Напиши мне про любовь
Шрифт:
— ...и, поскольку ничего ценного не пропало, я решила забыть об этом инциденте. Было уже поздно, когда я наткнулась на этот пресловутый блокнот. Не хотелось вас ночью беспокоить, но Сьюзен, моя соседка по комнате, вам скажет — если уже не сказала, — что я собиралась отдать блокнот полиции сегодня утром. По существу, я как раз направлялась в участок...
— Нуда, нуда... — пробормотал О'Брайен.
Жаклин потребовалось усилие, чтобы не взорваться.
— Именно так. Я собиралась перейти Сорок вторую улицу, когда кто-то толкнул меня сзади. К счастью для меня, машины уже остановились, но я налетела на такси и упала
Она не видела смысла упоминать о пропаже скопированных страниц. Их уже нет, так зачем о них говорить?
— Машины, значит, уже остановились, — повторил О'Брайен.
— Логично мыслите, лейтенант. Мне это тоже пришло в голову. Конечно, нельзя утверждать наверняка, но если подлец не ошибся в расчетах, полагаю, он не собирался меня серьезно калечить. Так, слегка помять, чтобы самому в суматохе улизнуть вместе с уликой.
От этого заключения О'Брайен, к великому раздражению Жаклин, отмахнулся. Очевидно, ему было наплевать, раздавили ее насмерть или слегка помяли.
— Вы прочли... Конечно же, прочли! Что было в блокноте?
— Я не смогла прочесть. Хотите верьте, хотите нет.
— Верю. Личный шифр Дюбретты был чем-то вроде ее торговой марки. Вы хоть понимаете, миссис Кирби, что, если бы этот блокнот попал к нам, мы сумели бы расшифровать ее записи?
— А какая вам разница? — наивно спросила Жаклин. — Ведь речь идет не об убийстве, верно?
Полицейский отступил на шаг.
— Всего хорошего, миссис Кирби.
— Ради бога! — Жаклин уже развернулась к двери, потом остановилась. — Лейтенант!
— Слушаю, миссис Кирби.
— Я хочу заявить о нападении. На углу Сорок второй улицы и Пятой авеню. Кто-то толкнул меня под колеса такси и украл мою...
— Всего хорошего, миссис Кирби! — процедил О'Брайен сквозь зубы.
4
Пресс-конференция с треском провалилась. Прибыли только три репортера и ни одного фотографа. От Жаклин проку было мало. Она сидела в уголке тихо, как мышка, в своем темно-синем костюме, балансирующих на кончике носа очках и с выражением коровьей тупости на лице. Репортеры ее попросту не замечали, в том числе и одна из дамочек, что пыталась накануне взять у нее интервью. А когда Хэтти отрекомендовала ее как знаменитую сыщицу, которая расследует покушение на жизнь мисс Валентайн, у Жаклин сделался такой испуганный вид, что вчерашняя журналистка прыснула со смеху, а остальные скептически заулыбались. Несколько прямых вопросов — и стало ясно, что у Хэтти нет никаких улик в пользу убийства или покушения на убийство. Репортеры захлопнули блокноты и побрели на поиски новых сенсаций — эта овчинка выделки не стоила.
Хэтти устремила злобный взгляд на Жаклин:
— Вы меня подвели, миссис Кирски! Унизили!
Одно в тетушке Хэтти радовало — никогда не приходилось сомневаться насчет своего места в иерархии ее ценностей. В отличие от прочих действующих лиц этой трагикомедии, загадочности в старушке не было ни на грош. И свою враждебность она демонстрировала просто и доходчиво — перевирая фамилию Жаклин. Когда они ладили, тетушка Хэтти произносила ее правильно и без запинки.
— Унизить я вас не могла, — живо возразила Жаклин. — Вы и
— Валери слишком расстроена, — буркнула Хэтти. — Если вы думаете, что это всего лишь рекламный трюк...
— И не сомневаюсь, что это рекламный трюк. А где Макс?
— Вместе с Вэл. Ее нельзя оставлять одну. Она...
— Вы появились здесь только в четверть двенадцатого. А где были раньше?
— Ходила по магазинам. У меня кончились...
— Вас кто-нибудь видел?
И без того массивный бюст тетушки Хэтти раздулся до устрашающих размеров.
— Это что, допрос с пристрастием?!
— Где Лори?
— Откуда мне знать? Обычно девчонка околачивается в фойе, поджидая Валери.
— Мне надо с ней поговорить.
— И кто вам мешает, скажите на милость?
Жаклин устремилась к выходу.
— Макс хочет вас видеть, — безразлично обронила тетушка Хэтти.
— Мне некогда. Тороплюсь на обед.
Начни старушенция ее увещевать, Жаклин непременно бы ушла. Но молчание старой шельмы насторожило ее.
— Что-то случилось?
Квадратный подбородок Хэтти обмяк.
— Что за чертовщина? Пытаешься помочь этим детям, отдаешь им всю себя, и что получаешь взамен? Они попросту вонзают тебе нож в спину. Ни в чем понадеяться нельзя!
Ее тон взывал к состраданию, но был насквозь фальшив, как и южный акцент; однако Жаклин уловила непритворную печаль.
— Позвольте я угадаю! Очевидно, мисс Валентайн пришла к выводу, что никто не пытался ее убить. Именно это Макс хотел мне сообщить.
— Когда я думаю, что могла бы из этого сделать... — пробормотала Хэтти с отсутствующим взглядом. — Порой так и хочется задушить юную мерзавку!
— В самом деле?
— Образно выражаясь, — поспешно добавила старушка. — Ведь я люблю эту деточку, как родное дитя.
— Выше нос! — подбодрила Жаклин. — Сейчас вышла осечка, но, думаю, вам будет приятно узнать, что я на вашей стороне. Дюбретту убили. Мы обе это знаем, и я намерена выяснить, кто это сделал.
Для ухода со сцены реплика была хороша, и Жаклин решила ретироваться, не дожидаясь реакции Хэтти, — опасалась, что старуха не оценит ее предложение о сотрудничестве.
5
Кормили в «Алгонкине» отменно, но не только поэтому Жаклин здесь нравилось. Как заметил Джеймс, она страдала литературным снобизмом, а этот старый отель хоть и обтрепался по краям, однако сохранил шарм былых времен, когда здесь устраивали свои знаменитые склоки Дороти Паркер, Тербер и Росс [2] . Роскошного котяру Гамлета сменил другой кот, и он с таким же сознанием собственного превосходства сидел перед газетным киоском, уютно поджав лапки под белоснежную грудку.
2
Дороти Паркер (1893 — 1967) — американская писательница; Гарольд Росс (1892 — 1951) — американский издатель; Джеймс Тербер (1894 — 1961) — американский писатель, юморист и мультипликатор.