Народная история США
Шрифт:
А вот текст проповеди в штате Нью-Йорк, датируемой 1808 г.:
Как интересны и важны обязанности, возложенные на женщину как на супругу… как на советчицу и подругу мужа своего; она делает своей повседневной заботой облегчение его забот, сожаление его горестям и прибавление его радостей; она, подобно ангелу-хранителю, следит за соблюдением его интересов, предупреждает его об опасностях, утешает его в тяжелые минуты, а своей благочестивостью, усердием и привлекательностью постоянно стремится отплатить ему еще большей добродетелью, пользой, честностью и счастьем.
Жительниц США также призывали, особенно потому, что они занимались обучением детей, быть патриотичными. В одном из дамских
Н. Котт в своей книге «Узы женственности» пишет, что в 20 — 30-х годах XIX в. имел место всплеск романов, стихов, эссе, проповедей и наставлений на темы семьи, детей и роли женщины. Внешний мир становился более жестоким, коммерциализированным, требовательным. В каком-то смысле дом продолжал оставаться напоминанием о некоем утопическом прошлом и прибежищем от сиюминутных забот.
Возможно, реалии новой экономики легче принимались, когда выглядели лишь как часть жизни, гаванью в которой был дом. В 1819 г. благочестивая замужняя дама писала: «… воздух мира отравлен. Вы должны иметь при себе противоядие, иначе инфекция окажется смертельной». Как подчеркивает Н. Котг, все это было предназначено не для того, чтобы бросить вызов миру коммерции, промышленности, конкуренции, капитализма, а лишь для того, чтобы смягчить его восприятие.
Превращение в культ домашней жизни, уготованной женщине, было также способом ее примирения с доктриной «разделенные, но равные», согласно которой именно представительнице слабого пола поручалось столь же важное дело, как и работа мужчины, но трудиться американка должна была отдельно от него и ее работа имела другой характер. Ядром этого «равенства» являлся тот факт, что женщина не выбирала себе супруга, а после бракосочетания ее жизнь предопределялась заранее. В 1791 г. одна девушка писала: «Вскоре будет брошен жребий, который, скорее всего, определит, станет ли мое будущее счастливым или жалким… Я всегда ожидала этого события с долей серьезности, соответствующей тому, что моей нынешней жизни придет конец».
Брак заковывал в цепи, а наличие детей делало эти цепи еще более тяжелыми. В 1813 г. одна женщина призналась: «Мысль о том, что вскоре мне предстоит родить третьего ребенка, и связанные с этим обязанности, которые мне надо будет выполнять, так тревожат меня, что я чувствую, будто утопаю». Эта подавленность облегчалась пониманием того, что у женщины есть важное предназначение — поделиться со своими детьми такими моральными ценностями, как скромность и достижение успехов благодаря высоким личным качествам, нежели посредством общественной деятельности.
Новая идеология делала свое дело — она помогала создавать стабильность, необходимую для развития экономики. Но само существование такой идеологии показывало наличие других подводных течений, которые не так просто было сдержать. Предоставление же женщине собственной сферы интересов делало возможным то, что американка сможет использовать это пространство и время для подготовки к иной жизни.
«Культ истинной женственности» не мог полностью уничтожить следы того, что было свидетельством подчиненного положения женщины: она не имела ни права голоса, ни имущественных прав; если она работала, то получала от четверти до половины заработка мужчины за такой же труд. Женщин не допускали в такие области, как право и медицина, преподавание в колледжах, к церковным постам.
Как отмечает Н. Котт, отнесение всех американок к одной категории — домохозяйкам создавало классификацию по признаку пола, которая делала менее значимыми классовые различия. Однако действовали и иные силы, выдвигавшие эти различия на передний план. В 1789 г. Сэмюэл Слейтер [54] внедрил в Новой Англии промышленный прядильный станок, и теперь для работы требовались молодые девушки — «прядильщицы», способные это оборудование освоить, работая на фабриках. В 1814 г. в городе Уолтеме (Массачусетс) стал действовать механический ткацкий станок, после чего все операции по преобразованию хлопковой нити в ткань можно было осуществлять под одной крышей. Начался быстрый рост текстильных
54
Сэмюэл Слейтер (1768–1835) — предприниматель (уроженец Англии), основатель текстильной промышленности в США.
Одни из первых забастовок промышленных рабочих произошли в 30-х годах XIX в. как раз на этих текстильных производствах. Э. Флекенер в работе «Столетие борьбы» приводит цифры, позволяющие сделать предположение о причинах этого явления: средний дневной заработок женщины в 1836 г. составлял менее 37,5 цента; тысячи получали 25 центов в день, отрабатывая по 12–16 часов. В городке Потакет (Род-Айленд) в 1824 г. произошла первая известная забастовка фабричных работниц. Двести две женщины присоединились к мужчинам, протестовавшим против сокращения зарплаты и увеличения продолжительности рабочего дня, но провели свою акцию отдельно. Четыре года спустя работницы в Довере (Нью-Гэмпшир), опять провели свою забастовку. В 1834 г. в Лоуэлле (Массачусетс), когда одну из девушек уволили с предприятия, другие оставили свои рабочие места у ткацких станков, а одна из работниц взобралась на городскую водонапорную башню и произнесла, как написано в газете, «зажигательную речь в духе Мэри Уоллстонкрафт о правах женщин и беззакониях "денежной аристократии", что произвело мощное воздействие на ее слушательниц, которые готовы были умереть за свои убеждения».
В дневнике, который вел житель городка Чикопи (Массачусетс), явно без симпатий относившийся к происходящему, так описаны события 2 мая 1843 г.:
Крупная забастовка девиц… сегодня утром после завтрака процессия из 16 человек, впереди которой вместо знамени несли раскрашенную оконную занавеску, двинулась к площади. Вскоре они опять прошествовали мимо… теперь их было 44 человека. Так они помаршировали и разошлись. После ужина опять собрались вместе 42 девицы и двинулись к Кэботу… Так они ходили по улицам, не делая себе чести.
В 40-х годах XIX столетия в разных городах происходили забастовки, носившие более воинственный характер, чем те, которые имели место в Новой Англии ранее, но по большей части они оказались безуспешными. Выступления на фабриках в районе Аллеган под Питтсбургом имели целью добиться сокращения рабочего дня. Во время нескольких таких забастовок женщины, вооруженные палками и камнями, прорывались через деревянные ворота текстильной фабрики и останавливали ткацкие станки.
Сторонница реформ того времени Кэтрин Бичер [55] писала о фабричной системе:
55
Кэтрин Бичер (1800–1878) — родная сестра писательницы Гарриет Бичер-Стоу, автора «Хижины дяди Тома». Всю свою жизнь выступала против феминисток, но сама занимала независимую позицию.
Позвольте мне представить факты, о которых мне удалось узнать благодаря наблюдениям или расспросам на местах. Я была там в середине зимы и каждое утро просыпалась в 5 часов от звона колоколов, звавших на работу. Времени, отведенного на одевание и завтрак, было столь мало, что, как некоторые рассказывали мне, и то и другое делалось второпях, а затем при свете ламп начиналась работа на фабрике, которая без перерыва продолжалась до полудня, и большую часть этого времени приходилась стоять. Всего лишь полчаса отводилось на обед, и при этом вычиталось время, которое занимали уход и возвращение. Затем надлежало вернуться на фабрику, чтобы работать до 7 вечера… при этом следует помнить, что все рабочие часы проводятся в душных нездоровых помещениях с масляным освещением, где находятся от 40 до 80 человек… воздух наполнен частичками хлопка, выбрасываемого из тысяч лент, веретен и ткацких станков.