Наномашины, внучок! Том 2
Шрифт:
— Ему полтора годика, баб!
— В два я уже убивала медведя голыми руками, — пожала она плечами, — А некоторые даже в двадцать семь телепортацию освоить не могут, да, МаАаАрк?! — Василиса протянула в сторону отца.
Он, как всегда, просто вздохнул. Ну, здесь только мириться, полагаю. В принципе, за убийство её мужа — это вообще меньшая цена.
Я ещё раз проверил рюкзак. Сто трусов, сто пар носков, мыло, зубная щётка… хе-хе, заначка с конфетами. Мама меня собрала на месяц похода!
Всё,
Я отправляюсь в деревню — покорять магию и расти над собой как маг, человек и мужчина. Вперёд!
— Пока мама, пока пап, — я их обнял.
— Всё, верну через неделю, — сказала бабушка, — Не теряйте!
Бах! Снова этот эффект странной, огненной и серной телепортации, и оп, я в… лесу. По носу бьёт запах утренний листвы, недавно прошедшего дождя и мокрой земельки.
Да ёп!
— Ой да ладно?! Снова?! — вскидываю руками.
— Да. Дойдёшь сам — дам награду.
Бах. Бабка исчезает.
Да ну чтоб тебя, старая! Причём ведь, поехавшая старуха не сказала в какую сторону идти! Что она ждёт от полуторогодовалого ребёнка, она ваще не в себе? Ну хотя… да, не в себе. Ну и не просто ребёнка, а перерождённого.
«Ладно Рой, давай ломать шаблоны», — вздыхаю, — «Мне кажется мы в том же месте. Выведи запись с первой телепортации и покажи куда идти»
«Есть», — отвечает механический голос.
«Пока идём, выведи хоть книжку какую-нибудь. Всё равно часа четыре переться»
«Какую?»
«Ну давай по змеям»
Я сую руку в карман и достаю свёрнутую в бублик Змейку. Господи, какая она маленькая, реально с мой палец.
— Вот, смотли. Лес, — я посадил её на плечо, — Дыши воздухом. Полезно.
Белая змейка обмоталась вокруг моей шеи и начала с интересом разглядывать окружение.
Ну, теперь можно и идти.
Да уж… тяжела жизнь у карапуза…
О, пчёлки!
Примерно где-то там же.
По лесу шла девочка и напевала песенку.
Шла днём. Шла ночью. Среди зверей, среди чудовищ. И никто её не трогал — либо не хотел, либо не мог догнать. Ведь зайцы быстро бегают.
— Сова-сова, где пробегал мальчик? — спрашивала она у птиц.
— Мишка-мишка, куда потопал ваш братишка? — спрашивала она у зверей.
— Пчёлка-пчёлка, за кем жужжите? — спрашивала она у насекомых.
И вот последние… дали ответ.
Девочка, умевшая говорить со зверьми, улыбнулась и медленно повернулась в конкретную сторону.
— Хе-хе. Нашла-а-а…
Бабка пила чай. Ну молодец. А я от пчёл вот только что убегал.
— Что, реально
— Запомнил, блин! — буркнул я, скидывая рюкзак, — Ты чё не сказала, что мёд самому лучше не доставать?! Как ты его вообще получила?! Они же кусаются! Гр-р! — я злился.
— Обалдеть… — покачала она головой, — Это-ж кем ты таким раньше был…
— Кем был — не важно. Сейчас я злой младенец! Где наглада?!
Ещё раз покачав головой, бабушка, уже переодевшаяся в футболку и шортики, встала и пошла в свою комнату. Она чё, реально не думала, что я дойду?!
Спустя минуту она спустилась и подошла ко мне. Я сразу же вновь почувствовал запах лесных трав от её волос.
Блин, понимаю в кого мама такая красивая. И низкая.
— Вот, — присела бабушка передо мной.
— Что это?
— Да не крути ты своей башкой здоровой!
Она что-то обмотала вокруг моей шеи и завязала. Я посмотрел. Это был амулет, но теперь не с клыком, а каким-то красным камнем.
— Вторая версия. Только теперь амулет понимает, на тебя зло нацелено или нет. Чтобы по пустякам не пугало.
— О-о-о! Как? Я тоже хочу такое делать!
— Ведьма Апокалипсиса была в прошлом… злым персонажем, — грустно ухмыльнулась она, — Так что со злом я на ты.
— А я… — смотрю в её алые кошачьи глаза, — А я… злой?
Поднявшись, она мельком на меня взглянула. А затем, отвернувшись…
— Да, — тихо ответила она, — Злым тебе стать легко.
Я выдохнул. Печально… наверное.
Хотя как-то не особо. Пофиг.
В качестве награды ещё прибавился недельный запас разного мяса, которое мы будем жарить каждый день! О-о-о! Это того стоило! И супчик варить тоже, хе-хе.
Дальше, после драки с пчёлами за мёд, пошёл спокойный вечер, раскладывание вещей и… деревенские будни.
В принципе, бабушка забирала меня не для каких-то сверх тренировок сверхлюдей, а… чтобы просто повозиться со внуком. Это стало очевидно, когда началась самая настоящая рутина. Я каждый день колол дрова, каждый день что-то делал. А она попивала чай, читала МОЮ книгу по Наречию и смотрела как я суечусь.
И вот… хех, она думала, что я не замечаю, но благодаря особым глазам я прекрасно видел, как она то и дело улыбается, глядя на меня. Но стоило повернуться — на лице снова древняя невозмутимость.
Тает у Ведьмы сердечко, тает.
Никто не устоит перед милотой карапуза! Аве мне!
— Лаз… вху-у-ух… два! — я отжимаюсь.
— Ещё! — гаркнула бабушка.
— Т-тли… — сжимаю челюсть и поднимаюсь.
— Ещё!
— Я… я не…
— А ну не ныть! Последний!