Народные русские сказки не для печати, заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные А. Н. Афанасьевым. 1857-1862

Афанасьев Александр Николаевич

Благополучие и самое существование простого народа зависели от тысячи жизненных обстоятельств. Дикие звери, эпидемии, природная стихия – все несло человеку гибель. Он приписывал все свои несчастья злой воле многочисленных мифических хозяев – духов. Герой сказки нарушает запрет сестры, – которая старше и мудрее его, – что неизбежно приводит к плачевным последствиям.

Отличительной особенностью русской сказки являются песенные вставки – традиционный элемент народных сказок, которого нет в европейской сказке. Как выразительно переданы в них отчаяние и печаль героев:

– Аленушка,

сестрица моя!Выплынь, выплынъ на бережок.Огни горят горючие,Котлы кипят кипучие,Ножи точат булатные,Хотят меня зарезати!

Она ему отвечает

– Иванушка-братец!Тяжел камень на дно тянет,Люта змея сердце высосала!

Царь, услышав песенку козленка, спасает Аленушку, а у братьев Гримм король узнает о кознях колдуньи-мачехи от привидения, навещавшего его ребенка.

В сказке во всей наивной простоте и ясности обнаруживаются симпатия народа к кротким, гонимым сиротам.

Создатели сказок неизменно позволяют героям торжествовать над силами зла. Герои терпят холод и голод, теряют близких и родных, плутают в густом лесу, становятся жертвами чаровниц и колдунов, чтобы в конце концов победить и обрести благополучие.

Солнце, Месяц и Ворон Воронович

Жил-был старик да старуха, у них было три дочери. Старик пошел в амбар крупку брать; взял крупку, понес домой, а на мешке-то была дырка; крупа-то в нее сыплется да сыплется. Пришел домой. Старуха спрашивает:

– Где крупка? – а крупка вся высыпалась.

Пошел старик собирать и говорит:

– Кабы Солнышко обогрело, кабы Месяц осветил, кабы Ворон Воронович пособил мне крупку собрать: за Солнышко бы отдал старшую дочь, за Месяца – среднюю, а за Ворона Вороновича – младшую!

Стал старик собирать – Солнце обогрело, Месяц осветил, а Ворон Воронович пособил крупку собрать.

Пришел старик домой, сказал старшей дочери:

– Оденься хорошенько да выйди на крылечко.

Она оделась, вышла на крылечко; Солнце и утащило ее.

Средней дочери также велел одеться хорошенько и выйти на крылечко. Она оделась и вышла; Месяц схватил и утащил вторую дочь.

И меньшой дочери сказал:

– Оденься хорошенько да выйди на крылечко.

Она оделась и вышла на крылечко; Ворон Воронович схватил ее и унес.

Старик и говорит:

– Идти разве в гости к зятю.

Пошел к Солнышку; вот и пришел.

Солнышко говорит:

– Чем тебя потчевать?

– Я ничего не хочу.

Солнышко сказало жене, чтоб настряпала оладьев. Вот жена настряпала. Солнышко уселось среди полу, жена поставила на него сковороду – и оладьи сжарились. Накормили старика.

М. Нестеров. За приворотным зельем.

Пришел старик домой, приказал старухе состряпать оладьев; сам сел на пол и велит

ставить на себя сковороду с оладьями.

– Чего на тебе испекутся! – говорит старуха.

– Ничего, – говорит, – ставь, испекутся.

Она и поставила; сколько оладьи ни стояли, ничего не испеклись, только прокисли.

Нечего делать, поставила старуха сковородку в печь, испеклися оладьи, наелся старик.

На другой день старик пошел в гости к другому зятю, к Месяцу. Пришел.

Месяц говорит:

– Чем тебя потчевать?

– Я, – отвечает старик, – ничего не хочу.

Месяц затопил про него баню.

Старик говорит:

– Тёмно, быват [32] , в бане-то будет!

А Месяц ему:

– Нет, светло; ступай.

Пошел старик в баню, а Месяц запихал перстик [33] свой в дырочку и оттого в бане светло-светло стало. Выпарился старик, пришел домой и велит старухе топить баню ночью. Старуха истопила; он и посылает ее туда париться. Старуха говорит:

32

Вероятно, может быть.

33

Пальчик.

– Тёмно париться-то!

– Ступай, светло будет!

Пошла старуха, а старик видел-то, как светил ему Месяц, и сам туда ж – взял прорубил дыру в бане и запихал в нее свой перст. А в бане свету нисколько нет! Старуха знай кричит ему:

– Тёмно!

Делать нечего, пошла она, принесла лучины с огнем и выпарилась.

На третий день старик пошел к Ворону Вороновичу. Пришел.

– Чем тебя потчевать-то? – спрашивает Ворон Воронович.

– Я, – говорит старик, – ничего не хочу.

– Ну, пойдем хоть спать на седала [34] .

Ворон поставил лестницу и полез со стариком. Ворон Воронович посадил его под крыло.

Как старик заснул, они оба упали и убились.

Крошечка-Хаврошечка

Вы знаете, что есть на свете люди и хорошие, есть и похуже, есть и такие, которые бога не боятся, своего брата не стыдятся: к таким-то и попала Крошечка-Хаврошечка. Осталась она сиротой маленькой; взяли ее эти люди, выкормили и на свет божий не пустили, над работою каждый день занудили, заморили; она и подает, и прибирает, и за всех и за все отвечает.

34

Седала – насест, жердь, на которой ночует домашняя птица.

А были у ее хозяйки три дочери большие. Старшая звалась Одноглазка, средняя – Двуглазка, а меньшая – Триглазка; но они только и знали у ворот сидеть, на улицу глядеть, а Крошечка-Хаврошечка на них работала, их обшивала, для них и пряла и ткала, а слова доброго никогда не слыхала. Вот то-то и больно – ткнуть да толкнуть есть кому: а приветить да приохотить нет никого!

Выйдет, бывало, Крошечка-Хаврошечка в поле, обнимет свою рябую корову, ляжет к ней на шейку и рассказывает, как ей тяжко жить-поживать: