Нарушая правила
Шрифт:
— Сам ты такой…
Мне нужно кофе. Много кофе! А еще нужно срочно проснуться и срочно переварить ситуацию в целом. Блть! А если это реально от Вики были сообщения в ту ночь? А я, выходит, что? Загасился на целых два дня! Роз-з-за!
Психанув, разворачиваюсь и иду на кухню. Слышу за спиной шорох и легкие шаги. Роза за мной ноги волочит провинившимся котенком. Наверняка ручки сложила и взгляд в пол — невинную овечку это принцесса умеет играть тоже прекрасно. Не подкопаешься.
— Рень, — слышу за спиной «виноватое».
— Чего тебе?
— Злишься?
— Злюсь,
Жду. Не оборачиваюсь. Аппарат начинает тихонько жужжать, а я стою и психую. Правда, уже не так сильно, как в начале. Отпускать начинает. Особенно, когда Цветочек подходит ко мне со спины и обнимает. Прижимается и сжимает в своих тонких руках так, что ребра хрустят. Тут хочешь-не хочешь, а все ей простишь.
Роза, конечно, коза, но… блин, мне даже нравится мысль, что у ясноглазой есть мой номер. Это делает ее чуточку… ближе, что ли? Но вот то, что Вики, возможно, так не вовремя им воспользовалась, а я так некрасиво, получается, слился — отвратная ситуация. Вообще меня не красит. Даже представить боюсь, что после встречи в ресторане девчонка надумает себе из-за моего молчания.
Хотя тут же приходится задать себе вопрос: а как бы я поступил, будь у меня все в порядке с телефоном? Не знаю. По ситуации. Но, с вероятностью девяносто девять процентов из ста, я бы ей ответил.
Нет, кому я вру! Сто процентов ответил бы.
А вообще, где гарантия, что эти сообщения, отправленные ночью, были от Вики? Никакой. Но почему-то очень хочется обманываться, теша и лелея свою надежду.
— Больше не злишься, Рень?
— Злюсь, но уже меньше. Еще раз выкинешь подобное…
— Поняла-поняла, больше так делать не буду. Но признайся, она ведь тебе понравилась! Ну, понравилась же? Умная, красивая, с чувством юмора…
— Ты видела ее две минуты и все, что успела ей сказать — это «привет». Откуда такие выводы об ее уме и чувстве юмора, Цветочек?
— Я чувствую. Дети чувствуют хороших людей.
— Ужин разогревай, дите! — закатываю глаза. — Поужинаем и поедем забирать телефон.
— Как думаешь, она написала?
— Думаю, нет.
— Пессимист, — фыркает сестренка, открывая дверцу холодильника.
— Реалист, — парирую, подставляя вторую кружку для кофе.
Глава 15
— Как погуляли, Викусь? — шурша ножом по тарелке, спрашивает мама. Изящно кладет кусочек запеченного лосося в рот и стреляет в меня любопытным взглядом, обхватывая пальцами ножку бокала с белым вином.
Я морщу нос от досады. Вспомнила. Если честно, рассказывать не хочу ничего. Я устала и злюсь. Но отмолчаться совсем не получится, потому что предложенную тему тут же подхватывает и папа:
— Кстати, да, до меня дошли слухи, что у тебя
У нас сегодня тот самый — редкий — вечер, когда вся семья Морозовых в сборе. В коем-то веке ужинаем за одним столом, а не как обычно: мы с мамой дома, папа на встречах в ресторанах. Настоящая, чтоб ее, идиллия.
Я бросаю взгляд на часы. Девять. Со свидания с Ильей я вернулась полчаса назад. И мама, а особенно папа, разумеется, это знали и видели. Готова поспорить, оба стояли у окна, когда Илья Владимирович подвез меня до дома. Серый внедорожник генерального наверняка рассмотрели вдоль и поперек. Если не больше. Зная, какой Марк Анатольевич скорый «на расправу», не удивлюсь, если у него в ящике рабочего стола уже лежит на Илью подробное досье. Репутация и бла-бла-бла…
В конном клубе мы с Ильей проторчали без малого пять часов. Накатались да еще и на «спа-процедуры» животных попали, помогая местным волонтерам. Время пролетело моментально. Да и само свидание, надо сказать, получилось спокойным и размеренным. Отличным. Мне понравилось.
Чего не скажешь о вечере и расставании у подъезда. Оно вышло… смазанным. Я вообще ужасно не люблю эти мгновения. Всегда теряюсь, не зная, как и чем «зафиналить» встречу. Тем более такую неоднозначную и неловкую, как наша с Ильей.
Сегодня я уже была готова выйти из машины, когда водитель потянулся ко мне, улучив момент. Мой взгляд упал на его губы, а в голове громко затрубил сигнал «SOS». Я понимала, что дальше последует. По всем законам жанра — поцелуй. Тот, что «прощальный». А еще я понимала: я совершенно точно его не хотела! Слишком рано, слишком быстро, слишком…
Да все слишком!
И то ли Вселенная услышала мой отчаянный мысленный зов, то ли мне так неслыханно повезло, но, когда губы Ильи были уже в считанных сантиметрах от моих, когда я уже ощущала его дыхание на своих губах… раздался звонок. Телефон. Мой! Задребезжал на беззвучке в сумке, взрывая интимную тишину в салоне своим «бз-з-з-з».
Мое сердце радостно крутанулось в груди. Илья тихонько зарычал, стараясь не показывать своей досады. Я же, смущенно улыбнувшись, отвернулась. Так резко, что губы генерального мазнули по моей щеке в неловком «чмоке». Уж лучше так, чем в губы.
Выудила из кармана мобильники и, будто Илья и сам не слышал звонок, ляпнула:
— Мне звонят. Надо ответить. И… спасибо за замечательный день. Пока!
Трусливо выскочила из машины, тут же ныряя в подъезд. Сердце колотилось, как у воришки, чуть не пойманного с поличным. Залетев в лифт, я машинально ткнула на этаж, совершенно забыв про пропущенный вызов.
Вспомнила, только оказавшись дома. В своей спальне. А, когда увидела номер, от которого ждала ответа с самой ночи среды, разозлилась. Так разозлилась, что металлический корпус гаджета больно впился в сжатую изо всех сил ладонь.