Накануне и в дни испытаний
Шрифт:
За производством оружия в Москве внимательно следили Государственный Комитет Обороны и Московский городской комитет партии. Когда, например, на автоматы, изготовленные Московским автозаводом, поступили жалобы с фронта, сюда приехал член Политбюро ЦК ВКП(б), председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский. Об этом вспоминает его помощник В. В. Колотов:
"Как-то раз после долгого телефонного разговора со штабом одного из фронтов Вознесенский отправился на Московский автозавод имени Сталина. Директор завода И. А. Лихачев был заметно удивлен
– Есть что-нибудь новенькое, Иван Алексеевич?
– Как не быть, - ответил Лихачев и недоверчиво улыбнулся.
Они пошли в цех, где Лихачев показал Вознесенскому новый метод окраски и сушки автомобилей в специальных камерах, давая пояснения, а сам в то же время выжидательно поглядывал на председателя Госплана: не простое любопытство к техническим новшествам привело того на завод - не то было время.
– А что нового в производстве ППШ?
– спросил Вознесенский.
– Там ничего особо нового нет, - ответил Лихачев.
– Производство отлажено, поставлено на поток...
– Верю, - сказал Вознесенский.
– Стрелковые испытания проходят нормально?
– Вполне...
В помещении, просторном и гулком, где испытывали стрелковые качества пистолета-пулемета системы Шпагина, стоял непрерывный дробный грохот выстрелов, глаза ела устоявшаяся пороховая гарь. Стрельба очередями. Одиночными выстрелами. И - на фронт.
Вознесенский остановился у одного из стендов. Потом прокричал на ухо Лихачеву:
– Нельзя ли провести испытание нескольких автоматов пожестче?
Лихачев подошел к стрелкам и отдал распоряжение. И снова - очереди. И одиночные выстрелы. Очереди. И одиночные. Но вот у одного из стрелков что-то произошло с автоматом.
– В чем дело?
– Непонятно. Не хочет стрелять одиночными, сбивается на очередь.
Вскоре то же самое произошло и с другим автоматом. Потом - с третьим. Лихачев вопросительно взглянул на Вознесенского. Тот сказал.
– Вот-вот. Оно самое...
Когда вышли на свежий воздух, Лихачев спросил:
– Что же вы сразу-то не сказали, Николай Алексеевич?
– Причиной неполадок в автоматической стрельбе могло послужить и неправильное обращение с оружием, не так ли? Признаться, зная вас, я горой стоял за завод перед военным начальством.
– Немедленно соберу конструкторов и технологов, - сказал Лихачев. Причину найдем и устраним.
Буквально через несколько дней Лихачев позвонил Вознесенскому и доложил:
– С ППШ полный порядок. Работает безотказно. Все сделали без остановки конвейера".
Московский автозавод выпустил за годы войны более миллиона пистолетов-пулеметов ППШ. Это была весомая прибавка к тем пяти с лишним миллионам автоматов, что дали фронту другие заводы.
Хочу сказать еще вот о чем. В то тяжелое военное время были и личные вопросы, не связанные прямо с делами заводов. О них почти никогда не пишут. Читаешь книги иных авторов о войне, особенно
В первый период войны, как уже упоминал, я в основном находился в Ижевске. Об этом все знали. И многие рабочие, инженеры и служащие обращались ко мне с различными просьбами личного характера. Кому-то позарез нужно было жилье, другой нуждался в улучшенном питании, третий хотел сменить место работы и т. д. Обычно на первых порах я спрашивал: "Были ли у директора?" Мне, как правило, отвечали: "Были, но вопрос не решается". Чтобы упорядочить дело, я назначил день, когда принимал людей по личным вопросам. Это был обычно четверг. Прием начинал с четырех часов. В первое время в моей приемной собиралось от 100 до 150 человек. Если начать рассказывать о каждом, никакой, конечно, бумаги не хватит. Поэтому позволю себе остановиться лишь на двух-трех эпизодах, как-то уж очень запомнившихся.
Вот заходит женщина. Ей лет тридцать пять. Говорит:
– Товарищ Новиков, выручите из беды, родила двойню, с завода не отпускают.
Тогда действовало жесткое постановление о наказании не только того, кто самовольно менял место работы или просто уходил с нее, но и директора, если уход с завода был недостаточно обоснован.
Спрашиваю женщину:
– Что же тебя директор не отпускает?
Отвечает:
– Говорит, что у меня есть дочки, могут за малышами присмотреть, пока я на работе. А какие они дочки? Малышня. Прошу ее:
– Знаешь, ты еще поговори хорошенько с директором, может, поможет в ясли детей устроить. Вот будет и выход.
Посмотрела на меня как-то искоса, повернулась и ушла недовольная.
В следующий прием опять увидел ее, но уже с двумя младенцами на руках.
– Толку от директора добиться не могу. Так что на, милый, тебе моих деток - возись с ними хоть сам.
И положила мне младенцев на стол. Они, конечно, сразу закричали, а мамаша твердо пошла к двери. Задержал ее, сказал:
– Ребят забери. А это тебе бумага. Здесь я все написал. Тебя отпустят.
Она изменилась в лице, заулыбалась. Затем стала благодарить. И наконец, забрав детишек, скрылась за дверью.
В следующий приемный день она, Анна Андреевна, опять заходит. Я удивленно спросил:
– Ну что тебе, дорогая, еще надо?
Отвечает:
– Вот, милый, ты для меня доброе дело сделал, и я тебя приглашаю в гости. Хорошо угощу.
Я засмеялся:
– За приглашение спасибо, но, сама видишь, вряд ли соберусь. Сколько ко мне народу идет!