Нам здесь не место
Шрифт:
Рэй берет мою руку, резко притягивает к себе, целует мои пальцы и улыбается. Он уже готов передать мне младенца, когда улыбка на его лице вдруг сменяется странным выражением.
— Боже, Крошка, да что с тобой случилось? — Он окидывает взглядом мою футболку, линялые шорты в пятнах отбеливателя и пляжные шлепанцы. — Нет, так не пойдет. Вернись домой и надень красивое платье. Приведи себя в порядок.
Меня бросает в дрожь, но я слишком боюсь его, чтобы ослушаться, поэтому киваю, открываю дверцу, а потом замираю. Тело отказывается подчиняться,
— Иди! — кричит Рэй.
Младенец плачет. Не хватало только разозлить Рэя, поэтому я встаю и иду к входной двери нашего дома.
Когда я поворачиваюсь к этому монстру спиной, я словно взлетаю вверх и с высоты вижу миллион вариантов развития событий.
Вижу, как иду вперед, а он открывает дверцу автомобиля, поднимает пистолет и целится мне в спину. Как он нажимает на спусковой крючок, и горячая пуля со свистом вылетает из дула. Она вонзается мне в спину, и мое тело выгибается дугой, прежде чем я падаю наземь, и пуля взрывается у меня внутри. Я вижу, как он подходит ко мне и швыряет младенца на мое тело. А еще я вижу, как мама подбегает к дому, когда мы оба лежим на земле. Я слышу ее крики и рыдания, вижу, как она падает на колени рядом с нами.
— Эй! — окликает Рэй.
Может быть, он хочет, чтобы я повернулась к нему лицом, когда он нажмет на курок.
— Крошка!
Я медленно оборачиваюсь, надеясь, что Рэй не увидит слез в моих глазах. Он наполовину вылез из машины, младенец так и лежит у него на сгибе локтя, но пистолета в руках Рэя нет.
— Ты только недолго, о’кей? — говорит он.
Я киваю.
Если он меня не прикончит, то, может быть, уедет сейчас вместе с младенцем. И тогда часть моих страшных молитв будет услышана и исполнится самым ужасным образом. Это будет Божья кара за то, что я смела просить о таких вещах.
А может, Рэй увезет меня с младенцем в какое-нибудь пустынное место и там убьет нас обоих, решив найти другую, более достойную его девушку.
Я пересекаю двор и захожу в дом. Делаю все так, как он велел. Платье я выбираю в красный цветочек: если мама найдет меня убитой, кровь на нем будет не так заметна. Я надеваю его, приглаживаю волосы, наношу на губы блеск. Обуваюсь в черные туфельки без каблуков.
Я верю, что Бог не оставит меня, и даже начинаю надеяться, что Рэй действительно в меня влюблен. Ведь если это так, он меня не убьет. А еще я внезапно осознаю, что, когда смерть кажется неизбежной, хочется лишь одного — жить. Ради этого я готова на что угодно.
Я раздумываю, не оставить ли маме записку, но не могу найти ни бумаги, ни ручки, и к тому же не знаю, что написать. И еще мне надо спешить, потому что я не хочу, чтобы Рэй вышел из себя.
Но прежде чем выйти, я останавливаюсь у окна и смотрю на него, смотрю, как он держит младенца и копается у себя в телефоне. И в какой-то момент меня
И в то же время я понимаю, что не могу оставить этого младенца вот так, на руках у Рэя. И пусть мне хочется бежать немедленно, я знаю, что без плана мне далеко не уйти: Рэй легко найдет меня, не пройдет и часа. Поэтому я открываю дверь и снова выхожу во двор.
Рэй смотрит на меня и улыбается. И я обещаю себе, что, если смогу выбраться живой из этой переделки, найду в себе силы бежать. Дождусь, когда у мамы будет выходной, оставлю с ней ребенка и отпрошусь на рынок.
Назад я больше не вернусь.
Пульга
— Эй, pendejo, придурок, давай внимательно! — орет. Нестор. В руках у него пистолет. — Магазин вставляется вот так, дошло?
Я вздрагиваю от резкого щелчка.
— Потом взводишь курок. — Металлический лязг отдается звоном в ушах. — И готово дело, можно палить. Запоминай, понял?
Когда Нестор вкладывает точно такой же пистолет мне в руку, она начинает дрожать, а колени слабеют.
— Давай, будь мужиком, а не мокрой курицей, — велит он, заметив мой испуг.
Он кудахчет и смеется, но при этом по-дружески подталкивает меня локтем — вот так запросто, словно мы теперь одна семья. Торо, парень с кольцом в носу, который в ночь убийства дона Фели свистел под нашим окном, смотрит на нас и тоже хохочет.
Уже три дня подряд Нестор подбирает нас с Чико, когда мы идем в школу, и привозит в тот же самый сарайчик. Вчера он швырнул нам сэндвичи, чтобы мы позавтракали, и отвез за город пострелять. Он вопил от радости, когда у нас что-то стало получаться.
Сегодня, когда мы уходим, он дает мне пистолет. Чико испуганно смотрит на нас.
— Отнесете вот по этому адресу. — Нестор протягивает Чико рюкзак и сует мне в руку скомканную бумажку. — И заберете деньги. Без них не возвращайтесь, ясно?
Мне страшно даже посмотреть на рюкзак. Я не спрашиваю, что в нем. Не хочу этого знать. Я и так каждое утро просыпаюсь потный от страха, а сегодня, когда у меня в кармане штанов лежит пистолет, мне кажется, что тело вообще отказывается служить, словно скелет внутри меня рассыпался в труху.
— Ты думаешь, там не захотят платить? — спрашиваю я Нестора.
Тот кривит губы.
— Ну, короче… имелись у нас с ними проблемки в прошлом. Но Рэй разобрался, там жесть была, поэтому не думаю, что у вас будет'загвоздка. — Он пожимает плечами. — Сделайте так, чтобы вам отдали деньги, вот и всё. Вы же хотите доказать Рэю свою преданность, чтобы он вам верил.
— Ага… конечно, — говорю я, а сердце начинает бешено частить.
— Хорошо. — Нестор бросает мне ключи от одного из мотороллеров Рэя, на которых мы теперь разъезжаем, и кричит: — Задело, парни!