Наместник
Шрифт:
В общем, никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу! Мысли прыгали, как пьяные подростки на сельской дискотеке. Что делать? Признаться? Убеждать его, что он ошибся? Сделать каменное лицо и выразить недоумение?
— Нам нужен пророк. Для этого вы здесь, — ответил доминиканец.
Я скривился в снисходительной улыбке. Такой, которой собеседнику дают понять, что он идиот, и только врожденная воспитанность не позволяет произнести этого вслух.
— И у вас, конечно, есть способы меня заставить работать на вас, верно?
И ещё скепсиса! Больше скепсиса! Ребята, вы серьёзно? Заставить пророка
— Я надеюсь, что вы будете сотрудничать с нами без принуждения.
— Надежда умирает последней, — буркнул я. — Надейтесь.
И чем, интересно, он рассчитывает меня взять? Угрозами? Пытками? Жизнями дорогих мне людей? Сотрудничать без принуждения! Два раза «ха»!
— Предлагаю не тратить моё время и начать уже убеждение, — склонил я голову набок. — День и так полон впечатлениями, я бы хотел переварить их во сне.
Фраза безымянного героя забытого боевика из моего мира священника не впечатлила. Он тепло улыбнулся мне, как дедушка любимому, но бестолковому внуку.
— С этого я и предлагал начать, Игорь. Поверьте, когда вам станут понятны наши цели, вы сами предложите помощь.
— Контроль над одарёнными, селекция, похищения, интриги и массовые убийства? Я весь в сомнениях.
Впрочем, вывести отца Доминика из себя мне не удалось. Последнюю мою фразу он, кажется, просто пропустил мимо ушей. Кашлянул, прочищая горло, и, с некоторой торжественностью, произнёс:
— Наш мир лишь один из великого множества реальностей, созданных Творцом! Все они населены такими же людьми, как мы с вами. Или наоборот — разительно отличными от нас. Но вы, как я понимаю, не удивлены данным фактом?
— Если данное утверждение считать фактом, то удивлён. Но, видите ли, я его таковым не считаю.
Мне вдруг стало легко и спокойно. Из реплики священника я понял, что правду обо мне он не знает.
— Это факт.
— Хм. Как скажите. Я что-то такое читал, падре. Параллельные миры, другие измерения, множественность вселенной. Похоже на горячечный бред. Но даже если бы это было правдой — что с того? Как это может убедить меня присоединиться к вам?
— Я расскажу вам всё, но давайте это сделаем без ваших ремарок! — похоже, я всё-таки пробил броню снисходительного превосходства отца Доминика. Теперь в его голосе слышалось едва уловимое раздражение. Совсем немного. Пока.
— Я весь в нетерпении! — с пониманием того, что католик не знает о моём, скажем так, происхождении, ко мне вернулась уверенность и тот насмешливый тон, с которым я начал беседу. Доминиканец вонзил в меня полный укоризны взгляд, на что я отреагировал поднятыми вверх руками: — Всё-всё! Я серьёзен и внимательно вас слушаю, падре!
С минуту он ещё продолжал сканирование, выискивая малейшие проявления несерьезности, но безрезультатно. Я, может быть, и не лучший в мире игрок в покер, но когда надо, умею держать маску невозмутимости и предельной серьёзности. Всё моё лицо, каждая его мышца сообщали святоше, что он встретил самого внимательного и благожелательного слушателя.
— Больше века назад в нашем мире родился человек
В этом месте отец Доминик сделал паузу и зачем-то опять посмотрел на меня. Что за ответ он искал на моём лице, я не понял. Может, реакцию на имя этого необыкновенного человека и пророка? Нет, я конечно удивился, но не слишком — о каких только диковинных зверях я не слышал в последнее время! Справлюсь и со знанием о меж мировом пророке. Опять же, не думаю, что это такой известный деятель, чтобы его имя было известно всем и каждому. Подозреваю, что большая часть населения мира и про «обычных» пророков не знает. Поэтому я спокойно выдержал взгляд собеседника и вскинутыми бровями дал ему знак: продолжайте, мол.
— Видящие нашли его на севере французского королевства. Мальчик-простолюдин самостоятельно прошёл инициацию в возрасте двенадцати лет, а обнаружили его годом позже. К тому времени он уже находился на грани безумия.
Могу себе представить! Если меня видения заставили усомниться в своём здравом рассудке, то у паренька в двенадцать лет, да ещё с образами разных миров, крыша потечь была просто обязана!
— К счастью, целителям удалось сохранить его рассудок. Пусть и не сразу, теологи смогли понять, что видит мальчик не рай с адом, как они считали сначала, а иные миры. Параллельные нашему и населённые, в большинстве своем, такими же людьми. Позже, когда пророк научился пользоваться даром в полную силу, он открыл то, что мы сейчас зовем законами Пира. Первый из которых гласит, что наша вселенная подобна кристаллу, каждая грань которого — отдельный мир.
Снова пауза и долгий взгляд на меня. Я и его с честью выдержал, хотя внутри, говоря сдержанно, вновь почувствовал определенное беспокойство. Уж больно тема была щекотливая. Параллельные миры, пророк, способный видеть события иных планов... Как бы разговор не вырулил на меня и моё самозванство! Не то чтобы это было так важно — ну узнают они правду, и что дальше? Но и давать дополнительный козырь папистам не хотелось. И так у них полная рука!
— Второй закон, открытый Пиром, гласит, что магия, как основная сила развития социума, бесконечно редко встречается среди Граней. Из его суждений следует, что на сотню миров может приходится лишь один, в котором традиционное общество развивалось бы с использованием магии, а не технологий. Как наш мир.
Техногенная цивилизация — вот как это называлось у нас. Земная, моей Земли, цивилизация — техногенная. И таких, со слов католика, большинство. Ладно, приняли к сведению. Здешнюю Грань назовём тогда техномагической. Для простоты.
— Третий закон, — тут, признаюсь, я чуть не прыснул, так сильны были аллюзии с третим законом Кларка, — технология и магия не способны существовать в одном мире.
Скажем прямо: Кларк из Пира вышел никакой! Только я начал систематизацию проводить, как меня на ходу остановили!