Наполеон
Шрифт:
Однако покорить Испанию Бонапарту так и не удалось. Поражение французского генерала Дюпона от испанцев под Байленом в июле 1808 года было не просто военной неудачей. Как пишет историк А. Манфред: «Весть о Байлене поднялась над темным небом Европы, как красная сигнальная ракета, возвестившая, что настал час борьбы». Уже в августе Жюно вынужден был капитулировать в Португалии перед португало-английскими войсками. В Испании же вспыхнула настоящая народная война. Все последующие годы французы безуспешно боролись с партизанами, которых поддержали англичане во главе с Веллингтоном. Испанцы показали пример истинного и истового патриотизма, сжигали собственные дома, бились за каждую пядь своей земли. В результате здесь постоянно вынужден был находиться значительный по численности французский контингент.
В 1808 году Флоренция, Рим, Мадрид и Лиссабон склонились перед Наполеоном. Но эти же завоевания стали свидетельством того, что император встал на путь, который привел к крушению многих выдающихся исторических персонажей, – путь неограниченной экспансии. Уже не только практическая необходимость сломить сопротивление принципиального противника – Англии – заставляла Бонапарта прибегать все к новым и новым захватам. Сами территориальные притязания
21
Следует отметить, что приказы Наполеона по поводу регулярной смены туалетов у придворных дам и обязательной закупки дорогой мебели его маршалами преследовали и практические цели. В условиях континентальной блокады убытки терпели не только англичане, но и французские промышленники, традиционно ориентировавшиеся на производство предметов роскоши.
Осенью 1808 года в Эрфурте состоялось второе свидание Наполеона с Александром I. Французского императора беспокоило движение в Австрии, где поднимали голову сторонники войны. Они видели, что в случае войны у корсиканца может оказаться два фронта – испанский и австрийский. Бонапарт пытался им показать, что и у них может возникнуть борьба одновременно с Россией и Францией. Александр, в свою очередь, хотел продемонстрировать дружбу с французами враждебным туркам. Императоры обнимались и целовались, но встреча эта отчетливо показала проницательным политикам, что отношения между монархами уже не слишком теплые. Александр так и не дал Наполеону гарантии своего вступления в возможную войну с Австрией, его не прельстила даже обещанная французами Галиция. Там же, в Эрфурте произошло еще одно знаменательное событие – уже отправленный в отставку, но все еще помогающий Наполеону Талейран предал своего шефа. Он вступил в переговоры с Александром и попытался убедить того, что Бонапарт несет горе всей Европе и его пора и можно остановить. В январе 1809 года в Париже между Наполеоном и Талейраном разыгралась скандальная сцена: «Вы – вор, мерзавец, бесчестный человек, вы бы продали вашего родного отца!» – кричал император. Он был абсолютно прав насчет Талейрана, но вот о факте предательства мог только догадываться – точных сведений у него не было.
29 октября, через десять дней после возвращения из Эрфурта в Париж Наполеон покинул столицу. Он лично возглавил армию, которая направлялась за Пиренеи, чтобы наказать победителей при Байлене и Синтре. В армии находились прославленные маршалы и ветераны боев при Маренго, Аустерлице и Иене. Сметая все на своем пути, французы дошли до Мадрида, который заняли 4 декабря. Первыми своими декретами император отменил все феодальные порядки и запретил инквизиционные суды – анахронизм, дольше всего просуществовавший в этой стране. Монастырское имущество передавалось в собственность государства. Все искусственные преграды между провинциями Испании, в первую очередь таможенные барьеры, упразднялись. И все-таки большая часть страны была охвачена герильей – партизанской войной. Маршал Ланн, взявший в феврале 1809 года после кровопролитных боев Сарагосу, был ошеломлен упорством противника. Бонапарт же вынужден был оставить вместо себя Сульта и отбыть в Париж – сведения о подготовке Австрии к войне становились все более точными, и Франции нужно было отвечать.
К весне 1809 года для войны с Австрией у императора уже было собрано чуть более 300 тысяч человек (еще 300 тысяч в это время находились в Испании). Но австрийцы не сидели сложа руки и относились к будущей войне очень серьезно. Во главе армии был поставлен самый способный австрийский военачальник – эрцгерцог Карл. 14 апреля 1809 года он вторгся в Баварию. Первые же бои показали, что австрийцы сражаются храбро и настроены решительно. Однако 22 апреля в битве при Экмюле Наполеон отбросил Карла за Дунай. Затем Ланн взял Регенсбург. Под этим городом Наполеон был ранен в ногу, но приказал посадить себя на коня и запретил сообщать о своей ране солдатам. В Регенсбурге он, улыбаясь, принимал приветствия полков, превозмогая страшную боль. Французские войска перешли Дунай и продолжали гнать перед собой армию Карла. 13 мая в руках Бонапарта уже были ключи от Вены, но эрцгерцог успел перебросить армию на левый берег Дуная и, не повторяя ошибок 1805 года, тут же сжег все мосты. Наполеон же решился на очень трудную операцию: наведение понтонных мостов по отмели, переправа на остров Лобау, лежащий посередине реки, а затем и на другой берег. На Лобау армия попала вся, а на левый берег 21 мая переправились лишь Массена и Ланн, и тут, между Асперном и Эсслингом, они были подвергнуты мощной атаке всех австрийских сил. Французы понесли тяжелые потери, маршал Ланн был убит (он умирал у плачущего императора на руках). События 21 и 22 мая были уже очевидным поражением Наполеона. Европа, где открыто, а где тайно, радовалась. Сообщалось даже, что императорская армия заперта на острове Лобау [22] . В Париже сестра императора Полина в одной из бесед восклицала: «Если он погибнет, что станет со всеми нами? Нас попросту перережут!» Историки полагают, что императору пришлось предпринимать срочные меры, чтобы доказать, что он еще достаточно силен и влиятелен. Так, лишение папы светской власти, а в июне 1809 года – и насильственный вывоз главы католической церкви из Ватикана преследовали именно эту цель. Неудивительно, что за эту циничную операцию Наполеон был отлучен особой папской буллой.
22
Эрцгерцог
К середине июня армия Наполеона отдохнула, остров был укреплен, были подтянуты новые корпуса и 550 орудий. 5 июля началась переправа на левый берег. В этот же день и на следующий произошла ожесточенная битва. Переправе французов австрийцы, по большому счету, помешать не смогли, однако они заняли сильную оборонительную позицию. Попытка атаковать их закончилась полной неудачей, французы понесли серьезные потери. Причиной этого была асинхронность предпринятой фронтально сразу в нескольких местах атаки, да и время ее начала было позднее – около 18.00. Вечером Наполеон совещался с маршалами, что с ним случалось не так и часто. На следующий день французы предприняли новую атаку, но и австрийцы пытались осуществить свой план – отрезать французский левый фланг от Дуная. К месту событий спешили сильные части брата эрцгерцога – Иоанна. Перед Наполеоном стояла непростая задача. Он увидел, что, пытаясь совершить окружение его превосходящих сил, австрийцы растянули фронт и не оставили резервов. Тогда Бонапарт приказал Даву обходить противника справа, Массена – удерживать австрийцев, рвущихся к французской переправе, слева, а главное – прорвать их центр ударом мощного «тарана». Под началом Макдональда стала быстро собираться глубочайшая колонна – впереди нее были установлены 104 орудия, затем следовали 26 батальонов в «каре» со стороной 1 километр – 45 тысяч человек. За этой колонной в бой должны были пойти резервы. В полдень Наполеон отдал приказ начать удар. Разом стали стрелять 104 орудия, «колонна Макдональда» ринулась в атаку. Удар был сокрушительной силы, но все же австрийцам чуть было не удалось остановить эту массу, несколько тысяч человек в колонне было уничтожено. Об этом говорят историки, когда упрекают императора в чрезмерной рискованности атаки под Ваграмом.
Однако общий исход боя был решен. Таран выполнил свою задачу. Далее, на севере Даву, направленный Наполеоном на село Ваграм, расположенное на высотах, вошел в это село. К вечеру 6 июля битва окончилась полной победой французов. Неделю продолжалось преследование австрийцев, и наконец император Франц запросил мира. По Шенбруннскому миру, заключенному 14 октября 1809 года, Австрия теряла Каринтию, Крайну, Истрию, Триест, часть Галиции, выплачивала большую контрибуцию. Ей было запрещено держать армию более 150 тысяч человек. В Европе остались, собственно, три великих державы – Франция, Англия и Россия.
В русско-прусско-французской, испанской и австрийской войне престиж Наполеона несколько пошатнулся. Он ходил на волосок от смерти. В Вене при торжественной встрече императора на него совершил покушение прусский студент. Бонапарт задумался об упрочении своей семьи на троне. Во-первых, нужен был наследник, которого Жозефина так и не смогла дать своему мужу. Во-вторых, император решил вести себя по-королевски и заключить традиционный династический брак для укрепления связей между странами. В России ему было отказано в руке сестры Александра Анны Павловны, а вот в Австрии предложение, сделанное Наполеоном дочери Франца Марии-Луизе, было принято с восторгом. Императорская дочь была отправлена в Париж. Говорят, что, когда Наполеон сообщил Жозефине о разводе, та упала в обморок. Впрочем, император не забыл свою возлюбленную и продолжал проводить с ней много времени. Вскоре новая императрица родила сына – Наполеона, которого отец тут же сделал Римским королем (папа уже давно находился под домашним арестом во Франции). Была еще одна женщина, которая была обижена этим браком. В Австрию к Бонапарту прибыла Мария Валевская. Она сообщила высокопоставленному возлюбленному о том, что ждет сына. Первое время он окружил ее небывалой для себя заботой, но затем, вероятно, решил, что проявляет непозволительную в его положении слабость, и расстался с Марией довольно холодно [23] .
23
Впоследствии родной сын императора был министром иностранных дел Франции во времена Второй империи – при императоре Наполеоне III.
Несмотря на свадьбу с молодой принцессой, рождение сына, безграничную власть, победу над Австрией, император становился все более угрюмым, что отмечают в своих записках все мемуаристы. Он присутствовал на балах, но все реже улыбался. Гости вздыхали с облегчением, когда Бонапарт покидал зал. Наполеон плохо спал, был раздражителен. Богатство и власть не сделали его счастливым. Слишком многие его ненавидели, слишком много предателей и потенциальных предателей было вокруг. Император знал, что всегда готовы на измену Талейран и Фуше, он поссорился с братом Людовиком и давно был в ссоре с братом Люсьеном, расстался с двумя любимыми женщинами. Несколько раз на Наполеона покушались – во Франции и не только. Континентальная блокада себя не оправдывала, державы, государи и обыватели несмотря на все старания императора не желали подчиняться беспрекословно – где тайно, а где явно выражая протест.
В Европе после женитьбы Наполеона надеялись на то, что теперь-то настанет мирный период, но императора манили новые перспективы. Все сложнее становились отношения с Россией. По поводу причин, которые двигали Бонапартом, когда он решился на войну с огромной полуазиатской империей, единого мнения нет. Вероятно, этих причин было несколько. Во-первых, Бонапарт был уверен, что Российская империя нарушает континентальную блокаду, пропуская в Европу английские товары. Во-вторых, в конце 1810 года был принят новый таможенный тариф, ограничивающий возможность проникновения в Россию предметов роскоши – то есть тех товаров, на которые французские промышленники и так не могли найти рынка сбыта при разграбленной их императором Европе и закрытой Англии. В-третьих, говорят о личных причинах: ссора из-за истории с Анной Павловной и изгнания из собственных земель родственника Александра – герцога Ольденбургского (но это, скорее, предлоги). Наконец, не стоит забывать об амбициях Наполеона, которые только росли по мере завоевания им Европы. Этот человек уже не мыслил себя вне войны, не воспринимал какой-либо независимости и возражений. Если в тактическом и стратегическом смысле он был так же силен, как и прежде, то чувство политической, исторической реальности Бонапарт, похоже, потерял. Его манила не только Россия, но и далекая Индия.