Наложница с прицепом для Генерала-Дракона
Шрифт:
Правда, мысли эти имеют смысл, только пока я не поднимаю голову.
Вокруг из неоткуда поднимается снежная буря. Я больше не вижу пятиэтажек, снеговиков, качели и всё прочее.
Теперь даже пахнет всё иначе.
— Что же это такое…
— Мама… — всхлипывает Пелагея. — Мама, всё вокруг пропало. И мы упали в снег! И провалились!
— Всё хорошо, — повторяю я. — Сейчас мы забежим под навес. Не переживай, моя хорошая…
Я двигаюсь вперёд, но вокруг ничего не меняется, пока я не начинаю слышать ржание
— Помогите! Я здесь! Я потерялась! Я здесь!
Понимаю, что в такой буре на меня легко не обратить внимание, поэтому кричу изо всех сил. И вскоре слышу, как кто-то приближается… И чудом нас не давит!
Это большие сани, запряжённые двумя конями. Они ржут, заставляя дочку испугаться и прижаться ко мне сильнее.
— Где ты? А, всё! Залезай давай! Чья будешь-то?
Мужчина тут же начинает суетиться, подаёт руку, помогает забраться. Мне плохо его видно.
— Что произошло? — игнорируя все вопросы, спрашиваю я.
— А что? Погода, вишь, недовольна из-за того, кто к нам пожаловал… Чтоб пусто было этому генералу.
— Генералу?
— Да, змею этому… Дракону проклятому! Разбил войска наши, теперь победитель. Может в любую деревню заявляться и что хочет требовать. А иначе новый император казнит. Так и дочку мою уволокёт… Эх…
Он ещё причитает, а я молчу в ответ.
Боюсь, что впаду в истерику, если стану вслушиваться. Выберемся из этой жуткой пурги, тогда-то я всё и выясню. И лучше у кого-нибудь другого.
Из его россказней только вылавливаю:
— А я понял, кто ты. По одежде-то. Давненько-то вас не было в наших краях.
Что понял по одежде? И как только умудрился что-то рассмотреть?
— Попаданка, значит. Это боги мне тебя послали, чтобы умаслить генерала. Смазливая, надеюсь?
Он будто всматривается в меня сквозь снегопад несколько секунд, а затем хлопает в ладоши и выкрикивает:
— Отлично!
Глава 3
Ничего не понимаю… И что это всё значит?
Разумеется, я не кидаюсь прямо в санях что-то выяснять или возмущаться. Опасаюсь напугать свою малышку. Она должна видеть, что её мама уверена в том, что всё будет хорошо.
— Кажется… — заявляет Пелагея, уткнувшись мне в шею, — мы попали в другой мир.
Я крепче укутываю её.
— Думаешь? Как ты это поняла?
У моей дочери очень хорошее воображение. Она всегда мыслит интересными образами, у неё многогранные фантазии. И я стараюсь не загубить в ней этот талант, а наоборот поддерживать его. Может быть, она в будущем будет писать сценарии фантастических фильмов или рисовать необычные картины.
— Ведьма, — шепчет Пелагеша, — это она нас сюда отправила.
— Та старушка? — впрочем, кого я обманываю? На «старушку» она была похожа меньше всего. — И
Я машинально задаю дочери вопросы, чтобы заговорить её, а сама с ужасом осознаю, насколько на самом деле странно всё то, что сейчас происходит. Падение в сугроб, вмиг поднявшаяся буря, а самое главное — сани, запряжённые конями. Я такое только в фильмах видела. Откуда этому мужичку, рассуждающему о драконах, появится в нашем дворе?
— С помощью шубы, — просто отвечает доченька. Так просто, будто это я дурочка, что сразу не догадалась. — Мне кажется, что так. Это волшебная шуба. Как… волшебная шуба.
Я усмехаюсь и целую её в макушку.
— Ну что ж… Я как раз собиралась переезжать. Надеюсь, здесь не всегда так холодно.
— А мне нравится! Снег очень красивый…
— Ну тогда, может быть, и останемся…
С каждым мгновением мне становится всё страшнее. Вдали сквозь поредевший снегопад горят огни. Мне кажется, что это деревня. Низенькие деревянные домики, каждое окошко согрето светом, уютно… Конечно же, такого места нет в нашем городе. По крайней мере, рядом с тем районом, где я сняла квартиру.
— Да ты только не истери, ладно? А то знавал я одну… Давно это, конечно, было, — мужчина обращается ко мне, я волей неволей его слушаю. — Конечно, давно это было. Лет уже двадцать пять назад. Как время летит… Видел, в красном платье, значит, с открытой спиной, стыд-то какой, кричала тут, требовала штуку какую-то… не помню, как называется. И такая крикливая была, что продали её по дешёвке одному вельможе. Так он её и прибил скоро.
— Мама… страшно… — шепчет Пелагея.
— А ты не слушай его. Это же шутка просто, — отвечаю так же тихонько. — Тем более мать твоя совсем не крикливая. Правда же?
— Ну да. И без платья.
Я киваю машинально, а мужик продолжает:
— Да вельможи эти они такие… Извращенцы, — с явным наслаждением тянет он. — А генерал… Конечно, строгий, грозный. Но ты умнее будь, ласковее. Не спорь никогда, а то вы это умеете. Никто у вас женщин-то и не воспитывает… Все, про кого слышал… Ой… — он плюётся. — А шубка у тебя всё-таки хорошая. А ты как, в теле? Надо, чтобы в теле, но не сильно!
Пелагешу он ещё не заметил. Даже не знаю, что делать. На всякий случай я спешно запахиваюсь и лучше её прикрываю.
— Дочка, солнце, — шепчу ей на ухо, — пока сиди тихо, прячься. Пусть тебя видно не будет.
— Но почему?
— Потом расскажу. Ты не бойся. Просто сиди тихонько.
Рука у меня одна под шубой, чтобы держать дочку, другая в рукаве, чтобы опираться и не упасть с саней. Но надолго Пелагею я так не укрою, конечно.
Страшно…
Надеюсь лишь, что это сон. Что я всё-таки каким-то образом заснула на улице. Напугала свою девочку, наверное, какой ужас… Но люди добрые обратят внимание, растолкают меня, станут отчитывать.