Наперекор всем принципам
Шрифт:
– А ты? Куда ты уходишь?
– сердце гулко забилось в груди, когда он разжал объятия, и подошёл к входной двери.
– Да так, прогуляюсь немного. Тебе сейчас лучше побыть одной, всё обдумать...
– Обдумать, что?
– Всё- под этим "всё" Даниэль понимал наши с ним отношения. А точнее, хочу ли я их продолжать.
– Обними меня - устало улыбнувшись, Даниэль тут же выполнил мою просьбу. Ладонью одной руки он гладил меня по спине, а второй...а второй по животу. Что-то неимоверно тёплое разлилось в моей душе. И именно в эту минуту в моей голове промелькнула совершенно безумная
– Люблю тебя - нежно и едва ощутимо поцеловав меня в губы, Даниэль ни сказав больше, ни слова вышел из квартиры. Только вот, уходя, он так и не смог скрыть разочарованно взгляда...он раскрыл передо мной всё свою жизнь, полностью доверился мне, и вновь признался в любви. А я, а я в который раз ответила молчанием...
*****
– Да, ты с ума сошёл?!! Я не буду этого делать!
– вскочив с кресла, Денис со всего размаху впечатал в стену кулак.
– Ещё как будешь. Или забыл, что ты должен мне бабки?
– с усмешкой спросил Артём.
– Да к чёрту бабки! Я всё верну! Но делать, я этого не буду!
– Вернёшь? Ну, давай. У тебя три дня - хладнокровно отрезал Короблёв.
– Чего? Ты спятил? Дай хотя бы месяц, я не успею...
– Не мои проблемы. У тебя два варианта. Либо возвращаешь бабки в течение трёх дней, либо делаешь то, что я тебе сказал - глаза Дениса округлились от ужаса. В эту минуту он проклял тот день, когда познакомился с Короблёвым, когда познакомил с ним Машу...
– Ты ненормальный! Ты хоть соображаешь, о чём ты меня просишь?
– Вполне - лениво развалившись на диване, спокойно ответил Короблёв.
– Ты - чудовище!
– побледнев от ужаса, дрожащим голосом сказал Денис.
– И это мне говорить парень, который предал и изнасиловал лучшую подругу? Кроме того, с недавнего времени, ещё и подсевший на кокаин!
– нервно усмехнулся Артём.
– Да ты прав. Я ещё та сволочь. Но ты....Господи, а что ты собираешь делать, если ребёнок не твой?
– Аборт! Маша ещё очень молодая. У нас будут свои дети, и твоего выродка нам не нужно. Но я очень надеюсь, что малыш - наш!
– Артём, Артём, очнись! Зачем тебе всё это?! Просто дай ей денег на аборт! Мы и так очень сильно виноваты перед ней. Помочь с абортом, это минимум, что мы, а точнее ты, можешь сделать. Я даже этого не могу. Денег нет.
– Вот именно, что нет. И, если ты не хочешь, ближайшие несколько лет провести за решёткой, сделай так, как я сказал!
– И, как ты собираешь жить? Зачем тебе всё это?
– Мне нужна она! Я хочу быть с ней! Она должна быть только моей!
– исступленно твердил Артём. Парень завидовал Денису - тот подсел на кокаин. Он же подсел на гораздо более сильный наркотик. Маша - его сорт героина. Девушка, в которой он нуждается до ломки в костях. И которая будет его!
– Но...
– Никаких, "но". Просто сделай то, что я сказал. Чёрт! Это ни так сложно. Привези мне её и всё! Дальше гуляй на все четыре стороны!
– Ты сошёл с ума!
– побелевшими губами, сказал Денис.
– Как думаешь, она уже спала с ним?
– пульт в руках парня с хрустом сломался. Глаза Артёма залились кровью.
– Ты - животное!
– Через два часа, она
– совершенно не обратив внимания на слова Дениса, ледяным голосом спросил Короблёв.
– Понял - пошатываясь из одной стороны в другую, Денис вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой.
Артём же начал собираться на встречу. Сейчас, всё зависит от того, поверит ли ему этот Даниэль. А он должен поверить, или всё пойдёт под откос! А, вот всё-таки интересно, почему лицо парня, кажется ему таким знакомым? Такое странное ощущение, что они вроде бы и не встречались раньше, но он его уже где-то видел...
Застегнув пуховик, Короблёв убедившись, что ключи и мобильник при нём, уже собирался закрыть квартиру и отправится на встречу, но звук не выключенного телевизора из гостиной его остановился. Не разуваясь, парень, грязно ругаясь про себя, прошёл в комнату.
"Неуловимые" нанесли новый удар по городу. Позавчера вечером был ограблен известный ювелирный магазин "Diamant". В ходе ограбление было ранено двое охранников. Один, из которых в данное время находится в реанимации. Продавец был застрелен на месте. Преступники действовали как всегда очень жестоко и хладнокровно. Но, на этот раз полицейским повезло, и первый раз в деле появилась зацепка. С соседнего дома поступила запись с камер наблюдения, где видно, как пятеро парней, одетых в чёрную одежду, вошли в магазин. Лица преступников скрывали макси. Надеюсь, это поможет следствию. И конечно убедительная просьба ко всем жителям Парижа, если кто-нибудь увидит похожих парней, просьба, немедленно сообщить в полицию, на этом всё и новости...."" - дальнейшие известия Короблёв уже не слышал. На лице парня играла кривая ухмылка. Всё проще...всё оказалось намного проще, чем он думал.
*****
Ванна с травяным раствором лаванды и мяты - лучшее расслабляющее средство после трудного дня. Думаю, каждый согласиться с тем, как приятно, после тяжёлой физической нагрузки, лечь в тёплую воду, и насладиться чувством комфорта и покоя. Но, что такое физическая усталость, по сравнению с духовной опустошённостью?
После того, как за Даниэлем захлопнулась входная дверь, Маша ещё минут пять стояла прямо у порога, в ожидании неизвестно чего. Мысли в голове спутались в бесконечные, переплетающие нити. Он сказал, ей подумать и принять решение. Но, как это можно сделать, когда разум говорит одно, а сердце, обливаясь кровью, яростно сопротивляется, и искушающее шепчет совсем другое? Маше до безумия хотелось догнать Даниэля, объясниться с ним, и наконец-то признаться в своих чувствах. И в тоже время, девушка желала отпустить, единственно любимого в своей жизни человека. После всего того, что он сегодня рассказал ей, она меньше всего на свете, хотела ещё больше усложнять ему жизнь. Если она хочет быть с ним, то нужно рассказать про ребёнка. А как по-другому? Ведь один из предполагаемых папаш ясно дал понять, что ни деньгами, ни клиникой он не поможет. А это значит, что ещё месяц-другой, и округлившийся животик, сам за себя всё расскажет. Только вот зачем Даниэлю обременять себя чужим ребёнком? Да, он говорил Маше, что любит её...но ведь только её. На любовь к чужому малышку он не подписывался.