Наложница по собственному желанию
Шрифт:
Однако долго заниматься этим делом мне не дали, оторвали от железяки и спросили грубым голосом:
– Какого клеха ты делаешь на скале, тери? Где твой господин?
Чего-чего?! Не знаю, что возмутило больше: тери, звучавшее весьма пренебрежительно, или едкое – господин?
– Сам ты тери! – я вырвала руку из клешней, по недоразумению названных ладонями. – Вот и топай к господину, он тебя отгосподинит как следует!
И лишь проговорив свою пламенную речь, я решила-таки глянуть на собеседника.
Мама дорогая!
Продолжение,
Пока я во все глаза пялилась на высоченного чернокожего мужика с огромными орлиными крыльями, дредами и квадратной челюстью, он смотрел на меня. Надо сказать, глядел оценивающе так, будто прикидывал, сколько можно выручить за такую кобылку. А потом ухмыльнулся, весьма зловеще. И я поняла – меня оценили.
Ойкнув, начала пятиться, надеясь, что даже на каблуках сумею убежать. Да не тут-то было, за спиной оказалась преграда, пружинистая такая, что тут же отпружинила меня обратно. Прямо в загребущие лапы мутанта-афроамериканца.
– Ты куда-то собралась, ари? – проскрежетал он.
Вот ты ж, ежик летучий, быстро же я эволюционировала с тери до ари. Еще бы знать, что значат эти дурацкие названия.
– Что ты? – захлопала я глазками так, как учила Галка, чтобы мужик проникся и подобрел. Однако этот экземпляр добреть не торопился, наоборот, нахмурил брови и стал возмущенно вращать глазами.
Твою ж маму! Да он бешеный! Сейчас как накинется и, почитай все, нет Катьки!
Я на мгновение опешила, а потом включила самое лучшее женское оружие. То есть заверещала, будто резанная.
Впрочем, мужик совсем не впечатлялся. Только поморщился, словно от зубной боли, и бесцеремонно сцапал меня на руки. А затем взмахнул крыльями и взлетел.
Мои вопли стали еще громче.
Когда я охрипла и была вынуждена закрыть рот, смогла осмотреться. И зависнуть от увиденной картины: горы, солнце, горные козлы, грифоны, глубокие ущелья, каньоны. Ах да, водопад и одинокий выступ чуть в стороне, с которого прыгнул мутант.
Пока мозги перезагружались, заработала память. И спустя некоторое время я все вспомнила: и гадальный салон, и его загадочную хозяйку, а также само гадание, и слова, которые сказала Лола.
– Переместитесь вы в иной мир…
Мама дорогая! Похоже, я по правде попала. Вот только куда? Куда меня перебросила гадалка?!
Пока мысли скакали в мозгу, словно испуганные зайцы, чернокожий перевозчик стал снижаться на высоченную стену, замеченную мной еще в воздухе. Стена опоясывала, наверное-таки, город. Иначе назвать скопление разнообразных построек не получалось.
Нас встречали. Еще один крылатый чернокожий детина со щербатой улыбкой законченного маньяка. Увидев меня, он сально заухмылялся, отчего я ощутила непреодолимое желание стереть ухмылку каблуком туфли. А потом он заговорил:
– Здорово, Юрай, знатная добыча. Где взял?
–
– А то, – кивнул Кор. – Перенесли на ночь.
– С чего это? – удивился Юрай.
– Поговаривают, карайан Повелителя прибывает, вот и придержали самый знатный товар.
Он окинул меня таким плотоядным взглядом, отчего я невольно задрожала.
– Ты поторопись, Юрай. Твой товарец хорош. Чем клех не шутит, и деньжат подзаработаешь. Если что, ты знаешь, где меня искать. Отпразднуем.
Юрай бесцеремонно шлепнул меня по заду и одобряюще загоготал. Козел! А потом снова схватил за руку и потащил в неизвестном направлении.
Честно, пыталась сопротивляться. Но куда там, проще было поезд по рельсам протащить, чем вырваться из лап чернокожего детины. Он шел широким шагом, я же едва успевала перебирать ногами, болтаясь как тряпичная кукла. Хорошо каблуки не оставила в брусчатке. Чтобы хоть немного осмотреться и речи не было, лишь бы не рухнуть. Боюсь, в таком случае этот неандерталец потащил бы меня волоком.
В тот момент, когда Юрай чуть ли с ноги открыл какую-то дверь, мне было все равно. В боку давно уже кололо, перед глазами летали мушки, а грудь разрывалась от нехватки кислорода. Впрочем, никто о моем состоянии не волновался, громила, не напрягаясь, втолкнул внутрь и снова потащил вперед. Пока не остановился возле еще одного представителя крылатых, еще более огромного и брутального.
Твою ж, что за мир такой! Одни великаны, возле которых я смотрюсь ребенком.
– Кто? – рыкнул заросший по самые уши мэн.
– Юрай Короб из Третьего поднебесного полка.
– Зачем пришел?
– Предложить товар на торги, – как по писаному ответил пленитель.
А до меня, наконец, дошло, кого он записал в товар. Меня! До того этот факт как-то ускользал от восприятия.
– Я против! – заорала во все горло, но удостоилась лишь пренебрежительных взглядов.
– Эй, вы меня, вообще, слышите? – топала я ногами. – Эй, гады крылатые?!
А потом вдруг поняла, что не слышу своего голоса. Рот открывался, а звук отсутствовал.
Вашу ж, пернатую мать! Вот Лола, поганка малолетняя, попадись мне! Все блондинистые волосенки выдеру. Любовь она мне нагадала, как же! В рабыни иномирные записала!
Пока я шипела рассерженным ежиком, двое мастодонтов успели договориться. Юрая допустили до распорядителя торгов, дабы славный муж смог меня осмотреть и вынести вердикт: продавать или не продавать.
Веселенькая перспективка, ничего не скажешь. Может, пора уже самоубиваться? Или как?!
Распорядитель обитал в огромном кабинетище со стенами, окрашенными в жизнерадостный цвет детской неожиданности. Обставлено логово было с претензией на помпезность: мебель на гнутых ножках; злато, серебро на всех видных местах; какие-то уродливые вазоны в углах; картины с обнаженными женщинами. В общем, не кабинет – кошмар дизайнера.