Наказаны любовью
Шрифт:
Виктория размышляла над словами отца, уже сидя в машине. Она ехала к Даниэлю. Что он хотел этим сказать? Что ее мама разрушила все? Или это была не мама, а другая женщина? Если другая, то кто?
Кристина встретила Сабрину и Карлоса. Она слушала о первом рабочем дне дочери. О том, что маму Карлоса положили в больницу.
— И еще представляешь, когда меня представили заведующей, она вспомнила какого-то Фернандеза, — Виктория сделала глоток сока. — Я уже хотела спросить, как его звали, как она продолжила, что он уволился после смерти его жены Луз, представляешь, а я чуть
Кристина побледнела. Прошлое уже наваливается на нее, а не просто настигает.
— И что потом?
— Мы пошли к пациентке, которую звали Луз. Кстати, поэтому, Сильвия и вспомнила, как звали жену того Фернандеза.
Кристина подошла к плите, если бы Сабрина знала, о ком сейчас говорит.
— Но ты знаешь, что, мам, мне бы хотелось узнать историю этой женщины. Почему она умерла, и что заставила такого хорошего доктора уволиться. Ведь все есть причины.
Кристина села рядом с дочерью.
— Дорогая, ну за чем тебе это? Зачем ворошить прошлое? Надо жить настоящим. Радоваться каждому дню. Общаться с друзьями, — она улыбнулась Карлосу.
— Я понимаю, но мне почему-то любопытно.
— Доченька моя, — Кристина не знала, что ей сказать. Неужели зов крови побуждает ее. — Поверь, не зачем ворошить чужие раны? К чему копаться в чужой боли?
— Сабрина, мне кажется сеньора Кристина права.
— Карлос, давай договоримся — ты будешь меня называть просто Кристина.
— Кристина? — удивился Карлос.
— Да просто Кристина. Твоя — «сеньора» делает меня старой и напоминает о возрасте, а мне еще так хочется побыть немного молодой, — Кристина старалась сменить опасную тему разговора.
— Вы очень молодо выглядите, и знаете, Сабрина, только не ревнуй, — Карлос подмигнул ей. — Если бы я был чуть постарше, я бы за вами приударил.
— Угу, я бы посмотрела на это, а потом на то, как папа надирает тебе уши за то, что ты волочишься за его женой, — засмеялась Сабрина, ей очень понравилась фраза Карлоса — ты только не ревнуй, значит он тоже к ней что-то чувствует.
— Кто кому хочет надрать уши, и кто за кем волочится, — Даниэль и Виктория зашли в комнату.
Кристина вздохнула с облегчением. Слава богу ее сын дома и с ним все порядке.
— Карлос решил приударить за нашей мамой, привет Виктория.
Кристина поцеловала сына и Викторию. Усадила их за стол. Подала ужин.
— Карлос, ты меня удивляешь, — Виктория рассмеялась, как же ей здесь легко и просто. — Сеньора Кристина, надеюсь вы его не воспринимаете в серьез?
— Нет конечно, Виктория, все в порядке, — Кристина засмеялась вместе с детьми. Как же хорошо, когда они все вместе, рядом. — Виктория, я уже попросила Карлоса называть меня просто по имени. Согласна?
— Спасибо вам большое, да конечно, если вам так будет удобно.
Потом все расположились в гостиной, выпив кофе, Виктория с Карлосом засобирались домой. Кристина попрощались с ними в гостиной, дав возможность детям побыть немного наедине. Она видела, что все увлечены друг другом. Как же коварна судьба: ее дети, их дети. Чем же все это закончится?
Она сидела в гостиной. Пила кофе. Сабрина поцеловала ее и убежала в спальню. Он просто хотела поделиться своими впечатлениями с отцом, пообещав матери быть аккуратной в общении
— Ты же хочешь знать, что случилось, да мам, — Даниэль лег к Кристине на ноги, вытянувшись на диване. Кристина перебирала его волосы.
— Да, родной, что случилось? Что произошло? Ты поругался с Роберто?
— Нет. Я пришел на работу. Он мне вместо приветствия сказал, что я уволен. Я даже не успел отреагировать, как услышал, что я принят от сеньора Алехандро.
— Они это обсуждали?
— Что именно, ма?
— Твое увольнение?
— Нет. Алехандро тоже был удивлен, но быстро среагировал. Правда мне его назойливость не очень нравится. Ты знаешь, с сеньором Роберто мне было спокойнее. Мы разговаривали на профессиональные темы. Мне было с ним так интересно. Я столькому мог бы у него научиться. Правда, я не знаю, что случилось и почему он меня уволил без объяснений. Мне это непонятно.
Кристина гладила голову сыну. Она понимала почему, но что она могла сказать сыну. В одном она была уверена, она должна любым способом защитить сына от Алехандро. И если для этого нужно будет встретиться с Роберто, то она сделает это.
— Давай пойдем спать, сегодня день у тебя выдался тяжелый, — Кристина поцеловала сына в лоб. — Я люблю тебя, чтобы не случилось.
— Я тоже тебя люблю, мама.
Кристина обняла сына. Уже у себя в комнате она стала думать. Ради сына она пойдет и встретится с Роберто. Но как быть с Сабриной. Как ее уберечь от прошлого, от той правды, что они скрыли с Рафаэлем. О Луз, о ее матери. Сегодня она уже была просто не в состоянии думать, надо выспаться. Прошлой ночью ей этого не удалось. Утро вечера мудренее.
Кристина вошла в красивое здание. Роберто любил комфорт. Помпезность не была его чертой, но здание ее восхищало. Она понимала сына. Ему здесь было комфортно. Спросив, где офис Роберто, Кристина поднялась на лифте и прошла в приемную. Он уже был на работе.
— Сеньор Роберто, к вам посетительница.
— Кто? Я сейчас очень занят, — Роберто просматривал договор, сегодня он должен его подписать.
— Сеньора Фернандез.
— Фернандез? — Роберто отложил договор в сторону — для нее он найдет время. Это фамилия Даниэля. — Как зовут посетительницу? — Роб уже знал, кто стоит в его приемной, когда увольнял Даниэля, он знал, что Кристина придет к нему. Вернее, надеялся на это.
— Кристина Фернандез.
И она сама пришла к нему. Этого и следовало ожидать. Хотя Алехандро немного нарушил его планы, но все удалось. Роб улыбнулся.
— Пусть зайдет.
Он встал. Сердце забилось сильнее. Оно еще реагировало на ее присутствие. Кристина зашла в кабинет. Запах ее духов окутал его. Они стояли друг против друга. Одни. Как он и хотел. Сейчас он мог задать ей любой вопрос. Она должна будет ответить. Ответить за все. Оба молчали. Роб, пользуясь тишиной, откровенно ее рассматривал. Кристине хотелось прикрыться, казалось, что она была без одежды. Шикарна. Она до сих пор прекрасна. С годами некоторые части ее тела стали округлее, что придавало ее фигуре большую соблазнительность. Красивые ноги, жаль, что они сейчас спрятаны за длинной юбкой. Зато просматривался изгиб бедра. Любуясь ею, он как бы оценивал, Кристине стало противно. Все мужчины одинаковы. У них на уме только одно.