НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ...

ГОРОДНИКОВ Сергей

Таким образом, и ремесленное производство и занятие торговлей появляются одновременно с появлением общественно-государственной власти и государствообразующей народности и сосредотачиваются в дворцовых поселениях, где находится общественно-государственная власть. Дворцовое ремесленное производство оказалось зависящим от укрепления общественно-государственной власти, от развития государственных отношений. А торговая деятельность по мере роста производительности общественного труда народности, как в земледелии, так и в дворцовом ремесле, расширяла свои сделки, всё шире выходила на межгосударственную торговлю, заражаясь асоциальным, вне общественным индивидуализмом и космополитизмом. Она всё определённее проявляла заинтересованность в том, чтобы вырваться из зависимости от общественно-государственной власти, подчинить её своим собственным развивающимся интересам получения наибольшей прибыли от торговых и посреднических сделок между государствами. Тем самым она

дала возможность биологически выживать тем человеческим индивидуумам, в ком угасало, исчезало архетипическое бессознательное умозрение, кто в догосударственных условиях борьбы за существование был обречён на гибель, на отмирание.

Это стало наиважнейшей вехой в истории развития человечества. Впервые усложнение направляемого государственной властью общественного производства, а с ним и социальных отношений народности стало зависеть от не общественного индивидуализма и личного эгоизма небольшого числа тех, кто профессионально занимался осуществлением торговых сделок с товарной продукцией общественного земледелия и зависящей от земледелия дворцовой ремесленной деятельности. Так зародилось диалектическое единство и противоборство общественного сознания, обуславливающего производство, с одной стороны, и торгового сознания, требующего полных свобод от общественных отношений, – с другой, то есть диалектическое единство и противоборство производительного интереса и торгового интереса. С этого времени зародилось антагонистическое противоборство интереса частной собственности в понимании её торговцами, как собственности особой, полной, абсолютной, над которой не должны иметь никаких прав ни общественная власть, ни государство, и интереса развития общественно-государственной собственности, без которой невозможно развитие общественно-производственных отношений, невозможно никакое общественное и производственное развитие вообще. Представления торговцев о полной частной собственности толкали их бороться за ослабление вмешательства государственной власти в торговые сделки, за ослабление самой государственной власти как таковой. Тогда как усложнение производства обуславливалось усложнением социального взаимодействия участников производственной деятельности и зависело от укрепления государственной власти, усиления её способности отстаивать интересы собственности, связанной с производственной деятельностью, в первую очередь интересы земельной собственности, вмешиваться в права частной собственности, вплоть до их ограничения и подавления.

Представители указанных интересов постепенно включились в борьбу за влияние на государственную власть, на внутреннюю и внешнюю политику государственной власти. Особенно ярко это проявилось с самого начала становления полисных городов-государств Древней Греции с их основанной на семейной собственности интенсивной экономикой, отразилось в ожесточённой борьбе за власть между демократическими силами и олигархическими кругами каждого полиса. Ибо в городах-государствах Древней Греции ремесленная деятельность превратилась в составную часть общественного производства и развивалась только при развитии полисной демократии.

2. Языческий строй

В полисных демократиях, которые сложились на основе развития семейной собственности на земельный надел и(или) ремесленную мастерскую, произошёл переход от экстенсивной общинной экономики к интенсивной семейной экономике. Интенсивные подходы пробудились семейной предприимчивостью при рыночном товарно-денежном обмене, и они стали возможными из-за постепенного расширения способов использования труда рабов, как живых орудий труда, что явилось причиной увеличения производительности труда семьи в общественном производстве полиса и быстром росте среднего уровня жизни членов полисного общества.

Важно подчеркнуть следующие обстоятельства. Во-первых. Насильно вовлечённые в производство рабы не имели самостоятельных интересов в развитии общественного и государственного производства, поэтому не становились неким соучаствующим в производственных отношениях слоем или классом, как это представлялось в социалистических и коммунистических учениях XIX и XX века. Во-вторых. В марксистской теории общественного развития исторический строй Древнего Мира был назван рабовладельческим, что создавало впечатление о главенствующем влиянии рабского труда на хозяйственное и государственное развитие во всех государствах того времени. А поскольку до сих пор это была единственная теория общественного развития, постольку заявленная в ней систематизация исторических эпох оказалась самой распространённой и почти не оспариваемой. Но в действительности, называть первый исторический государственный строй рабовладельческим неверно по существу того, что имело место в Древнем Мире.

В самых первых дворцовых земледельческих цивилизациях труд рабов практически не использовался в земледелии, которое являлось основой производственных отношений. Земледелие дворцовых

государств держалось на общинном разделении труда податных осёдлых племён, и при таком разделении труда сохранялись этнические традиции родоплеменных отношений, общинная этническая этика и мораль, которые унаследовали дух родоплеменного общинного неприятия чужаков. Труд пленённых или купленных рабов использовался дворцовой государственной властью господствующей знати главным образом для решения государственных задач: временами надобность в нём была большей, временами – меньшей; но он не определял содержание хозяйственных отношений земледельческих цивилизаций. Даже в Древней Греции, где в демократических полисах впервые началось широкое вовлечение рабов в семейное производство, в целом ряде хозяйственно отсталых, по преимуществу сельских, земледельческих городов-государств рабовладение не получило распространения. К примеру, в самом крупном городе-государстве Древней Греции, могущественной Спарте, илоты, на которых держалось земледелие, не были рабами. Они были завоеванным спартанцами местным населением, насильно превращённым в крепостных крестьян на уделах, которые предоставлялись государственной властью профессиональным воинам-спартиатам и их семьям, то есть тем, из кого в основном и состояло спартанское общество. Государственные и производственные отношения в Спарте скорее можно определить, как древний удельно-крепостнический общественно-государственный феодализм, а положение спартанцев было похожим на положение служилого сословия.

И разве рабство исчезло по всему миру в историческую эпоху, называемую в марксизме эпохой феодального строя? Нет. В исламском мире, который оказался неспособным на научное и техническое развитие, первобытное рабство, торговля рабами были широко распространены вплоть до настоящего времени, и если исламское рабовладение отступало, то всегда только под военно-политическим давлением христианского мира. Но даже и в западном христианском мире официальное рабовладение, узаконенный захват представителей диких варварских племён, превращение их в семейных рабов, торговля рабами и использование труда рабов на плантациях в заморских колониях широко практиковались вплоть до середины 19-го века. А точнее, до окончания Гражданской войны Севера и Юга в Соединённых штатах Америки. И что самое интересное, англосаксы практиковали узаконенное использование труда рабов уже в условиях господства меркантильного капитализма, в течение трёх столетий после Английской буржуазной революции, с которой, согласно марксизму, началось исчисление Нового Времени, времени становления мирового капитализма.

Так что ж, действительно, объединяло все государства Древнего Мира? Вовсе не рабовладение. Сущность государств Древнего Мира была в том, что они обосновывались языческим мировоззрением, на основе которого складывались народнические социально-общественные отношения. Именно народническое бытиё, при насилии государственной власти развивающееся на языческом мировосприятии с его культом местных богов, мифов и интересов, было главной отличительной особенностью первых государств и цивилизаций, главным стержнем государственных отношений, на основе которого уже и выстраивались общественные производственные отношения. Поэтому общественно-государственный строй древности правильнее определить, как народнический языческий строй. Развитие же языческого строя обуславливалось развитием языческой государственной власти и государствообразующих народностей, а не подъёмом, расцветом и упадком рабовладения.

Само рабовладение и труд рабов появились и стали использоваться ещё в догосударственных родоплеменных обществах. В первобытнообщинных племенах общественная власть заставляла пленных из других племён, главным образом женщин и их детей, выполнять ту работу, которой менее всего были склонны заниматься члены родоплеменного общества, прошедшие посвящение в те или иные роли в общественном разделении труда. Однако рабский труд, труд не членов племени никак не способствовал развитию общественных по своей сути производительных сил и производственных отношений, первобытнообщинные рабы никак не участвовали в процессе исторического развития родоплеменных обществ.

Общественно-государственная власть после своего возникновения перевела на качественно новый уровень использование рабского труда бесправных инородцев. Но, как и в первобытных обществах, их труд не влиял на совершенствование производительности труда в основных, общественных видах деятельности. Ибо рост производительности труда обеспечивался лишь за счёт усложнения организации разделения и специализации общинных производственных отношений государствообразующей народности. К примеру, земледелием, то есть главным видом производственной деятельности в Древнем Египте, занимались отнюдь не рабы, а собственно египтяне и те племена, которые были покорены и приучены к общинному земледелию египетской государственной властью. Как отмечалось выше, вырванных из родоплеменных отношений рабов в Древнем Египте использовали для обслуживания интересов государственной власти знати, главным образом в строительстве культовых сооружений, в рытье каналов и тому подобных работах. То же самое происходило и в других древних земледельческих государствах.