Напиток богов

Головачев Сергей

– От водки не умирают, – не согласился с ним лысый. – Водка – это пищевой продукт. Её полезно выпить для аппетита. Правильно, Колян?

Колян, наконец, сделал первый вдох, и со слезами на глазах загудел:

– У-у-у-у….

– Вот видишь, – кивнул лысый, – он подтверждает.

– Ложь! Водка – это наркотик, – замотал головой сивый, – у человека сразу же возникает зависимость, от которой невозможно избавиться.

– А как быть с тем, что водка – лучшее средство от гриппа?

Пока они спорили, Колян, прислонившись к дереву, во второй раз приложился к бутылке. Неразбавленный

спирт вновь перехватил его дыхание, и пока он в течении целой минуты не дышал, ему вдруг показалось, что между лысым и сивым есть что-то общее, словно их что-то связывает. Приглядевшись, он заметил, что связывает их одно общее змеиное тело. При этом у одного из них была в руках изумрудная бутылка амброзии, той самой, которую предлагала всем пышнозадая мулатка. Отхлебнув из горлышка, лысый передал бутылку сивому.

«Ишь ты, подумал Колян, как мне, так спирт, а сами дуют амброзию.»

Встряхнув головой, он попытался ещё раз пригубить свою бутылку, но это ему не удалось. Смыкая глаза, он начал вдруг медленно сползать вниз.

– Ну, что, Магог, проспорил? – кивнул на него сивый. – Я ж говорил, сразу помрёт.

– Это был его выбор, Гог, – развёл руками лысый.

– Вот как раз выбора у него и не было. Так же, как и у тебя.

Сивый Гог схватил лысого Магога за грудки.

Колян с трудом приоткрыл глаза и в ужасе, в предсмертном видении увидел, как сивый раскрыл пасть и в одно мгновение заглотнул в неё лысую голову. Пытаясь вырваться из пасти, лысый дидько стал дёргаться рывками и выгибать спину.

А поскольку ног у него не было, а было одно на двоих змеиное туловище, то вскоре это выгибание привело к тому, что амфисбена приняла форму обруча. От сильного напряжения она засветилась всеми цветами радуги: от ярко-красного до дымно-фиолетового.

С ужасом смотрел Колян, как сивая голова не только не выпускала лысую, но даже заглатывала её в себя всё глубже и глубже. При этом змеиное туловище засияло исключительно зелёным светом. Ядовито-зелёное сияние ослепило Коляна, и он вновь их закрыл.

Покачнувшись, амфисбена скатилась по крутому склону в ров, как брошенное с горы светящееся зелёное колесо.

В крепостном рву оно остановилось и, словно задумавшись, некоторое время стояло, не падая. Неожиданно змеиный обруч закрутился на месте, отчего сияние его возросло в несколько раз, и затем с огромной скоростью помчался вверх по склону.

Через мгновенье зелёный змий пронёсся мимо закрывшего глаза Коляна, перекатился через вздыбившиеся над обрывом корни дуба и устремился на поляну.

20. Тавро

Добрыня и Злой спустились в широкий крепостной ров, где мусора было накидано не меньше, а может быть, даже и больше, чем на поляне. Навстречу им по тропинке неспешно катил на велосипеде Муромский. Выглядел он довольно странно: правая нога его была босая, штанина на левой ноге была задёрнута чуть ли не до колена, кроссовку же он зачем-то держал в руке.

– Ну, где ты ездишь? – возмутился Злой. – Мы без тебя уже два мешка отволокли.

– Извините, пацаны, задержался, – спешился перед ними Муромский.

– А чего это у тебя кроссовка

в руке? – поинтересовался Добрыня.

– А-а… это, – спохватился Муромский, словно впервые заметив кроссовку у себя в руке, – слетела по дороге.

– И тебе было в лом её надеть? – усмехнулся Злой.

– Ага, – кивнул он и, бросив велосипед, принялся обуваться.

– Ну, тогда теперь твоя очередь собирать бутылки.

– А вы чем будете заниматься?

– А мы будем собирать то, что полегче.

Муромский пристегнул своего железного коня к ближайшей осине, и они приступили к раздельной уборке мусора. Злой подбирал с земли пустые сигаретные пачки и смятые газеты; Добрыня закидывал в чёрный мешок пластиковые бутылки из-под минеральной воды и пива, а также весь ассортимент пластиковой посуды: использованные тарелки, стаканчики, вилки и ложки; Муромскому досталась стеклотара.

Подобрав очередную водочную бутылку, он мечтательно произнёс:

– Я вот думаю, насколько меньше было бы у нас работы, если бы на водочных этикетках огромными буквами писали бы «ЯД. Опасный наркотик. Употреблять только самоубийцам».

– Не поможет, – покачал головой Злой. – Вон на сигаретных пачках давно уже печатают траурные рамки с надписью: «Курение убивает», а производство сигарет только растёт.

– Значит, спиртное и сигареты надо продавать не в магазинах, а в аптеках, – предложил Добрыня. – И выдавать всё это только по предъявлению специальной карточки наркомана, которые уже не могут без этого.

– Ага, – усмехнулся Злой. – Тогда у нас все магазины станут аптеками.

Вверху на склоне возле вздыбленного над обрывом дуба они заметили нетвёрдо державшегося на ногах мужика. Пошатываясь, он пытался приложиться к горлышку бутылки, но горлышко почему-то никак не попадало ему в рот.

Добрыня криво усмехнулся:

– А вот была бы водка безалкогольной, как пиво, товарищ этот вряд ли бы так надрался!

– Ага, пил бы он её тогда! – ухмыльнулся Злой. – Нет, с ними надо иначе! – Бросив мешок, он направился к пьяному. – Эй, мужик, хватит бухать!

– Шо? – осоловелым взглядом посмотрел на него Колян.

Гог и Магог явно недооценили его способность возрождаться даже после явных признаков отключки и перехода в мир иной. Как только лысый и сивый, сцепившись друг с другом, укатили отсюда в образе зелёного сверкающего колеса, его организм настоятельно потребовал новую порцию спирта и пробудил его к продолжению банкета. В очередной раз выкарабкавшись с того света, Колян по количеству воскресений уже давно опередил Иисуса, воскресшего всего лишь раз.

Злой, несмотря на то, что Колян по возрасту годился ему в отцы, решил поучить того уму-разуму.

– Вот скажи, нафига ты пьешь?

– Чтоб хорошо было, – задрав голову кверху, блаженно протянул Колян.

– Ну так потом же будет херово.

– Так я опохмелюсь.

– А потом опять по новой?

– Ага.

– А ты не задумывался, что это специально так задумано, чтобы все шло по кругу? По змеиному кругу.

Простой категорический силлогизм нравоучения, состоящий из двух посылок и одного заключения, показался Коляну слишком сложным для понимания.