магазином, а не директора научно-исследовательского института. Из своего студенчества я вынесла совершенно другой образ человека науки. Это должен был быть сухощавый, активный, слегка нервный тип с умным и немного рассеянным взглядом, но никак не полноватая, спокойно и уютно устроившаяся на стуле тетенька, сложившая на животе свои пухлые руки купчихи. Тем не менее она оказалась неглупой – ум может обитать в самых разных оболочках.
– У нас освободилась вакансия, так как работник уходит на пенсию, и в связи с этим оголяется отдел. Мы вам предлагаем нечто лучшее, чем химия. Зачем вам химия в вашем возрасте (золотые слова), тем более что на обучение в лаборатории уйдет немало времени. Кроме того, зарплата небольшая только на первых порах, из года в год она растет – у вас будет перспектива. Я сидела и тихо млела, уже предчувствуя свое решение. Директор изучила мою трудовую книжку, и мои последние сомнения улетучились после ее слов:
– Вы провели бурную жизнь, и вам пора определиться.
Я попросила разрешения подумать до завтра –
Из института я вышла как в бреду и всю дорогу думала, взвешивая все за и против. Единственный минус – это размер зарплаты, но по опыту жизни я знала, что лучше небольшой, но стабильный доход – моя ничтожная зарплата не раз спасала нашу семью от материальной катастрофы. К тому же, как обещала директор, зарплата должна расти, так что завтра же иду и оформляюсь, какое счастье, что я зашла в этот институт. Кроме того, статус госслужащего при отсутствии прописки – это еще один значимый плюс для меня. Одно, хоть как-то компенсировалось другим.
На следующий день я, как на крыльях, полетела устраиваться.
– А где прописка? – спросила Майя Владимировна, так звали начальника отдела кадров, когда заглянула в мой паспорт.
– Мы сейчас подбираем жилье для покупки, – соврала я, слегка обомлев, – так что через два месяца эта проблема будет решена, а пока, вот – протянула я вкладыш с временной левой регистрацией.
Итак, я работала, имея какой-никакой статус, Рита постигала основы экономики, права и госуправления. Мы с Ильей тянули наш общий воз изо всех сил. Деньги давно закончились, и мы едва перебивались. Я завела книгу доходов и расходов, рассчитывая каждую копейку, но все равно случались дни полного безденежья. Наша комната заманила нас своей дешевизной в самый конец Приморского района и теперь аукалась большими транспортными расходами. Оттого что терять мне было нечего, я иногда набиралась наглости и ездила на трамвае зайцем, переходя из одного вагона в другой. Так мне удавалось купить иногда лишний кусок хлеба домой.
Как-то после работы я шла с печальными думами, в кармане позванивали последние три рубля, а самый дешевый батон, который продавался в ларьке у метро «Старая деревня», стоил 7,90. И вдруг я увидела на полу поблескивающий пятак, словно он свалился с неба. Нет, так дальше не пойдет, – решила я и стала искать подработку к основной своей интеллигентной работе.
Сначала я распространяла билеты на музыкальные концерты в Мальтийскую капеллу, что было весьма утомительно. Три или четыре раза в неделю после работы приходилось болтаться по городу в ожидании, пока публика не начнет покидать залы филармонии, мюзик-холла и других театров. Выходящим я вручала рекламные листки и бодрым голосом произносила готовый текст. Те, кто брал листок, мог потом связаться со мной по телефону и заказать билет. С каждого билета я имела 50% от его стоимости, а в месяц выходило от двух до четырех тысяч – неплохой приработок. Мучительное голодное хождение по городу компенсировалось тем, что я могла бесплатно слушать прекрасную музыку и созерцать великолепную Мальтийскую капеллу, созданную когда-то российским государем – Павлом I.
В этом качестве меня хватило на четыре месяца, и я подалась в рекламные агенты издательства журнала «Загородная недвижимость». Здесь было тоже по принципу – волка ноги кормят. Сидя на телефоне, я держала перед собой текст с хитроумной психологической подоплекой и вдалбливала всяким фирмам, что им жизненно необходима реклама в нашем журнале. Иногда мне невежливо отвечали или просто клали трубку, а однажды кто-то из клиентов издевательски похвалил:
– Какое похвальное усердие, хорошо работаете, – и положил трубку. Чтобы успешно работать в этой области, нужно было стать либо бесчувственным роботом, либо виртуозом на уровне заслуженного артиста. Сотрудники агентства, за которыми я не без любопытства наблюдала, и вправду были людьми новой формации. Как-то на общем собрании директор, будучи подшофе, давал ценные указания персоналу с видом трибуна Древнего Рима, при этом лицом и голосом напоминал любимого мной актера Янковского: