Наказание браком доктора - попаданки
Шрифт:
Иветта робко подошла, а я увидела, с какой нежностью мадам Миддлтон смотрит на рыжую служанку.
– Я тебе всегда говорила, доченька! Язык твой – враг твой! – строго произнесла мадам Миддлтон, украдкой погладив Иветту по голове. Сейчас, присмотревшись к супруге доктора получше, я увидела, как сквозь седину виднеется прежняя рыжина.
– Грехи молодости, - заметила мадам Миддлтон, которая явно в молодости была очень красива. – Обычно принято скрывать. Но это не значит, что мама тебя не любит. И не пришлет тебе имбирное печенье!
Я
– Мадам, вы видели?!!
– с горечью выдал доктор Миддлтон, спеша к супруге. Она отдернула руку от Иветты, бросаясь к мужу. – Там целый погром! Вам лучше этого не видеть!
– Не переживайте, у меня тоже разбили витрину, - кротко вздохнула я.
Герцога готовы были носить на руках. Еще бы! Он, как настоящий феодал, вступился людей на его землях! И теперь он - национальный герой.
– Однажды, на свадьбе, вы мне сказали, что я испортила репутацию семьи Мажестрис. Ну что ж! Как испортила, так и восстановила! –заметила я, видя, как люди роются в телеге и радуются, когда находят свое добро. – Скажу даже больше!
Я провела пальцем по разорванной сорочке герцога.
– Я ее еще и приумножила, - усмехнулась я, слыша, как впечатленные горожане решают на те деньги, которые собирались заплатить охотникам, поставить статую герцога.
– Погодите, вы мне каждый раз говорили, что это – были не вы, - заметил муж.
– Неужели? – обрадовалась я. – То есть, до вас дошло, что я никакая не Фелиция?
– Допустим, я вам верю, - выдохнул муж. – У меня нет выбора. Вы очень отличаетесь от нее. Я никак не могу это проверить! Но я попробую… Итак, как вас зовут?
– Вита, - вздохнула я, глядя мужу в глаза.
– Красивое имя, - заметил герцог, целуя мою руку.
– Знайте, Вита, я вас люблю…
– А как сильно? – спросила я, закусив губу.
– Придем домой – узнаете, - шепнули мне на ушко.
Эпилог
По возвращению домой я узнала, что меня любят так сильно, что слуги вынесли сломанную кровать. Ее торжественно и по частям отправили на заслуженную пенсию.
– То есть, вы думаете, что это правда? – спросила я, пока еще не чувствуя в себе никаких изменений. Ну еще бы! В нашем мире это даже сроком назвать нельзя…
Я с утра лежала на кровати, прикрываясь одеялом и рассматривала старинный, потертый медальон. Стоило мне взять его в руки, как он начинал едва заметно светиться.
– Иветта, - позвала я, мучаясь загадкой. Она как раз вошла, внеся ворох платьев. Наконец-то пришли те самые, заказанные! Полноразмерные. – А ну-ка! Возьми!
Иветта взяла медальон в руки и подержала его. У нее он светился отчетливо. Это было не слабое сияние, как у меня, а довольно яркое.
– Видимо, он определяет мантикору, - вздохнула я разочарованно. – И мне никак не пригодится! Жа-а-аль!
Я забросила медальон и почти забыла о нем. Пока, спустя две недели, не случилось нечто странное.
–
– А я привыкла ходить в чепчике, - вздохнула Иветта.
Она теперь моя компаньонка. Не служанка, а, скорее, подруга. Между прочим, очень почетная должность. Наподобие фрейлины.
– Иветта, - спросила я, глядя на то, как она внезапно побледнела. – Что случилось?
– Все хорошо, - прошептала Иветта, убегая в сторону уборной. Я посмотрела на нее с подозрением, но потом вспомнила, что Иветта тоже стала отлучаться. И в городе мы с ней не пересекались!
– Решила сделать карьеру и бизнес? – спросила я, придя домой тайком и намного раньше нее.
– Я…. Я не занимаюсь никаким «ибизнесом»! Я – девушка приличная! –покраснела Иветта. И я поняла. Где-то у нее есть мужик.
– Я спрашивал недавно, есть ли здесь хороший доктор. И мне назвали Женскую Консультацию. Сказали, что хоть она и женщина, но очень хорошо разбирается. Даже лучше, чем столичные доктора. Я хотел пригласить ее, но сказали, что она не выезжает. И придется ехать к ней! – произнес герцог. – Я хотел бы, чтобы она вас посмотрела!
Я начинала догадываться, о какой чудо – женщине идет речь. А так же о том, что день, когда я сознаюсь мужу в том, чем я занимаюсь, еще не наступил.
– Поэтому я приказал подать карету. Мы едем немедленно! – скомандовал Элеон. Иветта тут же нацепила чепчик, а я поняла. Сегодня я впервые прикачу на работу с ветерком!
– Может, в другой раз? – спросила я елейным голосом. – К тому же мне говорили, что она так себе!
– А это мы сейчас и узнаем! – произнес герцог. Ну, поехали!
Я стала спускаться, понимая, что по себе, как назло, определить не могу. И мысль о том, что у меня будет принимать роды доктор Миддлтон, вызывала у меня панику.
Приехали мы быстро. При виде герцогской кареты, горожане стали высыпать на улицу и приветствовать нас радостными криками.
На главной площади возвышался памятник моему мужу. Вид у него был косоглазый, но героический. Он как бы скосил глаза от натуги и желания помогать людям. Он не был на себя похож. Коротконогий, приземистый, левая рука длиннее правой!
– Мадам, могли бы не отодвигать штору! – заметил муж, когда я в очередной раз любовалась на памятник, который рукой показывал аккурат на мою больничку. Я даже табличку повесила! А что? Мой муж! Хочу и вешаю!
– Вам не кажется, что врач проявила некоторую наглость? – спросил супруг.
– Да? – удивилась я. – А я не заметила!
Мы подкатили к больнице, возле которой толпился народ. Двери были закрыты.
– Доктор Миддлтон так и не оправился после разгрома! И теперь у нас только один доктор! – спорила какая-то старушенция.