НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ...
Шрифт:
В 70-е годы завершалось раскрестьянивание русской деревни и одновременно проявилось истощение дешёвых по добыче, наиболее близких и удобных для перевозки к промышленным предприятиям месторождений природного сырья. Правительственные же военно-бюрократические регламентационные подходы к промышленному развитию, к его планированию оставались экстенсивными, расчёт делался на продолжение привлечения общинного крестьянства на индустриальные предприятия в качестве малоквалифицированного пролетариата. Поскольку русская деревня больше не могла давать необходимого для продолжения экстенсивного индустриального развития пролетариата, постольку стали предприниматься попытки обеспечить вновь создаваемые предприятия трудовыми ресурсами из среды советских инородцев. Но попытки эти неизменно проваливались. Если и удавалось часть представителей этнических меньшинств как-то привлечь на промышленные предприятия, то оказывалось, что неславянские инородцы оказывались совершенно чуждыми индустриальным общественно-производственным отношениям, а особенно в южных республиках СССР, где была очень высокая рождаемость, где нарастала проблема огромного избытка крайне отсталого, в основном исламского по мировоззрению населения. Неславянские инородцы были настолько неприспособленными к сложному разделению труда, что предприятия, на которых они появлялись, становились нерентабельными, так как производительность труда на таких предприятиях и низкое качество даже простейших изделий не выдерживали никакой критики. Обсуждать же эту тему с позиции здравого смысла и экономической целесообразности не позволяли
Одновременно, а именно в 70-е годы, в обеих столицах Советской России и в ряде крупных индустриальных городов вырастало уже третье поколение русской городской молодёжи, деды которой участвовали в индустриализации страны в 30-е годы. Это поколение теряло даже те остатки традиционного крестьянского народно-патриотического мировидения, которые оказывали некоторое остаточное воздействие на поведение их отцов. Третье поколение русской городской молодёжи оказалось в очень сложном положении. Оно было вырвано из природных родоплеменных традиций общинных отношений, общинной борьбы за существование. А народное православное и народно-пролетарское коммунистическое сознание уже не объединяло их в народное общественное бытиё и не вовлекало в народные общественные отношения. Традиционная народная культура, этика и мораль становилась для них чем-то вроде музейного прошлого. Городского же, национального сознания и общественного бытия, русской национальной общественной культуры в стране не зарождалось. Ибо советский коммунистический режим рассматривал появление городского идеологического и политического самосознания, самоопределения образованных слоёв русских горожан, как прямую угрозу своему существованию, его спецслужбы всячески преследовали и карали разработчиков соответствующих взглядов. При отсутствии возможности развивать собственное, связанное с производственными интересами национальное общественное мировоззрение и объединяться вокруг него ради защиты общественно-производственных отношений, третье поколение русских горожан постепенно распадалось на отдельные индивидуумы, теряющее связь с социальными общественными отношениями как таковыми. Их освобождающееся от народного православного и коммунистического мировоззрения сознание заполнялось, заражалось либеральными воззрениями, которые распространялись находящимися за рубежом, в капиталистических странах, центрами пропаганды, главным образом посредством радио. Меры номенклатурного коммунистического режима по глушению предназначенных для либеральной пропаганды в России западных радиостанций только усиливали у образованных слоёв русских горожан влечение к содержанию передач, подрывающих доверие к советской государственной власти.
Распад народного общественного бытия среди новых поколений русских горожан и отсутствие в стране русского национального мировоззрения для становления русского национально-городского общественного бытия стали причиной, как роста индивидуалистических и потребительских настроений среди значительной части русского городского населения, так и его люмпенизации и ублюдизации. Прежде, за более чем тысячелетнюю историю крестьянской Руси ублюдизация русского населения была относительно незначительной и не имела серьёзных последствий. Во-первых, рождаемость в русских деревенских общинах была существенно выше, чем в городах, чему способствовало родоплеменное и православное религиозное сознание, а именно в городах в основном и происходило разрушительное для архетипического бессознательного умозрения смешение этносов и рас. Во-вторых, суровые условия существования в тяжёлых природно-климатических условиях Восточной Европы и Северной Азии создавали сложности для выживания ублюдизированным и потерявшим общинное архетипическое умозрение особям, а при социально-политических и экономических потрясениях, когда резко ухудшалось обеспечение смягчающими борьбу за существование средствами поддержания жизни, происходило их массовое отмирание. Но к началу 70-х годов 20 века положение дел резко изменилось. Рождаемость в русской деревне непрерывно падала все послевоенные десятилетия, и ко времени завершения раскрестьянивания она стала незначительной. В городах же вследствие успехов советской индустриализации образ жизни заметно менялся, превращался в относительно независимый от природы и климата. Русское сознание и номенклатурная военно-бюрократическая государственная власть оказались не готовыми к такому коренному изменению положения дел ни идеологически, ни политически, и ничем не сдерживаемая ублюдизация способствовала разложению производственной социальной этики и морали среди городских жителей. Она быстро создавала восприимчивую к потребительскому либерализму и коммерческому космополитизму среду в самых разных слоях населения. Упадок русского общественного сознания и ублюдизация среди партийно-государственной номенклатуры вызывали рост чиновничьего взяточничества и скрытого расхищения государственной собственности, порождали связи бюрократии с уголовным необщественным миром, с выразителями спекулятивно-коммерческих интересов, их совместное обогащение незаконной перепродажей дефицитных товаров, доступ к которым имела почти исключительно бюрократия.
Распад русских народных общественных отношений и ублюдизация создавали в Советской России пятую колону сторонников потребительских взглядов и либерализма в обстоятельствах, когда под воздействием глубокого финансово-экономического и социально-политического кризиса США постепенно превращались во всемирный центр идеологического либерализма, в центр посредничества в мировой торговле и финансовой спекуляции заёмными средствами капиталистических стран. До этого времени послевоенное (после Второй мировой войны) глобальное противоборство между Советской Россией и США было противоборством между русской народно-пролетарской коммунистической индустриальной державой с плановой экономикой, с одной стороны, и англосаксонской национальной индустриальной державой с рыночной капиталистической экономикой – с другой. С конца 70-х годов содержание противоречий между СССР и США изменялось коренным образом. Советская Россия становилась номенклатурной, военно-бюрократической советской коммунистической империей, в которой распадались русские народные отношения, но которая идеологически продолжала защищать интересы мирового индустриального производства. А в США распадались англосаксонские национальные общественные отношения, и главное капиталистическое государство преобразовывалось в американскую военно-бюрократическую империю, которую окончательно подчинили интересы коммерческого космополитического капитализма и обслуживающего данные интересы военно-промышленного комплекса. В США утверждалось господство мирового олигархического правительства, которое объединило средства и возможности всех капиталистических стран, наладило финансовую спекуляцию в третьем мире для получения средств на раскручивание нового витка гонки высокотехнологических вооружений. Вследствие таких изменений ужесточалось глобальное противоборство советской номенклатурной и американской космополитической империй, но уже обусловленное глубинным, определяющим мировую историю непримиримым противоборством производственных и коммерческих интересов. Это была уже не «холодная война», выигранная Советской Россией после поражения США во Вьетнаме и англосаксов внутри страны, когда те оказались неспособными подавить революцию негров. Нет. Это было уже очередное обострение длящейся тысячелетия метафизической войны сущностных начал, которая собственно и обусловила самобытное развитие европейской цивилизации. Поскольку противостоять господству коммерческих интересов могут только мировоззренческие общественные отношения, к тому же гонка высокотехнологических вооружений могла опираться в новых обстоятельствах в России только при переходе к интенсивному развитию, только на производственные отношения средних имущественных слоёв горожан. Постольку в этом противоборстве Советского Союза и США номенклатурная советская империя
Партийное руководство СССР вынуждалось искать способы преобразования экономики, чтобы выдержать новую гонку вооружений, и в начале 80-х годов предприняло попытки поднять значение городского общественного сознания через городскую демократизацию государственных отношений, через чистки коррумпированного номенклатурного чиновничества, но при сохранении правящего положения коммунистической партии и советской государственной власти. Советских руководителей подстёгивал к этому решительный поворот вдохновлённых либерализмом правящих кругов США от концепции выстраивания национальной Сверхдержавы к цели превращения страны в глобальную империю, защищающую либеральное мировоззрение и мировые коммерческие интересы, – поворот, который совершился при президенте Рейгане. Переход в Советской России к невнятной политике Перестройки, которая была объявлена новым руководителем советского государства Горбачёвым, к политике гласности обсуждения проблем и раскрепощения рыночного товарно-денежного обмена, стал неизбежным. В обстоятельствах исчерпания средств и способов экстенсивного развития альтернативы политике Перестройки у советского партийного руководства больше не было.
Однако переход к философски никак не подготовленной политике Перестройки сразу обнажил, что в стране упадок русского народного общественного бытия, русских народно-патриотических традиций, народно-патриотической культуры, этики и морали, а русские городские общественные отношения, их идеологическое мировоззрение отсутствуют. В идейной борьбе за сознание образованных слоёв русских горожан, как основных носителей предрасположенности к интенсивному развитию, неуклонно набирало влияние ясное мировоззрение гуманитарного либерализма. Его проповедники, не скрывая, что их поддерживают масонские и финансовые учреждения мирового олигархического и американского правительств, наращивали критику советского планового хозяйствования, играли на потребительских запросах городского населения обещаниями быстрого подъёма уровня жизни при переходе к рыночной экономике с господством частной собственности. Они убеждали растерянные население страны и номенклатуру встать на путь либеральных реформ.
Руководство коммунистической партии оказалось не способным организовать номенклатуру на ведение идейной борьбы против либерального реформизма, и в то же время не смогло и не хотело опираться на отмирающий пролетариат. Горбачёв и его сторонники невнятно рассуждали о социал-демократии, как цели реформирования компартии, тем самым лишний раз подтверждая, что сами не понимают происходящего в стране и причин, по которым социал-демократия в своё время была вытеснена из политики в России коммунистическим ленинизмом. Это показывало непреодолимую, углубляющуюся слабость номенклатурной советской государственной власти и то, что у этой власти нет будущего. Советская номенклатура больше не имела мировоззренческой убеждённости, моральных, политических сил и дальше подавлять, как местные традиции родоплеменных отношений этнических меньшинств, так и бессознательное родоплеменное умозрение образованных слоёв русских горожан. Растущее возбуждение бессознательного родоплеменного умозрения населения Советского Союза и населения восточноевропейских стран, входящих в советский блок в рамках Варшавского Договора и СЭВ, расшатывало советскую государственную власть. Выборы в Верховный Совет СССР в 1989 году стали верхней точкой политики Перестройки, дальше которой реформировать советскую власть было невозможно. Они впервые за семь десятилетий проходили на основаниях свободного волеизъявления населения Советского Союза, и в Верховный Совет попала небольшая группа депутатов из среды городской интеллигенции, которая повела борьбу с политической системой государственных отношений с позиции либерального мировидения. Либералы выдвинулы собственных, революционно настроенных лидеров и собственную программу борьбы за свержение устройства советской государственной власти посредством создания своего центра власти, осознанно увлекая Советскую Россию к двоевластию. Это стало началом буржуазной революции в Советской России. Буржуазная революция в царской России в 1917 году потерпела исторический провал, ибо её поддержало абсолютное меньшинство населения, главным образом в двух столицах. Ту буржуазную революцию раздавила народно-патриотическая контрреволюция. Но буржуазная революция в Советской России, начатая в 1989 году, стала успешной, привела к распаду Советского Союза и всей советской империи.
Перестройка и крах Советского Союза, его невероятно быстрый распад в начале 90-х, указали на прогрессивность демократических преобразований в России, которые сокрушили феодальную традицию государственной власти в русской истории. Однако важно подчеркнуть следующее. Как раз то, что демократизация коммунистического режима, Перестройка обрушила империю в состояние успешной буржуазно-демократической революции, доказывает самым бесспорным, самым недвусмысленным образом народно-патриотическую контрреволюционность захвата власти большевиками в октябре 1917-го года. Надо понимать диалектическую прогрессивность той коллективистской социологизации русского, – и не только русского, – народного сознания, которую методами политической диктатуры пролетариата проводил режим коммунистической Реформации. Коммунистическая социологизация русского народного сознания только и позволила России превратиться за короткий исторический срок из крестьянской страны с господствующим средневековым мировоззрением в мощнейшую военно-промышленную державу планеты, в которой преобладало городское население с городскими интересами. Тем самым она подготовила страну к новой, на этот раз необратимой буржуазно-демократической революции.
Вызванные февральской буржуазно-демократической революцией 1917 года непрерывные политические потрясения отразили то, что Россия того времени была не готова перейти от народных общественных отношений к становлению городского национального капиталистического общества. И в обстоятельствах осени 1917-го года захват власти большевиками породил действительно Великую социальную революцию. Ибо большевики совершили революционно решительное уничтожение старой системы традиционных феодальных государственных отношений и принялись за создание новой системы, которая отвечала требованиям эпохи индустриального производства, – системы социал-феодальной государственной власти на основе коммунистической мировоззренческой Реформации православного народного сознания, приемлемой подавляющему большинству русского народа. Выстраиваемая большевиками народно-представительная власть советской диктатуры пролетариата в некоторых чертах была значительно более прогрессивной, чем представительный буржуазный парламентаризм, так как целенаправленно воспитывала производственные отношения всего населения страны, как наилучшим образом соответствующие требованиям ускоренного развития индустриальных производительных сил. Для организации соответствующего экономического взаимодействия всех регионов огромной страны она создавала управляемую правительством крупнейшую в мире народно-хозяйственную монополию, способную ставить и осуществлять долгосрочные цели экономического, социально-политического и военно-стратегического развития с самым действенным использованием имеющихся в стране средств и возможностей.
Большевистский переворот 1917 года был народно-патриотической контрреволюцией, направленной против рыночной буржуазно-капиталистической системы экономических и социально-политических отношений. Но для того времени Ленин, большевики совершили исторически прогрессивную социальную революцию, которая спасла государство от краха, неизмеримо ускорила развитие, как советского государства, так и стран остального мира, всей индустриальной промышленной цивилизации. И она же создала предпосылки для отрицания русского народа городской коммунистической Реформацией, всеохватным раскрестьяниванием народного бытия и сознания, подготавливая его к буржуазно-демократической революции, революции городских интересов собственности.