Наказание мое
Шрифт:
Стас возился с малышом посреди ковра и на его лице застыла такая нежность, что у Жени перехватило дыхание. А мальчик действительно был его копией: темноволосый, голубоглазый, смешливый. Галина Сергеевна уже успела присесть на краешек дивана, иногда бросая на Женю взгляд исподтишка. Именно для этого она и привела ее сюда! Чтобы Женя поняла: здесь она лишняя. Что уж говорить о ее ребенке!..
Стас подкидывал малыша к потолку, ловил и целовал, а мальчик заливался звонким смехом.
– Где мой сынуля? Вот он, мой самый дорогой в мире малыш!
Наверное, она пошевелилась или застонала незаметно для себя, но Стас вдруг обернулся, увидел ее и замер.
– Женька?..
Она попятилась, боясь упасть. Как же все это погано выглядит! А на душе еще хуже.
И только Галине Сергеевне, наверное, хорошо.
– Нет-нет, не волнуйся, я уже ухожу! Я все поняла!
– Женька, стой!
Пока он передавал ребенка мaтери, она успела добежать до лифта и нажать кнопку вызова. Стас схватил ее за плечи, развернул к себе лицом и прижал к стене.
– Никуда не пойдешь. Хватит бегать. Спокойно поговoрим.
– Стас, мне больно. Пусти. Я хочу на улицу, я задыхаюсь...
Это была сущая правда. Дурнота накатила вoлной. Должно быть, она побледнела, потому что он резко отстранился от нее и бросил на ходу:
– Жди около подъезда. Я только оденусь!
Разумеется, ждать она не собиралась. Пошла куда-то. Главным было передвигать ноги и ни о чем не думать.
На улице опять пошел дождь. Вот и славно - так не видны ее глупые слезы. Вершинин нашел ее минут через пять. Он накинул куртку, но по-прежнему был в домашних туфлях, и вода из луж уже промочила ему ноги.
– Подожди, Женьа! Ну что опять случилось? Тебе мать сказала, что я вернулся?
Он ещё сомневается?! Галина Сергеевна - злой дух ее счастья!
– Я с ней разберусь потом. Прости меня, – каялся Стас. – Я соскучился по малышу и хотел побыть с ним всего пару дней, а потом пришел бы к тебе!
Говорит как о явке с повинной!
– Не стоит, Стас. Ты ни в чем не виноват. Это так жизненно, любить своего ребенка. Вы так органично смотрелись вместе!
– рассмеялась Женя. – Отец и сын!
Стас вился вокруг нее, боясь отпустить от себя даже на шаг.
– Женька, всего пару дней!.. Я виноват, но я больше не буду...
– Вершинин, замолчи наконец!
– закричала она,испугав Стаса. – Ты не понимаешь, что дело не в ребенке, а в тебе? Ты соврал мне, Стас!
– Это же мелочь!
– Вранье начинается с мелочи! Это конец, Стас!
Сжав до боли ее плечи, Вершинин выкрикнул в лицо:
– Я не позволю тебе снoва сломать нам жизнь!
– Нет никаких нас... Больше нет! Отпусти меня!
Почему-то он сразу послушался ее, разжал руки и дал пройти. Женя шла, опустив голову. на заставила себя не плакать, вспомив, что это вредно для ребенка.
– Давай поговорим об этом завтра, – робко предложил Стас.
Женя отрицательно покачала головой. Она действительно много поняла, увидев его с ребенком на руках. Поняла то, что не может
– Женька, я не отпущу тебя! Слышишь?..
Она вернулась домой, не ощущая пронизывающего холода: забыла закрыть окно. Или холод идет изнутри, из души и сердца? отя нет, на удивление, на душе было тепло. Женя улыбнулась, вспомнив, как радoстно смеялся сын Вершинина. Будет ли когда-нибудь так же улыбаться ее ребенок, оторый скорее всегo вырастет без отца? Будет, обязательно будет! Она сделает все, чтобы он - или она - выросли счастливыми!
Женя долго сидела дома в темноте: свет резал глаза. Есть не хотелось, но растущий малыш требовал своего. Пришлось заставить себя встать и идти на кухню. Кефир, фрукты, разогретая в микроволновке курица с рисом. Как же сейчас не хватало Польки с ее безудерностью и напористостью. Но она отдыхала с мужем в Ницце и беспокоить ее Женя не собиралась. А от Ирки в таких вопросах мало толка. Так что ни поговорить, ни посоветоваться ей не с кем. Позвонишь матери - и узнаешь снова, что не умеешь ни любить, ни добиваться своего, ни думать о ребенке. Так что звонок матери тоже не вариант.
Налив стакан апельсинового сока, Женя включила телевизор. Пусть болтает, все же кажется, что рядом кто-то есть. Она бы и не обратила внимание на репортаж, если бы не мелькнувшая знакомая огненно-рыжая борода Юрки Кузьмина. У него брали интервью, спрашивали о планах на ближайшее время,интересовались семейным положением. Женя сделала звук погромче. А потом рассмеялась, видя смущенную физиономию художника, рассказывающего о том, как он жаждет встретить свою музу.
– А что же у вас в планах? – подсовывала ему под нос микрофон журналистка. – Кажется, в Париже вскоре состоится ваша персональная выставка?
– И не только!
– оживился Юрка. – Какое-то время я собираюсь провести в Париже, городе влюбленных. Буду писать, проводить мастер-классы, создавать новые шедевры.
– Но ведь мы увидим вас снова в Москве?
– Обязательно!
Женя отставила стакан с соком и достала записную книжку, пролистнула до нужной страницы и нашла телефонный номер Кузьмина. н поднял трубку сразу.
– Женька, как я рад тебя слышать! Как дела?
– Кузьмин, тебе нужна муза с пузoм?
– Чего? – опешил он.
– Женись на мне, Кузьмин, я тебе всю жизнь буду благодарна!..
ГЛАВА 21. НАКЗАНИЕ МОЕ
Самолет приземлился вовремя.
Женя шла в толпе пассажиров, едва не подпрыгивая от етерпения. Как е она соскучилась по девчонкам! Переписываться - перзваниваться - болтать по скайпу - все не то. Юрка приостал и волочился где-то позади. За Элину Женя не волновалась - с Юркой она была в безопасности.