Наперегонки с бананами. Сборник рассказов
Шрифт:
Целью же их, как поведал военрук, было небольшое круглое озерцо, метров тридцать в диаметре, не больше. И располагалось оно в аккурат между двух сел, питаясь притоком одной невнятной речушки. Но, несмотря на свое стратегически выгодное положение, озерцо это, хотя тихое и уютненько поросшее камышами, почему-то было не самым популярным местом отдыха и промысла среди туристов и рыболовов. Да и троп натоптанных к нему не имелось. Уж и не знаю почему. Может быть, конечно, потому что в нем рыбы отродясь не было. Хотя возможны, конечно, и другие причины.
Но школьный военрук, сам в рыбной
Доктор же, уже не столь окрыленный идеей половить рыбку каким был дома, помахивая ведром, чвакал рядом. Окрыленность же его сникла сразу, как только военрук поделился с ним своей задумкой, но поворачивать обратно он все-таки не стал, ибо сворачивать домой с пол пути на рыбалку это от лукавого. Задумка же у военрука была просто шик! Она была не только так же проста и гениальна, как все что придумывают русские, но еще и столь же опасна. Во всех смыслах.
В общем, военрук решил пошалить по-взрослому. Так сказать, без трусов. В переносном значении, конечно. При этом удочек, лески, крючков и прочих там катушек-червячков, что обычно используются рыболовами, у него, как и у доктора, тоже не было и в помине. Зато у него был неограниченный доступ к аммиачной селитре, которой он мог угощаться сколько душа пожелает. Поняли уже, наверное, да?
Вот-вот. Зачем, решил он, сидеть на бережку и таращиться на поплавок в ожидании пока у рыбехи совесть проснется, когда можно разобраться с этими плавучими бестиями по-мужски. Раз и навсегда показать им кто на самом деле вершина эволюции и последнее звено в пищевой цепи. Мол, человеку разумному, к которым он себя, безусловно причислял, не пристало зависеть от настроений и желаний рыбы, и если человек хочет, должен взять у природы свое.
– А на кой тогда ляд нам блага цивилизации? – завершил он изложение своей теории доктору с ведром. – Уж явно не для того чтобы какие-то там рыбы решали за нас, принесем мы сегодня домой своим женам мамонта или нет, или что у нас будет на ужин!
– Какого такого мамонта? – на всякий случай уточнил доктор. Он еще дома заметил, что военрук хотя и успел уже с утра причаститься к огненной самогонной водице, но при этом был косым не более чем всегда, так что бредить вроде бы как не должен.
– Я образно, – заверил его школьный учитель и поправил лямки рюкзака, где хранилась селитра. – Про мамонта это я так, чтобы подчеркнуть нашу мужскую долю добытчиков пищи.
– Понятно, – вздохнул доктор, привыкший добывать пищу в магазине, и не без опаски покосившись на рюкзак со взрывчаткой.
В общем, долго ли, коротко ли, но за этими высокими рассуждениями о нелегком мужском жребии, наши герои вышли за пределы села и по топкой дорожке учвакали от него уже на пару километров, когда повстречали грустного мужичка, сидящего на заборе и самозабвенно попыхивающего папироской. Ну, сидит
– Вы лучше по этой дороге не ходите, не стоит оно того, – философски изрек мужик.
– Это почему? – удивился военрук.
– Видите, – говорит им сидящий на заборе, – во-он там, посреди дороги?
И указывает куда-то.
Ну, рыбаки наши проследили направление его мыслей и действительно узрели прямо посреди дороги нечто любопытное.
– Что это там за красный ящик лежит? – поинтересовался учитель. – Большой такой.
– Да это не ящик, – хохотнул мужик, – это крыша моего трактора. Утоп, зараза. Прямо посреди дороги утоп.
– И… что теперь? – спросил доктор. Он, в отличии от своих собеседников, вырос в совершенно другой местности и лишь второй год по распределению отрабатывал в селе, поэтому всех местных обычаев пока еще не знал. – Вытягивать будут?
Тракторист, ставший пешеходом, искренне рассмеялся.
– Вытянуть тут не получится, – вещал он сквозь смех, продолжая дымить своей самокруткой. – Дорогу-то вон как развезло. Так что, если мы даже бревна под гусеницы тягачу подложим, то, как пить дать, утопнут и бревна и, чего доброго, сам тягач. Не-е, брат, мы это уже проходили. Больше нам такого счастья не надо. Но ничего страшного, – философски заключил он, видя выражение полнейшего непонимания на лице доктора, – весной-то мы его все равно откопаем.
– Только весной? – удивился доктор. – А зимой что, так и будет здесь?
– Ну да. А куда он денется, родненький? Перезимует, – махнул рукой тракторист, – ничего ему не сделается.
И, достав новую папироску, мужичок продолжил свой внеплановый перекур все так же сидя на заборе и созерцая уже еле заметную красную крышу своего транспортного средства. Герои же наши двинулись дальше, правда, уже не по дороге, а параллельно ей, чтобы тоже, чем черт не шутит, не утонуть в ней до весны.
Вскоре они свернули с «дороги» на бездорожье, вглубь лесополосы, и тогда пошли немного быстрей. Все как-никак твердая земля под ногами, пусть и заросшая кустами да заваленная кое-где стволами деревьев, но проходимая и уже не чвакающая как болото.
По дороге военрук с упоением рассказывал о том электродетонаторе, который он буквально вчера вечером смастерил своими очумелыми ручками при помощи проводков и батареек.
– Вот увидишь как бабахнет! – многообещающе хвастался он. – Шашка должна получиться что надо!
Доктор же отвечал ему что-то в том смысле, что ждет не дождется, хотя мысленно и ругал себя, еще такого молодого, у которого вся жизнь еще впереди, что он вообще согласился участвовать в этом браконьерстве. Бабахнет она! Вот радость-то! С ума можно сойти! Но отступать было уже поздно и как-то несолидно. Не по-мужски это, отступать-то. Поэтому, отодвигая ведром лезущие в лицо ветви, доктор, нутром чувствуя что добром это не кончится, все же шаг за шагом продолжал неумолимо приближаться к месту грядущей рыбалки.