Накажи меня любовью

Ковалева Анна

Сквозь спадающую пелену вожделения заметила, как Костя помогает себе рукой, любуясь моим измученным телом, слушала его рваные стоны и блаженно улыбнулась в конце, когда он тоже получил свой кусочек оргазма.

Некоторое время мы просто лежим, наслаждаясь объятиями друг друга. А я поневоле задаюсь вопросом — если нас сейчас так сильно коротит, то что будет, когда мы доберемся до главного? Вообще бомбой рванет, что ли? При мысли об этом вздрагиваю в предвкушении. Эх, скорее бы уже июль.

— Замерзла? — Костя неправильно истолковал реакцию

моего тела, но я не стала его разубеждать.

Он помог мне одеться, укутав вдобавок сухим полотенцем. И вручил чашку чая, который еще оставался в термосе.

— Надо в дом возвращаться, — со вздохом говорю минут через десять. — А то родители искать нас пойдут.

— Давай еще минут пять посидим? Уж больно тут хорошо.

— Да, хорошо — это не то слово, — кладу голову ему на плечо, Костя обнимает меня за талию.

Мы продолжаем молча сидеть, слушая стрекот насекомых и наблюдая за горящими на небе звездами. Пожалуй, этот вечер один из лучших в моей жизни.

Глава 23 Подарок на прощание

В день моего двадцатилетия погода решает меня побаловать. И это радует, а то холода и слякоть уже порядком надоели.

Последние дни июня прошли за плотной завесой ливневых дождей. Было холодно, пасмурно, лило практически не переставая. Небесные хляби разверзлись с поистине устрашающей силой.

Поскольку ливневки не справлялись с таким количеством воды, на дорогах стояли даже не лужи, а самые настоящие озера. Казалось, еще немного — и перемещаться можно будет только на лодках. Машины и так уже передвигались вплавь, а прохожих не спасали даже плащи и резиновые сапоги.

В общем, после целой недели такой природной вакханалии еще столько же времени потребовалось на то, чтобы ушла вода и полностью просохла земля.

И вот, утром девятого июля, едва разлепив глаза, я резко поднимаюсь с кровати и первым делом кидаюсь к окну. Картина снаружи меня радует — чистое небо, яркое солнце, сухая земля. Из открытой форточки веет теплым воздухом.

По всем признакам день обещает быть жарким.

Счастливо вздохнув, возвращаюсь в постель и ныряю в мир одеял и подушек. На часах всего восемь утра, так что позволяю себе немного поваляться. Так хочется понежиться в свой праздник. Закрываю глаза и утыкаюсь лицом в подушку, а в мыслях уже вовсю предвкушаю сегодняшний день.

А запланировано у нас много чего. Мы с Костей составили целый список того, что будем делать весь день: художественная фотосессия, поход в кино, прогулка на яхте, выставка художественной фотографии. Ну и ужин с родителями вечером, естественно.

Кстати, я всерьез решила в свободное время начать ходить на курсы фотографов. Хочу попробовать себя в чем-то новом. Раз уж устроиться на работу мне не дали, то хоть саморазвитием займусь. Вообще, я хотела поработать немного в местной кондитерской, но родители с Костей крепко спелись и наложили вето на мои хотелки.

И хоть убей, но не понимаю почему. Не в ночной же клуб собралась идти, и не в пивную, где каждый

второй норовил бы полапать за задницу. Но уперлись рогом — и все. Спорить бесполезно. Так что все это время я ходила с мамой в школу, помогая разбираться с кучей документации, которой постоянно заваливает министерство образования. Новые методички, новые программы, разработка новых учебных планов. Работы непочатый край.

В принципе, это тоже для меня хорошая практика. Убью двух зайцев одним выстрелом. И маме помогу, и заодно решу, хочу ли я работать в системе образования.

Мои размышления прерывает звук открывшейся двери и в комнату входят счастливые родители.

— С Днем Рождения, доченька, — мама крепко обнимает, а папа, поцеловав, как обычно пытается подергать за уши.

— Ну пап, я уже не маленькая, — смеюсь и уворачиваюсь, хотя это мало помогает. В итоге через минуту остаюсь с горящими ушами.

— Для нас ты всегда будешь нашей малышкой, — папа пускает слезу и взъерошивает мне волосы. — Казалось, только вчера забирал тебя из роддома, такой крошечный сверток длиной в 50 сантиметров и весом в три килограмма. А вот смотри, один миг — и ты уже невеста. Которую вот-вот уведут из дома.

— Пап, — смущенно сверлю взглядом одеяло, чувствуя, как горят кончики ушей.

— Андрей, не причитай, а лучше подарок предъяви.

Папа протягивает мне плоскую квадратную кробочку, которую я тут же и открываю.

— Боже, какая красота. Спасибо… — с восхищением смотрю на потрясающий комплект из серого жемчуга. Неправильной формы крупная жемчужина на серебряной цепочке. И в пару к ней такие же сережки с английским замком, только жемчуг на них размером поменьше.

— Что, угодили мы тебе с подарком? — папа довольно улыбается, пока я горячо обнимаю их обоих.

— Более чем, — тут же выбираюсь из кровати и примеряю комплект, вертясь перед зеркалом. Изящно, стильно, элегантно. Кажется, я знаю, в чем пойду сегодня гулять.

— Вот и отлично. Мы долго выбирали. — мама подталкивает отца к выходу. — Давай одевайся — и марш на кухню. Завтрак уже стынет.

— Слушаюсь, — шутливо прикладываю ладонь к голове, салютуя, а мама лишь качает головой, прикрывая за собой дверь.

Мы бодро завтракаем, весело болтая. Успеваю даже помочь маме с заготовками на вечер, а потом убегаю собираться. Костя обещал заехать за мной к одиннадцати.

Выбираю платье бирюзового цвета, с квадратным вырезом, небольшими плечиками и пышной юбкой до колена. Оно хорошо оттеняет мои каштановые волосы и карие глаза. Волосы слегка завиваю, верхнюю часть собираю наверх и закрепляю шпильками, а остальные локоны оставляю струиться по спине и плечам.

Довольная получившимся образом, принимаюсь за макияж. Легкая база, капелька тональника, тушь, подводка, бежевые тени и розовый блеск для губ. Ну вот и все, вроде готова. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, начинаю убирать косметику в косметичку, как дверь вдруг неожиданно открывается.