Нарушая приказы
Шрифт:
– Скоро прибудем в английский порт, господа, – проговорил он.
Достал из кармана кафтана трубку и закурил. Мимо важно прошествовал боцман. Черная куртка без рукавов, рубашка бывшая когда-то белой теперь серая, на голове завязан, как у пирата платок. Штаны короткие до колен, чулки в белую и голубую полоску, башмаки деревянные, на груди на серебряной цепочке боцманская дудка.
«Если ногу ампутировать да на плече попугая ару, – подумал Золотарев, разглядывая его, – вылитый капитан Сильвер, персонаж романа Стивенсона».
Тот
Вскоре в подзорную трубу стало возможно разглядеть город к которому они направлялись. Крыши домов, купола соборов. Стало слышно, как бьет на башне колокол.
Шнява снизила скорость, благодаря старанием матросов. Медленно пробиралась среди десятков похожих и одновременно нет таких же кораблей. Наконец пристала к деревянной пристани.
– Вот и прибыли, – молвил капитан, убирая в кисет трубку.
«А нервишки у него железные, – подумал Андрей, – даже глазом не повел, пока шли. Небось люди у него выдрессированы так, что способны уже действовать без его личного участия».
Капитан только один раз вынул за все время трубку из рта, да и то, чтобы распорядиться на счет приветственного залпа.
Майор Шредер направился в каюту к царевичу. Сообщил тому, что прибыли и велел собираться. Золотарев же достал из кармана кафтана кошелек, со второй частью суммы о которой они со шкипером договорились еще в Амстердаме, и подал капитану. Тот взял, прикинул на вес. Кивнул, что все нормально и улыбнулся. Впервые за все пребывание в восемнадцатом веке, Андрей увидел желтые от табака зубы.
Порт жил своей обычной жизнью. Недалеко от шнявы, на которой прибыл царевич Алексей, разгружали галеон пришедший из Ост-Индии. Чуть подальше красовался военный фрегат. Мимо строем прошагали матросы. Откуда-то донеслась задорная песня. Золотарев попытался прислушаться, чтобы понять о чем в ней пелось, но ни разобрал ни одного слова. Позади раздался пушечный салют, заставивший путешественников развернуться и посмотреть что происходит. Увиденное их не удивило, в порт входил еще один корабль.
– Здесь жизнь бьет ручьем, – проговорил Шипицын. Потом взглянул на майора и спросил, – и куда теперь, ваше благородие?
– Куда граф? – переадресовал вопрос Христофор Шредер.
– Для начала в трактир. Нужно вначале подкрепиться, к тому же на пустой желудок не так хорошо думается, как хотелось бы.
– Что верно то верно, – согласился с ним капитан Шипицын.
Трактир отыскали сразу. Приметное заведение. У дверей обнимаясь, так чтобы не упасть стояли два матроса, еще один, весь перепачканный валялся в придорожной луже.
«А
Последнее относилось к тому, что валявшийся на земле матрос сжимал в руке бутыль из темно-синего стекла.
Этих двоих обнимающих осторожно обошли стороной, не хотелось влезать в драку прямо с дороги. Граф отворил дверь и пропустил товарищей внутрь.
В помещении летал едкий дым. Народу было много. Посетители пили грог, ром и вполне возможно что и виски. Сейчас появление шотландского самогона в Англии, после объединения двух королевств, было вполне реально. Пьяные моряки горланили какую-то залихватскую песню.
Андрей окинул взглядом помещение и увидел небольшой стол в дальнем углу. Для них вполне подойдет. Сказал, чтобы товарищи следовали прямо за ним.
Стол грязный, казалось что трактирщик просто не успевал следить за элементарной санитарией в заведении. На лавке пролитое вино.
– Безобразие, – проворчал майор Шредер, вытащил из кармана кафтана платок и обтер лавку.
Только после этого царевич, он и денщик сели. К счастью лавка на которой разместились Шипицын и эстонец была чище. Тут же подскочил трактирщик.
– Ром, виски, грог? – сразу же спросил он, словно гости пришли сюда только попить.
– А поесть у тебя, любезный, можно? – Поинтересовался Андрей.
Трактирщик сначала опешил, словно не ожидал этого, потом вышел из оцепенения и ушел.
– Надеюсь, он принесет нам что-нибудь поесть, – вздохнул тяжело Алексей.
– Пусть только попробует этого не сделать, – проговорил Шипицын и потянулся к шпаге.
К счастью прибегать к оружию не пришлось. Трактирщик накрыл для них стол, вот только завтрак сей вышел довольно скромным. Яичница с беконом, который как показалось Золотареву был недожаренный, зеленый лук, единственное что радовала это был новый урожай, а не прошлогодний завядший.
– Да, – проговорил Христофор, тыкая ножом в мясо, – лучше всего в Европе я ел только в Голландии. Сейчас бы селедочки с картошкой.
Увы но пришлось есть то, что принесли. Когда трактирщик притащил деревянные кружки, Андрей даже испугался, что тот притащил один из видов самогона, но путешественникам несказанно повезло в них было отменный эль. Золотарев сделал несколько глотков. Тот самый цвет, тот самый вкус. Такое пиво он пил, когда ездил по делам в Лондон. Как же это было давно. Он вновь сделал глоток, при этом закрыл глаза. На секунду ему вдруг показалось, что он сидит в английском пабе в своем родном времени.
– Ну, и куда потом? – вывел его из нирваны голос Шредера.