Нападение акулы (Кубинский гаврош)
Шрифт:
Маноло почувствовал крепкие объятия милисиано.
– Ладно, потом. Нужно спешить!
– сказал Маноло, дружески похлопал по плечу Пиканса, ласково потрепал детей и, улыбнувшись женщине, повернулся к Пауле.
– Что будем делать теперь?
В это время боец привел из неверы Косого. Встретившись с ним взглядом, Маноло на мгновенье опешил:
– Это он! Это Косой!
– вырвался у него крик. Косой отшатнулся, как от удара молнии. Боец крепко держал его.
– Это он нас допрашивал в Майами!
СНОВА НА ПЛОТУ
В это время плот,
Хоакин, успокоив сестру, спрятал пистолет в куклу и отдал её сестре, а сам пошел заглянуть в палатку.
Долго стоял он перед пологом палатки, не решаясь зайти вовнутрь.
– Может, они ещё живы, - услышал он голос сестры, и тогда просунул голову, откинув полог палатки пошире, чтобы свет проник туда.
В палатке все вещи были разбросаны и находились в большом беспорядке. Родители лежали навзничь, из ран ещё сочилась кровь. Глаза остекленели и застыли, как бы устремив свои последние взоры в потолок.
Хоакин в одно мгновение увидел белизну лиц, неподвижность и неестественность положения рук и ног убитых. Он отпрянул наружу из проема палатки, посмотрел на сестру, та расширенными глазами смотрела внутрь. Хоакин сел на настил плота и разрыдался. При этом у него мелькнула мысль: "А ведь они и сестру хотели убить", - о себе он не думал.
Плот продолжал плыть, а дети сидели на нем безмерно одинокие и несчастные.
Уже начинало темнеть, когда сестра перебралась к Хоакину и, обняв его за плечи, прижалась к нему.
– Что будем делать, Хоакин?
– Не знаю, - Хоакин встряхнул головой и огляделся вокруг. От неожиданности он вздрогнул: прямо на их плот шло небольшое судно. Он указал на него сестре.
– Они спасут нас!
На палубе судна стояли люди и махали им руками.
Вскоре плот оказался рядом с судном. Оно совсем на малой скорости подошло вплотную и на плот спрыгнули два человека.
Ребятам показалось, что пришло спасение. Но они не знали и не могли знать, что владельцем судна был известный контрабандист наркотиков, наркобарон по прозвищу Тибурон - Акула. Теперь он как раз пытался доставить значительную партию наркотиков во Флориду - американский штат на юге страны.
– Шеф!
– закричал один из подручных Тибурона, спрыгнувший на плот. Здесь что-то не ладно!
– А что?
– Трое убитых и двое ребят живых... Один подросток, другая - девочка лет двенадцати... Что, сестра? ...Парень говорит, что это его сестра... Двое убиты, что в палатке - это его отец и мать... Третий - плотогонщик... Доставлял их в Майами.
– Сам "скис" и родители ребят тоже?
– Да, шеф, "скисли" до смерти.
– Как ты думаешь, кто их так?
– Сейчас спрошу, - говорящий обращается к детям, те молчат.
– Шеф?
– Да?
– Дело темное, судя по всему, это семья, бежавшая с Кубы.
– И трое убитых, - откликается Тибурон, - нам надо уходить отсюда быстрее, если нас здесь обнаружит американский корабль береговой охраны,
– Что делать, шеф?
– Детей снять с плота, все вещи сюда на борт, плот с трупами поджечь, чтобы следов не осталось.
Детей обыскали. Когда нашли пистолет, Тибурон обнаружил, что из него стреляли и в нем ещё остались патроны. Он присвистнул и внимательно посмотрел на Хоакина. Тот выдержал взгляд, но ничего не сказал.
Тибурон приказал выбросить пистолет за борт. Он снова присвистнул, когда в вещах кубинской семьи нашли драгоценности на большую сумму. Но он больше не смотрел на Хоакина, а велел отнести драгоценности в свою каюту.
Тибурон умел быть осторожным. Он не убил детей, потому что боялся попасть на электрический стул. Наркотики, это ещё не убийство. Можно попасть за них в тюрьму лет на 15, но остаться в живых, а потом можно и откупиться, - главное быть богатым.
БУДЕШЬ МОЛЧАТЬ!
После всего случившегося у Хоакина как-то притупилось сознание. Он сидел у борта судна и смотрел в одну точку. Тела он своего не чувствовал, а перед глазами стояли кровавые сцены недавних событий.
Из прострации его вывел окрик Тибурона:
– Эй, малый, пойди сюда!
Хоакин посмотрел в сторону, откуда долетел голос, и увидел, что Тибурон стоит в открытой дверце рубки, и рукой подзывает его к себе.
Между ними состоялся неутешительный для Хоакина разговор.
Первое, что он услышал от наркодельца, - это было обвинение его в двойном убийстве.
– Я защищался!
– пытался оправдаться Хоакин.
– Они ведь убили наших родителей!
– Ты этого никогда не докажешь, - был ответ.
Хоакин смолчал, он не знал, что сказать, да и вообще не знал, как ему быть дальше и что делать.
– За убийство в Америке полагается электрический стул!
Хоакин продолжал молчать.
– Вот что, малый, - продолжал Тибурон, - ты полностью в моих руках. Я мог бы убить тебя и твою сестру, и концы в воду! Но я никогда не пойду на мокрое дело. Хватит с меня и того, что уже есть на мне...
Хоакин отвел взгляд от наркодельца и не стал смотреть в его глаза.
Тот сказал, что доставит Хоакина в Майами, выдаст ему на первое время двести долларов. Пусть найдет там родственников или какое-либо дело.
– А как же наши драгоценности?
– спросил Хоакин.
– Они стоят десятки тысяч долларов!
– А были ли эти драгоценности?
– усмехнулся Тибурон.
– Ты видел, как я их брал? У тебя есть доказательства?
– Доказательства? Разве они нужны? Драгоценности были в вещах...
– Послушай!
– грубо прервал Хоакина Тибурон.
– Ты будешь молчать! Да, будешь молчать обо всем. Все "концы" уже в воде или сгорели, там, на море. Тебе деваться некуда... Я могу тебя и твою сестру выбросить в море... Если вас там и найдут на лодке, ты даже не сможешь доказать, кто же ты такой... Понял?.. Потому-то ты будешь молчать... Будешь молчать, черт побери!