Наполеон
Шрифт:
Начнем с того, что проект кодекса более ста раз обсуждался только в Государственном совете. Более того, кодекс в огромной степени был многолетним трудом Камбасереса – этого «серого кардинала» Наполеона, имя которого почти не известно российскому читателю.
Историк Вильям Миллиган Слоон в связи с этим констатирует: «Проект Камбасереса послужил фундаментом для этого кодекса» [96] .
Еще более однозначно высказывается по этому поводу биограф Камбасереса Лоранс Шатель де Брансьон. Она пишет: «Камбасерес остается главной движущей силой этого произведения, он контролировал его выработку с особым вниманием. При этом он знал, что не удостоится за это почестей. Но ведь у него их уже было столько!» [97]
96
Вильям
97
Chatel de Brancion, Laurence. Cambaceres. Maitre d’oeuvre de Napoleon. Paris, 2001.
Однако есть и другие мнения. Например, в книге «Кто есть кто во всемирной истории» утверждается: «В 1804 году Наполеон создал книгу, включавшую все гражданские законы того времени. Кодекс Наполеона послужил основой кодексов Европы, Центральной и Южной Америки». А «Словарь-справочник по праву» гласит: «Наполеон I Бонапарт – создатель Французского гражданского кодекса 1804 года, известного также под названием Кодекс Наполеона».
Хотя, конечно, более правильно было бы сказать, что Гражданский кодекс был разработан группой юристов во время правления Наполеона, или что Наполеон был инициатором принятия Гражданского кодекса.
Итак, подведем итоги. Первый проект кодекса, состоявший из 695 статей, был представлен Камбасересом 9 августа 1793 года (Наполеон в это время был простым майором, в очередной раз находился на Корсике и даже еще не успел отличиться под Тулоном).
Второй проект, состоявший уже из 287 статей, был представлен Камбасересом 9 сентября 1794 года.
Третий проект Кодекса был представлен Камбасересом в июне 1796 года: 1104 статей, три части.
26 августа 1796 года Камбасерес в очередной раз поднялся на трибуну, чтобы отстоять свой проект Гражданского кодекса. Он сказал:
– Сегодня в политике все поменялось, и стало необходимо противопоставить старым законам новый кодекс, состоящий из простых и понятных законов.
Но тогда консерваторы из Совета Пятисот (нижней палаты Парламента) вновь атаковали Камбасереса, и так продолжалось до конца января 1797 года. Потом все вроде бы успокоилось, но 26 февраля ряд депутатов вновь предложили вернуться к проекту Камбасереса. Стало очевидно, что так может продолжаться до бесконечности.
В 1800 году Наполеон вызвал к себе Камбасереса и спросил:
– Вы подготовили несколько проектов кодекса. Не кажется ли вам, что было бы полезно объединить их и представить Законодательному корпусу такой вариант, который был бы достоин нашего времени и нашего правительства?
Второй консул показал Наполеону все три своих проекта. Охваченный энтузиазмом, Наполеон предложил создать специальную комиссию по срочной доработке кодекса. Он обратился к Камбасересу:
– Назовите мне людей, способных выполнить эту работу.
Именно таким образом 12 августа 1800 года была создана упомянутая комиссия, в которую вошли Тронше, Порталис, Мальвилль и Биго де Преамно.
Спешная работа комиссии, как мы уже говорили, была закончена к 21 января 1801 года. Потом начались обсуждения проекта Кодекса в Государственном совете. Первое пленарное заседание по этому вопросу было проведено 17 июля 1801 года. Всего прошло 107 заседаний Государственного совета, и на 52 из них председательствовал Камбасерес.
В конечном итоге Гражданский кодекс, состоявший из 2281 статей, разбитых на четыре части, был окончательно принят.
Историк Натали Петито называет этот Кодекс «фундаментальным текстом наполеоновской Франции» [98] .
98
Petiteau, Natalie. Napoleon, de la mythologie a l’histoire. Paris, 2004.
Так
Некоторые историки утверждают, что он был «весьма одаренным законоведом», что он «от природы хорошо владел всеми методологическими приемами, необходимыми для юриста». Уже не раз упоминавшийся нами С. В. Боботов, в частности, пишет: «Обладая превосходными математическими способностями и склонностью к логическому анализу, Наполеон быстро овладел и юридической техникой, что дало ему некоторые преимущества в диспутах со своими коллегами по Государственному совету. Почтенные старцы французской юридической элиты были поражены тем, что первый консул цитировал наизусть римские дигесты и воспроизводил по памяти статьи из Декларации прав человека и гражданина».
Он же добавляет: «В вопросах юридической техники Бонапарт ни в чем не уступал своим коллегам; он свободно и уверенно обращался с такими терминами как: недействительность, ничтожность, безвестное отсутствие, обман, принуждение, заблуждение, собственность, плодопользование (узуфрукт), ипотека, контракт, обязательство, оспоримость купли-продажи вследствие чрезмерной ее убыточности (laesio enormis)» [99] .
Конечно, это явное преувеличение. Наполеон действительно участвовал в обсуждении Кодекса, но его интерес вызывали не узуфрукт, ипотека и оспоримость купли-продажи, а в основном вопросы, которые были близки ему лично. В частности, уже тогда Наполеон, прекрасно знавший об изменах своей супруги Жозефины, очень интересовался проблемами развода, и несколько раз, как свидетельствуют очевидцы, задавал вопросы относительно того, в какой мере оставление одним из супругов другого может послужить поводом к разводу. Граф Буле де ля Мёрт, один из членов Государственного совета, возглавлявший с 4 января 1800 года его законодательную секцию, заметил, что ввиду трудности определить, что представляет собой «оставление», лучше этот повод отдельно не выделять. Он сказал, что этот повод входит составной частью в другие законные поводы для развода, например, перекрывается понятием безвестного отсутствия. Наполеон не согласился с этой точкой зрения и настаивал на выделении «оставления» как особого повода на том основании, что понятия «отсутствие» (absence) и оставление (abandon) различны по своей сути.
99
Боботов С. В. Наполеон Бонапарт – реформатор и законодатель. М.: 1998.
Совершенно очевидно, что Наполеон не понимал и не мог понимать очень многих юридических тонкостей и нюансов. Поначалу он с его стремительными манерами и военными привычками даже хотел весь Кодекс свести к ограниченному числу простых, ясных и общепонятных правил, которыми граждане могли бы без труда руководствоваться в своем поведении.
Много позже, уже на острове Святой Елены, он говорил об этом своему секретарю Лас Казу:
– Сначала я думал, что можно свести законы к простым геометрическим теоремам, так чтобы каждый мог бы их прочесть.
Потом он все же одумался, и Лас Каз приводит такую его фразу:
– С тех пор, как я стал слушать прения по обсуждению Кодекса, я часто замечал, что слишком большая простота в законодательстве лишь вредит.
В самом деле, Наполеон был убежденным противником всяких комментариев к законам. Он считал их главной причиной неясности и запутанности, что обычно обнаруживается в процессе их применения. Наполеон любил, чтобы все было просто и понятно. К сожалению, подобный подход явно непрофессионален, ибо ни функциональность, ни простота сами по себе вовсе не гарантируют высокого качества закона и его исполнения. Все зависит совсем от другого. Не даром же еще Фридрих Великий говорил, что «дурные законы в хороших руках исполнителей – хороши, а самые лучшие законы в руках дурных исполнителей – вредны».