Наперегонки со смертью
Шрифт:
— Сеньор Франко, — обратил я на себя внимание продавца, — в вашей мастерской можно сделать накладную табличку на рукоятку пистолета?
— Подарочную?
— Наградную.
— Серебряную?
— Обязательно.
— Какой пистолет?
— А вот это вы мне сами и посоветуйте. Нужно два пистолета. Одинаковых. Требования: малый вес, большая емкость магазина, надежность и калибр с хорошим останавливающим действием.
— Для женщины? — переспросил меня Франко.
—
— Малый вес? Кстати, не хотите советский «Макаров»? Правда, там емкость магазина всего восемь патронов, но зато надежность выше всяческих похвал и вес небольшой. Я недорого отдам. По сотне всего: — И добавил, подняв палец к потолку: — Новые.
— Нет, сеньор, хоть я и русский, но предпочту что-то более пафосное по дизайну. Тем более для подарка.
— С какой суммой вы готовы расстаться? — откровенно проявил Франко свой интерес.
— Думаю, что по пять сотен за одну штуку не будет много, — озвучил я минимальную цену.
Мне и большей суммы для Тани и Дюли не жалко, но если я не поторгуюсь, то потеряю лицо в глазах продавца.
— Вы походите пока, посмотрите по витринам, может, что еще приобретете, — выдал Франко. — А я отлучусь в подсобку, поищу там, что вам может подойти.
Отсутствовал он минут двенадцать-пятнадцать, а мы это время убили на исследование патронного предложения. Демидовск и тут рулит. Бьет всех ценой.
Франко появился в торговом зале, просто лучась от счастья.
— Вот, сеньор, то, что вам нужно, и рукоятки деревянные. На резину очень трудно было бы прикреплять таблички. А тут прямо на щечки получится. И смотреться будет красиво. На какую щечку будем табличку ставить?
— На левую, — ответил я, беря в руки один из вороненых близнецов, подкидывая его на ладони, проверяя на вес.
Неплохо. Очень неплохо. Не тяжелее «макарки».
— Почему на левую? Ее же не будет видно при ношении, — озадачился продавец.
— Зато не будет демаскировать блеском на задании, — выдал я ему свой резон, припомнив, что мне таежницы трындели про «блескучее».
Продавец взял второй пистолет и, выщелкнув магазин, показал мне, какой тот толстый, рассчитанный на двухрядное расположение патронов.
— Тринадцать зарядов, — проговорил Франко с придыханием. — Патрон девять миллиметров. «Браунинг курц». Вес всего шестьсот сорок грамм. Это точно то, что вам нужно. Пистолет, который будет легче, при таком боекомплекте вы нигде не найдете.
Я внимательно рассмотрел оружие. Размером с ладонь, не более семнадцати сантиметров длиной. Щечки деревянные — гладкие, без рифления, закрепленные двумя винтами.
— Накладки
— Призмой. Косым прямоугольником, если так можно. У нас традиция такая, — выдал я свои предпочтения.
— Все можно, — ответил Франко, скосив глаз на Ингеборге.
Та с интересом вертела в руках второго «близнеца».
— «Пьетро Беретта M-84FS», — прочитал я надпись на затворе. — Калибр девять миллиметров. Сделано в Италии.
— Обратите внимание, сеньор, что при рамке из легких сплавов отдача и подброс у этой модели очень небольшие, и попадать из него в цель легко. В Европе многие полицейские выбирают этот пистолет для скрытого ношения.
— Уговорили. Сколько?
— Восемьсот тридцать экю вместе с двумя запасными магазинами и набором для чистки. За один, — и смотрит тихо, боясь спугнуть.
— Прибавьте к этому тактическую кобуру «плечо-бедро», почи к запасным магазинам и по сотне фирменных патронов. И гравировку табличек не забудьте сюда приплюсовать. — Вот так вот, знай наших.
Франко потыкал пальцем по большому офисному калькулятору и вывел итог:
— Тысяча двадцать три экю за один в вашем комплекте. — Посмотрел в мои глаза и добавил: — Но я вам дам скидку. Две тысячи за все. Если условия вам подходят, то пишите на бумаге, что именно мы должны гравировать на табличках.
Я взял у него листок бумаги и ручку и тут же на прилавке, высунув от усердия кончик языка, придерживаясь строгого шрифта для штихеля, начертал крупными буквами:
«Снайперу Татьяне Бисянке за спасение отряда „Факел“ от рук дорожных бандитов 35.05.22.
И тут же сотворил копию, но с именем Дюлекан Комлевой. Осмотрел еще раз оба листочка и остался доволен своей работой. Все же неплохо нас учили в интернате при Третьяковской галерее.
— Это какой язык? — спросил Франко.
— Русский, — ответил я. — Буквы — кириллица.
— Что здесь написано? — полюбопытствовал хозяин оружейного лабаза.
Я перевел на английский.
— Так это именно те девочки, которые в горах на ноль помножили банду во главе с офицером Ордена? — восхищенно вопрошал оружейник, широко раскрыв карие глаза.
— Они самые, — гордо ответила Ингеборге, догадавшись уже обо всем, — «Звезды Зорана». Эти пистолеты — им награда.