Наперекор своей судьбе
Шрифт:
Эдвард был пунктуален, но точно не в этом случае.
– Добрый день, мистер Эдвард
– Приветствую вас, Баттер.
Баттер был правой рукой Уилсона, с личностью которого вы познакомитесь чуть позже. У Баттера была седая голова, усы и небольшие черные глаза, пронзительность которых, была очень внушительна. Особенно это наблюдалось, когда он спрашивал о чем-либо. Он придерживался сугубо идеального поведения джентльмена, и был старше Уилсона на десять лет.
– О, вы пришли, наконец-то!
– Очередная
– Да уж, ох уж эти фанаты и журналисты, я вас немного понимаю. Скажу честно, вы достаточно неплохо смотритесь вместе, такая милая леди рядом с грозным мужчиной.
– Пожалуйста, к делу.
– Да, вы абсолютно правы, мы ведь собрались здесь для дела, а не для разговоров о любви.
– Любовь – это удел слабых.
– Возможно вы и правы, Мистер Эдвард.
– Я знаю, что я прав. А теперь к делу.
– Речь идет о картинной галерее, что вам принадлежит, мистер Эдвард.
– И речи быть не может, мистер Баттер. Эта галерея не продается, и точка. Надеюсь это все?
– О нет, сэр. Вы ведь даже не услышали сумму. Я вам предлагаю..
И тут Эдвард встал, даже недослушав.
– Я вам уже сказал, что эта галерея не продается! Я не продам ее, ни за какие деньги!
– Поймите Эдвард, мой босс не привык, когда ему отказывают. К тому же сумма достаточно велика, и мы могли бы сотрудничать в будущем. Не сомневайтесь, вам это пойдет на пользу. Что скажете?
– Я уже все сказал вам, Баттер! Сделки не будет! Прошу прощения, но я откланяюсь.
– Мы это еще посмотрим, посмотрим.
Пока Эдвард шел, тот посмотрел с коварной улыбкой, – повторив эту фразу вновь.
– Ну что, Эдвард, как прошла сделка?
– Ничего особого. Сделка не по нраву.
– Снова о галерее, верно?
– Да, ты прав.
– А ведь когда-то, большинство картин принадлежали твоей матери. Она бы гордилась тобой.
– Я знаю, Роджер, знаю. Это была моя первая сделка, и один из первых плодов моего успеха.
– Я помню этот день, Эдвард. Я горжусь тобой. А также помню, как спас твоего отца, и как он стал мне другом.
– Я помню. Ладно, мы мило поболтали, но мне нужно идти.
– На связи, Эдвард.
Спустя 20 минут. Театр «Барбаросса«
– Здравствуй, Эдвард. Ты все-таки пришел.
Он протянул ей фиалки и бутылку отличного виски.
– Как же я мог пропустить выступление в честь дня рождения, твоего чудесного театра!
– Спасибо, еще раз спасибо. Если бы не ты…
– Оставь эти благодарности. Это были всего лишь формальности. Не забывай, что я сделал лишь последний шаг, а во всем другом постаралась ты. Это плоды – твоих успехов.
Казалось, она хотела обнять его, но не решилась.
– Премного благодарна тебе.
Он кивнул ей.
– Я уверен, тебя ждет великий успех.
Сев
Это была темнокожая женщина, с пышными черными волосами, подстриженными под каре. На верхушке восседал красивый венец, а на руках были изящные кольца и браслеты, которые дополняли вьющиеся серьги, со строго висящей цепью на шее. Платье было алого цвета. В этом наряде она была словно Афродита. Эдвард знал, что с ее шармом и манерами не устоит ни один мужчина, на то и множество поклонников.
Зал резко потемнел, и казалось, вряд ли можно было что-либо разглядеть, но Эдвард мог. Он привык ходить по темному городу совсем один. Вы можете удивиться, как его не поймали или еще что. Ведь в преступном мире, наверняка нашлась бы идея использовать его влияние в своих целях. Но Эдварду было плевать, он был хладнокровен и бесстрашен, он ничего не боялся, как и за самого себя. Он просто уходил в себя, вспоминая прошлое. Возможно, это безразличие и спасало его. Либо он просто так же удачлив, как и в делах бизнеса.
Ему принесли отличный кофе, ведь хозяйка знала, что он его любит.
Вышла группа молодых людей. Среди них была, та самая журналистка. Зал был полон, пошли аплодисменты. Он сразу заметил ее, но не обратил особого внимания. Пусть у него была не очень-то хорошая память на имена, но лица он помнил всегда, и крайне отчетливо. Она же взволновалась, то ли от выступления, то ли при виде Эдварда.
Он наблюдал за исполнением ролей. Милли выпала роль бедной принцессы.
– Матушка, я не хочу выходить замуж за этого человека! Он мне противен…
– Дочка, все будет в порядке, только не печалься. Что ж поделать, все во благо нашей Империи. Ты, как будущая королева, обязана уметь идти на жертвы.
– Но я не хочу быть королевой! Зачем мне это?
– Перестань спорить, я уже все решила!
Почти каждому известно, увы, в политике такое встречалось довольно часто, и было не редкостью. Эдвард знаток и любитель истории. У него есть коллекция древних мечей, сабель и пистолетов.
– Спасибо за то, что позвала меня, Барбара.
– Всегда пожалуйста, Эдвард. С моей стороны, это мелочи.
Он внимательно наблюдал за движениями и мимикой, той милой девушки. Конечно, он не был мастерским театралом, но где надо умел играть харизму и в «театр масок». Стоит подметить, что ее игра ему даже понравилась, хотя он видел мелкие недочеты, по его скромному мнению.
Прежде чем мы вернемся к нашему герою, сделаем краткий пересказ этого представления. Оно разделится на несколько актов. В них будет рассказываться, как она ненавидела, а позже полюбила своего короля, и на какие жертвы ей пришлось идти ради любви..