Наркобизнес в России
Шрифт:
ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КОНТРАБАНДИСТА
На Памире говорить об опии (в народе его называют "ханкой") - все равно что в России обмолвиться о водке. Разница лишь в том, что спиртное разрешено, а наркота запрещена. В Хороге мне довелось побеседовать с одним старым контрабандистом, который по ряду объективных причин прекратил перевозить наркотики через границу.
– Контрабандой опия я занимался еще во времена Советского Союза, когда никому в голову не приходила мысль пересекать границу. Афганистан всегда для нас считался средневековой вотчиной тамошних аборигенов. В те давние времена в наркобизнес были вовлечены не многие. Мне было достаточно трех-четырех килограммов опия-сырца, чтобы безбедно прожить год, так как цены
БЛЕСК И НИЩЕТА ТАДЖИКИСТАНА
Шестисотые "мерседесы", лимузины, дорогостоящие "БМВ", "вольво" и японские джипы стали неотъемлемой частью сегодняшнего Душанбе, впрочем, как и огромное число вооруженных людей в комуфляже, с утра до ночи патрулирующих улицы города.
Как утверждают многие приезжие, из числа работников гуманитарных международных фондов, с которыми мне приходилось беседовать, ни в одной из соседних центральноазиатских республик нет такого количества сверхдорогих иномарок на душу населения, как в Таджикистане.
И все это на фоне зияющей нищеты, когда средняя зарплата для тех, кто имеет работу, составляет всего лишь 10 тысяч рублей в месяц.
За счет чего в престижных районах Душанбе вырастают двух-, а то и трехэтажные особняки, а автопащс города продолжает заполняться иномарками?
Ответ прост. Таджикистан уже превратился в транзитную наркоимперию и, пожалуй, стал основным каналом доставки наркотиков из Афганистана и Пакистана в Россию и дальше в Западную Европу. Последняя сенсация осени 1997 года - это рекордный улов героина. Российские пограничники изъяли на таджикско-афганской границе у контрабандистов более 10 килограммов героина. Наркотик шел в Душанбе. Такого рекордного урожая белого порошка в этом году стражи границ не знали. По грубым подсчетам, рыночная цена этого товара исчисляется в 15 миллионов долларов США.
ПРОЩАНИЕ С ХЛОПКОМ
Известно, что хлопок и крупнейший в бывшем Советском Союзе алюминиевый завод в Турсунзаде не дают баснословных прибылей, как наркотики. Сегодня именно эта сфера нелегального бизнеса стала основой экономики разрушенной гражданской войной республики.
Еще год назад почти весь Южный Таджикистан был засеян хлопком, единственным товаром, который приносил валюту в бюджет страны. Проехав около двухсот километров по Хатлонской области, я уже не увидел те громадные хлопковые плантации, которые контролировали боевики и мафиозные структуры.
Сегодня люди, спасаясь от голода, сеют пшеницу, выращивают овощи и фрукты. Но что тогда экспортирует республика и каким бизнесом занимаются местные предприниматели, которые разъезжают по дорогам Таджикистана на джипах и "мерседесах"?
Такая перспектива имеет и более фатальные последствия. На сегодняшний день сам Таджикистан не является производителем наркотических веществ. Но природные условия идеальны для выращивания специальных сортов опиумного мака и марихуаны. Ухудшение экономической ситуации и продолжающаяся гражданская война вынудит местное население последовать примеру афганских соседей. И недалеко то время, когда основой экономики республики станет не только транзит наркотиков, но и производство этого
СЦЕНАРИЙ ДЛЯ КОШМАРА
Итак, новый маршрут поставок найден. И теперь в ход пойдет все, чтобы не допустить стабильности в этом регионе. Ведь стабильность - это, прежде всего, твердая власть и жесткий контроль. А этого как раз больше всего боятся мафиозные группировки. И, защищая свои интересыдони, безусловно, прибегнут к бешеным деньгам, а если надо - и оружию. По подобному сценарию уже разыгрывались и разыгрываются события в Союзе Мьянма (бывшей Бирме), Колумбии, годами борющейся всей силой государства с Медельинским картелем, в Перу, где "кокаиновые джунгли" надежно скрывают повстанцев из движения Сендеро Луминосо. Причем достаточно хотя бы малейшего намека на стабилизацию обстановки, как вмешиваются неведомые силы, следует серия провокаций, и вот вам новый виток в эскалации конфликта. Таковы условия жанра. Таков сценарий.
В Таджикистане в настоящий момент нет широкомасштабной войны, но в стране почти у каждого второго жителя есть оружие. В республике огромное количество никому не подчиняющихся вооруженных групп. Криминальные разборки, похищения представителей международных гуманитарных организаций, локальные стычки в столице Душанбе - это хаос, который на руку наркодельцам.
КТО ОН, КОРОЛЬ НАРКОБИЗНЕСА АЛЕША ГОРБУН?
Седьмого декабря 1994 года многие мировые агентства сообщили о том, что в Горном Бадахшане убит один из самых известных наркобаронов среднеазиатского региона Алеша Горбун (настоящее имя - Абдуламон Аембеков).
Взрыв прогремел на весь областной центр Хорог. Во многих домах были выбиты стекла, а у ворот штаба отрядов самообороны Горного Бадахшана дымился джип, возле колес которого лежало обгоревшее тело полевого командира непримиримой таджикской оппозиции. Боевики Бадахшана потеряли самого влиятельного человека в этом регионе.
По мусульманским обычаям Алешу похоронили через три часа после гибели.
– Бог облек его в бронежилет в виде горба, - грустно заметил один из телохранителей.
– Алеша прошел через крутые передряги войны и ни разу не был ранен. Но никто не ожидал столь профессионального убийства с помощью дистанционной мины.
Несмотря на физическое уродство, маленький рост (155 см) и возраст (ему было 34), Алеша завоевал непререкаемый авторитет среди моджахедов. За годы гражданской войны из торговца наркотиками он превратился в политика, с мнением которого считались не только местные органы власти, но и командование группы российских погранвойск в Горном Бадахшане, генералы, приезжавшие в область, непременно встречались с ним и проводили переговоры по стабилизации обстановки на таджикско-афганской границе.
За день до гибели Алеша выступил по областному телевидению и пообещал местным властям провести частичное разоружение своих отрядов, чтобы снизить напряженность на Памире. Теперь никто не думает сдавать оружие, а люди Горбуна поклялись найти убийцу и отомстить за командира.
За три дня до его гибели я по телефону договорился о встрече, увы, опоздал. Но у меня сохранилась кассета с записью нашей беседы, сделанной еще в октябре 1994 года, за два месяца до его гибели.
Мы сидели в лагере моджахедов, близ райцентра Калайхумб, над нами в бреющем полете парили российские вертолеты. Они прочесывали ущелья Памира, пытаясь обнаружить огневые точки боевиков. Алеша несколько раз выбегал к зенитчикам, предупреждал их не открывать огонь первыми. В конторе полуразрушенной автобазы отдыхали боевики, вернувшиеся с перевалов Тавильдары, где проходили бои между оппозиционерами и вооруженными формированиями МО Таджикистана. Алеша вел по рации переговоры с командирами других группировок и параллельно отвечал на наши вопросы.