Наказание
Шрифт:
– Возможно, ее парень не торопит события, потому что порядочный и желает любить свою жену только после свадьбы.
Я тогда едва не сгорела со стыда, казалась сама себе падшей женщиной, озабоченной и ветреной.
Вздохнула, честно рассказала об этом разговоре сейчас Тане. Думала, та засмеет. Но подруга почему-то не на шутку встревожилась:
– Лида! 21 век на дворе. Это даже правильно, когда пара в плане интима познает друг друга до свадьбы. А во-вторых, это ненормально, что здоровый молодой мужик три месяца чмокает свою девушку в щечку. Вспомни наших универовских парней. Разве
Таня снова была права. Пусть даже без любви, без чувств, но мои однокурсники всегда были готовы к определенным действиям. Любое прикосновение сразу вызывало у них бурю эмоций и желаний. Пытались поцеловать по-настоящему, потрогать за грудь, погладить по попке. Они готовы были наброситься хоть сейчас. Они хотели меня!! А Клим? Конечно, он старше, но тоже молод.
– Я не знаю, Таня, почему он себя так ведет.
– Зато замуж собралась. Знаешь что, Лид, это, конечно, твоя жизнь. Хочешь ее испортить – вперед, флаг тебе, как говорится! Но я бы на твоем месте драпала от чокнутого олигарха со всех ног. Сейчас я ухожу. Не станешь со мной общаться, не общайся. Обижаться не стану. Буду считать тебя временно нездоровой. И вот – на, держи.
– Телефон? Зачем он мне?
– На всякий случай, который, как известно, разный бывает. Климу своему о втором мобильнике не говори.
Подруга положила на стол телефон и ушла, громко хлопнув дверью. Я улыбнулась. Танька та еще конспираторша! Отчим у нее просто зверь, проверяет все звонки и смс падчерицы. Вот Таня и завела второй мобильник, чтобы общаться исключительно с поклонниками. В первом только невинная переписка с однокурсницами по поводу занятий, шмоток, шоппингов. Второй всегда на беззвучке. И смс там такие, которые Валерию Никодиновичу лучше не видеть, если не хочет получить инфаркт. Наверное, сейчас у подруги на любовном фронте затишье, раз пожертвовала гаджетом. Хотя в средствах отчим ее как раз не стесняет. Возможно, она сейчас уже в салоне, покупает новый смартфон. Опасения подруги я считала нелепыми и смешными. Но такая уж эта Татьяна, обожает детективы, вот и видит везде злодеев.
Зато Федора, услышав про свадьбу, обрадовалась, запричитала:
– Ох, радость-то какая! Свезло тебе, девочка, как в сказке. Богатый, красивый, вежливый!
– А откуда ты знаешь, что он вежливый, тетя? Вы разве общались?
Тетка смутилась, но быстро нашла ответ:
– Было пару раз! Он же часто у нас бывает, за своего считаем, вот и стали здороваться. А скоро ты нас, Лида, познакомишь?
– Сегодня собиралась. Вот приедет Клим, и я его приглашу. Ты не против?
– Да что ты! Только стол накрыть надо. Так что давай, за дело, дочка!
Мы с Федорой готовили и болтали. Тетя тоже любопытничала, было ли у нас чего. Я без утайки рассказала все, повторила сказанное Тане. У Федоры на все было противоположное мнение:
– То, что велел учебу и подруг бросить, смирись! Не надобно все это. Сама говоришь, что Клим твой – богатей. Будут у тебя другие дела, девонька. За прислугой следить, приемы разные посещать. А что не лапает тебя и в койку не тащит, так за это вообще ценить надо! Значит, уважение к тебе испытывает, хочет, чтобы все правильно было. Таньку
За подругу стало обидно. Конечно, Таня меняет поклонников, часто бегает на свидания, но это вовсе не значит, что она спит со всеми подряд. Просто встречается. В остальном же слова тети были бальзамом на душу, загасили, словно целительный эликсир, разъедающие душу сомнения. Когда явился Клим, я была самой счастливой на свете, без пяти минут официальной невестой.
С Федорой Клим сразу нашел общий язык. Они общались так, будто были сто лет знакомы. Клим, как полагается, попросил у тетки моей руки и благословения, та расторгалась, расплакалась, обняла нас по очереди. Кольцо и предложение были еще вчера. Сегодня просто скрепили помолвку шампанским. Даже Клим выпил, сказал, что домой отправится на такси.
Вскоре разговор перешел к самой свадьбе. Федора сразу начала плакаться о нашем тяжелом материальном положении. И тут же со словами "А все равно у меня для Лидочки приданное есть!" рванула к шкафу, стала доставать запечатанные комплекты постельного белья, полотенца, упаковки с сервизами. Мне было стыдно за тетю. И смешно одновременно. Ну кому сейчас требуется подобное барахло. Хотя в душе испытывал благодарность. Пусть по-своему, но Федора заботилась о моем будущем.
– Платье сама сошью. И фату. Туфельки, Лидочка, в рассрочку купим. Будешь невестой не хуже других.
Клим терпеливо подождал конца Федориного монолога и сказал:
– Спасибо большое, но я не бедствую. И платье будущей жене способен приобрести. Самое лучшее! Лида, выбери и закажи любое, о цене не беспокойся.
– Ох, золотой ты наш человек. Человечище! – восторгалась тетя. – Жена должна такому мужу ноги целовать! Уж как тебя благодарить за то, что мою девочку счастливой сделаешь, не знаю.
– У меня будет только одна просьба, – внезапно сказал Клим. – Возможно, она покажется немного странной… Но, прежде, чем отказать, прошу учесть, что для меня это является очень важным.
– Говори! – выдохнули мы разом.
– Я бы хотел расписаться не в нашем городе.
– А где? – спросила я, в душе лелея надежду, что это будет какая-нибудь солнечная страна с теплым океаном и ласковым песком.
– В деревне. Старой глухой деревне…
Глава 4
После слов Клима в комнате на секунду воцарилась тишина. Мужчина словно испугался, взволнованно заговорил:
– Не могу сейчас объяснить причину выбора столь странного места… Но для меня это очень важно. И чтобы на бракосочетании были лишь самые близкие. То есть, только Вы, Федора. У меня родных нет. Совсем никого.
Я опешила. Если честно, всегда мечтала о красивом торжестве. Хотела попросить разрешения пригласить подруг хотя бы на свадьбу. В душе надеялась, что Клим увидит, какие они милые и серьезные девушки, и не станет возражать против нашего общения после свадьбы. К тому же на дворе осень. Я что к деревенскому загсу потопаю в платье за баснословные бабки и резиновых сапогах?! Даже задумалась, не отказаться ли вообще. Или отложить свадьбу немного. Тетка взглянула на мое лицо, догадалась о сомнениях и успела сказать первой: