Наивный наблюдатель
Шрифт:
— Вообще-то, это не я его нашел, а он меня.
— Так это вообще фантастика! Заинтересовать самого Наукоподобного — это круто. Подели тех, кому разрешено называть его Нау, на два.
— А сам-то ты, как его называешь?
— Нау, потому что мы делаем с ним одну работу, хотя и по-разному. Так что мне можно. Но чаще я употребляю его кличку — «ЧП».
— Чрезвычайное происшествие?
— Нет, —
— А что такое?
— Он считает, что люди должны страдать, а его задача помочь им в этом. Он занимается программированием несчастий и катастроф, черным программированием.
— Да, он мне говорил что-то такое. В одном из черных миров я уже побывал.
— Теперь понятно, зачем ты здесь. Хочешь вернуться в Институт?
— Наверное.
— Почему?
— Так сложилась судьба.
— Опять пустая, туманная фраза, — сказал Горский.
— Согласен. Постараюсь объяснить конкретнее. Я хочу заниматься конструированием псевдомиров. Эта работа мне нравится. К тому же, если откажусь, найдутся другие люди. Среди них будут черные программисты. Таких, как Нау, много. Мы с тобой должны попытаться уравновесить поток чернухи. По крайней мере, должны попробовать.
— Не сомневался, что ты вернешься, не думал, что так быстро. Ты принят.
Зимин обрадовался, что его возвращение обошлось без лишних приключений и тягостных оформлений. За время его отсутствия в Институте все-таки многое изменилось. Можно было считать это основой для оптимизма.
— Как поживает майор Кротов?
— С ним все в порядке, коротает свои дни в санатории для людей, записавших сознание на внешний носитель. Там весело, они не скучают. Большинство из них считает, что они и есть компьютерные копии. Остальные к этой мысли привыкают. Программировать мозги живых людей оказалось проще и интереснее. Мы достигли огромного успеха в управлении ложной памятью. А с твоей помощью продвинемся еще дальше. В наших силах сделать людей счастливыми, всех и сразу.
— А что нового с Кротовым-2?
— Ты будешь смеяться, но его до сих пор так и не разблокировали. Адвокаты заняты круглосуточно. Эти
— И лаборатория занялась другим проектом.
— Ага, я уже говорил, что с живыми людьми работать интереснее. Наши программы можно использовать, как для фрагментов, записанных на внешние носители, так и для обычных пациентов. Особой разницы в методике нет. Ты лучше других это знаешь. Испробовал, так сказать, на личном опыте. Нау уже отправлял тебя в виртуальное путешествие. Что там с тобой плохого приключилось, если не секрет?
Зимин подробно рассказал о мире золотого миллиарда и проблемах при попытке завести ребенка.
— Типичный сюжет Нау, — ухмыльнулся Горский.
— А мне было не до смеха. Особенно, когда будущая мать направила мне пистолетик в лоб и нажала курок. Кстати, почему я еще жив?
— Наверняка использовалась тестовая программа. Нау на тебя рассчитывает. Иначе мы бы не встретились с тобой. В придуманных мирах умирают по-настоящему.
— Почему Нау согласился на мой переход к тебе?
— Ему все равно на кого ты будешь работать. Главное, чтобы интеллектуальный продукт поставлял.
— Получается, что о бессмертии теперь можно забыть? Нашлось более прибыльное занятие? — съязвил Зимин.
— Почему? Если пациент за время своего физического существования «проживет» тысячу различных жизней, это ли не настоящее бессмертие?
— Сомневаюсь.
— Наше мнение больше не имеет значения, все уже произошло, мы не можем изменить то, что уже случилось. Наше дело — попытаться защитить людей от черных программистов. У нас есть шанс помочь людям. Надеюсь, ты согласен?
— Я за этим вернулся.
— Так в чем дело? Почему грустишь?
— Не знаю, справлюсь ли?
— Тебе понравится. Мы еще с тобой на Луну слетаем!
— Здорово! Разве на Луну сейчас летают?
— Конечно. Только не все об этом знают. Хочешь на Луну?
— Очень! Но сначала я бы хотел еще раз попасть в мир золотого миллиарда.
— Разве тебе кто-нибудь мешает? — спросил Горский и улыбнулся.