Наполеон и Мария-Луиза
Шрифт:
— Вперед! — воскликнула Нидия.
Но бедная маркитантка, столько раз рисковавшая жизнью, на этот раз не смогла преодолеть страх.
— Дайте нам одного ребенка, мы переведем его на ту сторону, — предложила я.
— Это невозможно, — ответила женщина, — они оба мне одинаково дороги.
Мы с тяжелым сердцем расстались с ней и присоединились к тем, кто уже был на мосту.
Едва мы достигли противоположного берега, раздался треск. И в следующее мгновение мост рухнул. Душераздирающий, слившийся воедино крик сотен людей и сейчас стоит у меня в ушах всякий раз, когда я вспоминаю об этом. Несчастные,
Ида де Сент-Эльм и ее подруга Нидия оставили далеко позади Березину.
«С помощью золота нам посчастливилось раздобыть жалкую колымагу, на которой мы добрались до польских земель. Тут мы и расстались с Нидией, этой храброй девочкой, погибшей, как мне случайно стало известно, при переправе через Эльбу, в Торгау. Но прежде чем мы расстались с маленькой литвинкой, мы догнали дивизию Гудена, которая, в свою очередь, соединилась с 3-м корпусом под командованием Нея.
Есть признания, оскорбительные для женской гордости. Моя одежда была в таком ужасном виде, что смахивала на маскарадный костюм, и во мне трудно было распознать женщину. Но Нею достаточно было одного взгляда, чтобы моментально узнать меня. Я уже готова была броситься к нему, но он остановил меня окриком:
«Вы что здесь делаете? Сейчас же убирайтесь отсюда!..»
Я что-то пролепетала, но он меня не слушал. Рассерженный тем, что увидел меня здесь, он позволил себе столь резкие выражения, что я испугалась, как бы в припадке ярости он не зашвырнул меня на другой берег Днепра. Огорошенная таким приемом, я застыла на месте и устремила взор в туманную даль, в надежде еще раз увидеть, его, но он исчез».
В то время, когда Иду де Сент-Эльм постигло разочарование, Наполеон сделал остановку во дворце Валевских, чтобы прижать к груди Марию Валевскую. Проведя с ней ночь, ублаготворенный, он на следующий день продолжал путь.
Проехав через всю Европу в санях. Наполеон в Дрездене пересел в экипаж и прибыл в Тюильри в полночь 18 декабря. Там его никто не ждал, и когда он явился во дворец, женщины от неожиданности вскрикнули. Даже императрица не сразу узнала в этом давно не бритом человеке в собольей шапке своего супруга.
Через час, приняв ванну и поцеловав сына, Наполеон вошел в спальню к Марии-Луизе и продемонстрировал ей, что русский мороз не охладил его пыла.
На следующий день Наполеону захотелось узнать, что думают о нем парижане, и он приказал доставить ему все памфлеты и брошюры, распространяемые тайно, невзирая на бдительность полиции Савари.
Очень скоро он имел полную картину. Никогда еще газетные писаки, роялистского и республиканского толка, не обрушивались на него с такой злобой и негодованием. Его называли «мясником», «тираном», «кровожадным людоедом», грозились убить его, «чтобы освободить Францию», сравнивали с Нероном, с гиеной… В нескольких книжонках (уже!) описывалось бегство из России, переправа через Березину, и называлась цифра в шесть тысяч человек оставшихся лежать в снегах…
Наполеон с раздражением перелистывал страницы и вдруг наткнулся на песенку под названием «Достоинства Бонапарта». На полях рукой полицейского была сделана заметка: «Эту песню поет весь Париж. Изъяты
«Он остроумен, у него хороший вкус»,
Так говорят, и мне приятно это слушать.
И хвалят все меня за то, что я
Способен все вокруг себя… разрушить.
Я добр и кроток, это ценит мой народ.
Такой правитель для него — отрада.
Но каждый только одного и ждет
Когда меня нечистый проведет
В ворота ада.
Я в этой грешной, растревоженной стране
Посеял смуту, нищету, раздоры.
И, не хвалясь, скажу, что заслужил вполне,
Чтобы палач петлю на шею мне накинул скоро.
Пошел на убыль счет счастливых дней.
Я пожил славно, всех держал я в страхе.
Осыпан почестями, лаской окружен
Диктатор ваш, любимец нежных жен,
Взойдет на плаху.
Впервые куплеты, исполненные такой злобы, пользовались популярностью народа. Огорченный император вызвал Маршана :
— Разыщите сочинителя этой песни и арестуйте, — приказал Наполеон и, нервно теребя полу сюртука, зашагал по гостиной.
Памфлеты, песенки, анекдоты означали, что народ начинал прозревать. Кое-где в деревнях мужчины уже отказывались идти в армию. Многие умышленно наносили себе увечья. Молодые горожане, помимо прочих ухищрений, ломали себе верхние резцы: ведь без них патрон не скусишь .
В раздумье Наполеон сел перед горящим камином. Он рассчитывал весной вновь перейти в наступление. А для этого надо было позаботиться о безопасности тыла, чтобы какой-нибудь генерал опять не попытался захватить власть. Заговор Мале провалился, но это вовсе не значит, что в другой раз он не увенчается успехом. Поразмыслив, Наполеон решил: во время похода можно гарантировать спокойствие в стране лишь в том случае, если Мария-Луиза будет коронована папой римским.
Устроить это не трудно, поскольку Пий VII уже два года находится в Фонтенбло в качестве узника.
Через несколько дней Наполеон и императрица нанесли визит святому отцу. Битый час Наполеон подольщался к нему, говорил любезности, изо всех сил старался загладить перед ним свою вину.
Казалось, Пий VII был удовлетворен; Тогда Наполеон предложил ему подписать новый конкордат и попросил у своего «узника» совершить богослужение по случаю коронации императрицы.
— Моя династия нуждается в поддержке святой католической Церкви — только это может оградить ее от возможных посягательств, — сказал он. — В Европе все королевские династии пользуются покровительством Римской церкви, а мой малолетний сын и наследник больше, чем кто бы то ни было, нуждается в этом.