Наперегонки с судьбой
Шрифт:
— Боб, — ласково произнесла она, — ты мерзавец…
— Не упускай из виду, — улыбнулся он в ответ, — что я — сочувствующий мерзавец!
Мила с удовлетворением оглядела свою стрижку и покинула парикмахерский зал: что ж, половина дела была, с ее точки зрения, сделана и совсем неплохо. Оставалась вторая и наиболее важная! С этой мыслью она и отправилась на поиски Левы. Доктрина, с которой она намеревалась его ознакомить, была продумана и отработана ничуть не хуже, чем разговор с Лизой. В качестве
20
Настя приветливо поглядела на свою очередную клиентку, очень миловидную моложавую старушку:
— Вот увидите, крем просто волшебный!
Новая профессия девушке, несомненно, нравилась, особенно приятно сознавать, что ее советы приносят женщинам реальную пользу.
— Ну смотрите, деточка, — улыбнулась клиентка. — Через неделю появлюсь снова, и только попробуйте меня узнать!..
— Ни за что! — пообещала Настя.
— Вы самое милое существо на свете, дай вам Бог всего хорошего! — попрощалась клиентка.
— Уже дал, — заверила ее Настя и не обманула. Потому что еще с минуту назад заметила возле дверей холла Пашу. И, не выходя из роли, направилась ему навстречу:
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?..
Павел ее игры не поддержал, но компенсировал это восхищенным взглядом:
— Отлично выглядишь!
— Ага, — легко согласилась Настя, увлекая Павла в свой «цветочный» уголок и усаживая в кресло. — Ты что делаешь сегодня вечером?
— Очередной допрос? — усмехнулся он. — Вообще-то ничего…
— Сходишь со мной в одной место?
— Звучит таинственно и… интимно.
— Так сходишь или нет?
— Куда ж я денусь…
Обрадоваться по-настоящему Настя не успела: глухой стон, раздавшийся совсем рядом, заставил обоих вскочить с места: по стене, за кустом с розами, медленно оседала на пол Аглая…
— Павлик, ей плохо! — Перепуганная Настя метнулась к женщине, обеими руками державшейся за живот. — Павлик, она…
— Вижу!
Он был уже рядом и, резко отстранив девушку, крепко взял Аглаю за плечи:
— Давайте-ка присядем… Какой у вас срок?
— Четырнадцать недель… — Она с трудом разлепила спекшиеся губы.
— Настя, быстро вызывай «скорую»…
— Нет… Мне домой надо… — попыталась сопротивляться женщина, но Настя уже мчалась к стойке администратора, на которой находился ближайший телефонный аппарат.
«Неотложка» приехала на удивление быстро, и спустя полчаса Павел и Настя, примолкшие и погрустневшие, остались одни в опустевшем кафе.
Девушка зябко повела плечами:
— Знаешь, наверное, это так страшно — терять ребенка… У нее это точно на нервной почве: говорят, ее муж бросил…
— На четвертом месяце? — Он покачал головой. — Не понимаю таких мужчин…
— Какой он мужчина? — Настя возмущенно
— Тем не менее она с ним прожила столько лет. Неужели не знала, что он за человек?
— Ты его что, оправдываешь?! Ты… Это что же получается — ты и сам такой? Господи, какая же я дура! И в этого типа я почти что влюбилась!..
Возмущенная Настя вскочила со стула и наверняка бы умчалась домой в гордом одиночестве, если бы Павел не оказался проворнее. Схватив ее за руку, он развернул девушку к себе:
— Почти?
— Да, почти!.. Я думала, что ты добрый, чуткий… Боже, как я в тебе ошиблась!..
— А я в тебя влюбился не «почти», а по уши! — перебил ее Павел. — На все сто процентов!
Не поверив собственным ушам, Настя замолкла на полуслове. Но молчала не дольше секунды:
— Я тебе не верю!
— Так, как ни в кого и никогда не влюблялся, — добавил он спокойно.
— Ты обманываешь меня…
— Я люблю тебя… Что я должен сделать, чтобы ты поверила?
— Поехать со мной в гости.
Администратор Светлана, заглянувшая через несколько минут в кафе, вынуждена была деликатно напомнить этой парочке голубков, что салон закрывается, пора домой!
Но путь Насти, а вместе с ней и Паши сегодня лежал в сторону, прямо противоположную дому.
Виктор Васильевич Петров, немного поколебавшись, вытер пальцы, испачканные салом, которое он только что резал, прямо об халат и только после этого направился в прихожую открывать двери. Не обманула его дочка, хоть и поздно, но пришла… А вот то, что пришла не одна, было для него неожиданностью.
Внимательно оглядев длинноволосого парня, с недоумением поглядывавшего на Настю, Виктор Васильевич неожиданно разволновался и, сам не зная как, ляпнул:
— Жених?..
К счастью, обидчивой его дочь явно не была и в ответ только весело рассмеялась:
— Скорее, друг… Знакомьтесь!
Вытерев правую руку об халат еще раз, он протянул ее Павлу и внимательно посмотрел тому в глаза:
— Петров…
— Павел…
— Есть будете? Наверняка голодные. У меня сало…
— Я — пас! — поспешно заявил Павел и с укоризной посмотрел на Настю, добавив для верности, что у него на сало аллергия…
— Странный у тебя жених, дочка, — покачал головой Виктор Васильевич, не ожидавший подобной реакции со стороны молодого человека.
— Дочка? Как это — дочка?! Ну ты даешь, Штирлиц!
Павел неожиданно рассмеялся и посмотрел на Петрова другими глазами.
— Это мой папа! — Настя сияла, довольная произведенным эффектом. — Я его вчера нашла!..
— Ну и ну…
— Что, не похож? — усмехнулся художник, подталкивая молодых людей в комнату, где никакой мебели практически не было. — Похож, похож… Побрить, помыть — вылитая Настька… Располагайтесь, я сейчас хотя бы чаю соображу.