Налоговая история. (Аспирантура, Бакалавриат, Магистратура). Учебное пособие.
Шрифт:
— Меня Саня преследует на работе. Не хочу, чтобы видел меня здесь!.. А ты почему прячешься?
— В смысле, «почему»? — Ярослав злобно поджал губы, но, видимо, обнаружив, что я это искренне, пару раз озадаченно похлопал ресницами. — Так ты ничего не знаешь, что ли?
Я изумлённо помотала головой из стороны в сторону.
Объявили новую участницу, та запела, а Ярик, нашуршавший себе в пакете слойку, куснул её и нагнулся к моему уху. На пол, кресло и мне на ногу посыпались крошки.
— Блин, я думал, они тебе всё рассказали, — раздражённо шикнул он, уминая выпечку. — Тогда будет лучше, чтобы ты узнала от меня…
Я ощутила, как в рот начинает задувать холодный воздух.
Так значит, героем «похабной» истории был не Соколов?.. Стойте, стойте… Я же…
Я ж его уже в корабль посадила! В северно-ледовитый океан без свитера запиндюрила! Э-э-э-й! Э-э-э-э-э-й! Да я ж его прокляла!..
Я обмякла на кресле, закрыв лицо руками, и тихо рассмеялась себе в ладони. Получается, Кирилл не совратитель?! По крайней мере, малолетних… Интересно всё-таки, какого возраста была Эля!
— Тебе смешно?
— Нет, прости, — сглотнула я, пытаясь усмирить раздирающий хохот. — А ты бы хотел вернуться на вокал?
— Вот ещё! Я не собираюсь больше с этой злыдней ничего общего иметь! Тем, что Надин меня выгнала, она только слухи подтвердила! ДА ещё и обозвала ленивой задницей, сказала, что это удачный повод от меня избавиться… А я, между прочим, и работал, и учился, и на вокал ходил! Разве поцеловать девушку – преступление?
Хм, что-то я не видела, чтобы по утрам Ярик куда-то собирался…
— А сейчас ты закончил учёбу?
— Нет, бросил, — хмыкнул он.
А! Я искоса глянула на Ярослава. Возможно, Надин Дмитриевна в чём-то была права. Но согласиться с её точкой зрения было мало похоже на поддержку, поэтому я понимающе кивнула. И больше ничего уточнять, душу ему травить не стала. Я примерно поняла, зачем Ярослав пришёл на конкурс и снимал Оксану на телефон… Вряд ли, чтобы отправить ей.
И, хоть я не успела пересмотреть свои взгляды на Соколова, уже во всю «подгребающего к песчаным берегам одним веслом» — должна же я была всё-таки что-то оставить ему на память! — я решила отвлечь раскисшего Ярослава музыкальной темой разговора. Мы перекусили слойками, шлифанули ужин яблочным соком, чуть накапав им на пол. Я поняла это, когда подошва начала прилипать к паркету. И, не сдаваясь перед унылым выражением лица соседа, всё донимала его вопросами…
«Он хорошо поёт?», «А этот хорошо поёт?», «А что хорошего?», «А как отличить?»
Ярослав отнекивался от меня номеров шесть. Уже началась возрастная категория «двадцать-двадцать четыре года». «Всё тебе расскажут на занятиях!», — бузил он, а потом сдался.
— Ну слушай. Поёт девушка. Не надоедает тебе?
— Надоедает. А почему?
— Потому что не хватает динамики. Она начала, грубо говоря, сразу громко, насколько способна, и поёт так всю песню до конца. Нужно было рассчитать силы, чтобы вступление
Ничего непонятно, но очень интересно! В каждой строчке — это как?!
— Ярик… А вот… смотри, у Даши на конкурсе лауреат первой степени и у Кирилла тоже. Разве так может быть, что у обоих первое место?
— Да, конечно. Они же не друг с другом соревнуются…
— А с кем тогда?
— Со стандартами, Ра. Каждый вокалист должен уметь в определённом возрасте петь должным образом. Чем старше – тем больше требований. Это сложнее, чем прийти на конкурс, где собрались одни новички, и взять среди них первое место. Но если честно… Даша и Кирилл ещё и выступают в разных направлениях. Сейчас все, кто остался у Надин, поют попсу. Кроме Кирилла – он поёт джаз. Так что, у них с Дашей разные стандарты внутри своих жанров. Но так уж выходит, что не всегда в жюри попадаются специалисты, разбирающиеся в джазе, и скорее всего Кирилла сегодня будут судить со всеми под одну гребёнку.
Важный какой перец! Даже жанр у него особенный!..
Что уж говорить. Соколов реабилитировался в моих глазах, и у меня появился азарт к просмотру вокальных номеров.
— Понятно. А вот ты сказал: "чем старше, тем больше требований"… А если ты начал учиться петь, скажем… в двадцать лет?
— Тебя будут судить наравне со сверстниками. Всем плевать, во сколько ты начала.
О… прелестно.
— А ещё! Зачем ходить конкурсы? Вот даже на этот… зачем? Если всё индивидуально? Если все заранее знали, что в жюри будет бывший муж Надин Дмитриевны?
За разговорами мы плавно приближались к концу блока. А это значило, что вскоре я увижу знакомые лица на сцене. Ярослав действительно приободрился.
Ему явно доставляло удовольствие выступать в качестве «эксперта».
— На конкурсы нужно ходить, чтобы сравнивать себя с другими. Чтобы ты знала, как умеешь сама, а как умеют другие… чтобы ты училась работать со сценой и микрофоном, выслушивала критику и работала с ней. А те, кто поют много лет, в добавок получают удовольствие от себя любимых, — ага, поняла. Такие, как Кирилл. — А конкретно про этот конкурс… он бесплатный. Поэтому и такой паршивый. Там, где приходится платить небольшие оргвзносы, и жюри уже поприятнее. Зато бесплатные – всегда веселее. Семейка потом любит обсудить, кто как выступил, кто кому утёр нос… для преподавателей это тоже мерило их авторитета.
Мы услышали многое за полтора часа. У меня уже рябило в глазах и ныли перепонки. А ещё наверху оказалось прохладнее, чем в партере, и я, озябнув, постепенно «доела» пачку леденцов от боли в горле. Где-то за кулисами со скрипичными ключиками в волосах наверняка уже готовилась к выходу Даша… Как же мне было любопытно, что она испытывала!
За ней должны были идти усач и рыжий Вова. А последним в программе ждал Соколов…
Стоило ли говорить, насколько я опешила, когда после череды достойных номеров от учеников Надин, вышел он? Несостоявшийся мореплаватель… В чёрном, идеально сидящем смокинге, с пресловутой бабочкой и ослепительной улыбкой.