Нарушители сделки
Шрифт:
Райли тянет меня в объятия и целует меня в макушку.
– Ты не против, если я кое-что скажу?
Я обхватываю его тело руками и крепче обнимаю его.
– Совсем нет.
Он прочищает горло.
– Привет, мистер и миссис Саммерс. Знаю, мы не встречались лично, но Дэвин много рассказывала мне о вас. Вы вырастили самого невероятного человека, которого я знаю, и я хочу поблагодарить вас за то, что вы принесли её в этот мир. Не знаю, что бы я без неё делал, и обещаю заботиться о ней. Чёрт, я даже позволил ей сегодня вечером потащить меня на спектакль. Это должно сказать вам, насколько я заинтересован в нашей девочке. Обычно я неохотно смотрю
Рыдания покидают меня, смех берёт над ними верх. Мне нравится, что он так легко может поднять мне настроение. Никто никогда не мог сделать это так, как делал он.
– Спасибо, Рай.
Он прижимает меня к себе.
– Пойдемте, Миледи. Давайте посмотрим, сможете ли вы изменить моё мнение об этом фестивале.
Райли
С февраля по октябрь город Эшлэнд захвачен Орегонским фестивалем Шекспировских постановок. Предметом гордости являются три театра, играющие по одиннадцать пьес каждый сезон. Несмотря на то, что они предлагают не только Шекспировские работы, моя мама никогда не рассматривала вариант участия в чём-то, что не было написано тем, в честь кого был назван фестиваль. Я никогда не был большим фанатом, но Дэвин, по-видимому, разделяла ту же страсть к наследию Уильяма.
Сегодня вечером мы смотрим спектакль «Антоний и Клеопатра», в театре Елизаветы на открытом воздухе. Наши места на балконе, и для нас открывается идеальный вид на розовое и фиолетовое небо, когда солнце садится за горы. Честно говоря, я не обращаю особого внимания на актеров, я намного больше заинтересован женщиной, сидящей рядом со мной. Время от времени, Дэвин оглядывается и ловит меня на том, что я смотрю на неё. Она просто улыбается и возвращает свой взгляд на сцену. Не думаю, что она понимает то, что я так тщательно изучаю её. В течение нескольких часов она напряженно наблюдает, как Марк Антоний неоднократно пренебрегает своими военными обязанностями, после того, как спутался с королевой Египта. Бла-бла-бла, ведутся бои, бла-бла-бла, в конце они оба умирают. Типичная трагедия.
Вся гамма эмоций отображается на её лице, пока она сидит там, в восторге от истории. Сегодня вечером я вижу её другую сторону. Обычно она один из своих парней. Хоть и в теле сексуальной цыпочки, но по-прежнему одна из парней. Она полностью увлечена спортом, тусуется, пьет пиво, ест пиццу, играет в бильярд… ну, вы знаете, обычные мальчишечьи дела. Прямо сейчас, я вижу культурного, элегантного, женственного человека, который спрятан под поверхностью. Поверьте, мой член в курсе её женских частей все время, особенно, когда она надевает платье, как сегодня. Но до сегодняшнего дня, я никогда не видел её в таком свете. У меня непреодолимое желание узнать больше об этой Дэвин.
Я понимаю, что спектакль окончен, когда Дэвин встаёт.
– Райли, ты идёшь?
Я встаю со своего места и беру её протянутую руку. Мы выходим из театра и идём по городской площади. Она пока не убирает руку, и я не жалуюсь.
– Вспоминаешь свой визит на наш фестиваль?
Дэвин останавливается на полпути, когда уличный торговец задаёт свой вопрос.
– Простите, вы говорили с нами?
Крепкий мужчина, полностью одетый в театральный костюм, поднимает свою камеру.
– Миледи, для меня было бы честью сфотографировать такую прекрасную пару, - он указывает
– Возможно, вы захотите забрать домой фото в рамке? Мы также предлагаем магниты и брелки, если вы предпочитаете что-нибудь поменьше.
Она краснеет.
– Ох, верно. Гм... мы не пара. Мы просто друзья.
Торговец смотрит на наши переплетенные руки,
– Мои извинения за ошибку, Миледи. Может тогда фото друзей?
Она следит за его взглядом и вытягивает руку из моей хватки.
– О, ух... нет, спасибо.
Я неловко сую руки в карманы, когда мы снова начинаем идти.
– Тебе бы хотелось немного пройтись, прежде чем мы вернёмся в отель?
– Конечно, - она протягивает руку и улыбается.
– Сожми её. Кто сказал, что друзья не могут держаться за руки?
Я ухмыляюсь, когда вынимаю руку из кармана и переплетаю наши пальцы.
– Не я.
Она сжимает мои пальцы.
– И не я.
Пока мы прогуливаемся по огромному парку, я спрашиваю.
– Итак, что ты думаешь о спектакле?
Её лицо светится.
– О, мне он понравился! Думаю, они проделали хорошую работу! Именно этот спектакль я никогда раньше не видела. Это было красиво... Думаю, Клеопатра, безусловно, один из самых сложных героев Шекспира. В один момент вы чувствуете к ней сочувствие, а в следующий – ненавидите её. Ты знаком с этим? Что ты думаешь? Был ли фестиваль лучше, чем то, что ты помнишь?
Я тяну её за руку и прижимаю к своему телу.
– Не в обиду моей маме, но в этот раз компания была однозначно лучше.
Она прячет свой подбородок. Мы так близко стоим, что я могу слышать быстрое биение её сердца. Её дыхание приостанавливается, когда её сиськи трутся о мою грудь. Я не уверен, но мне кажется, что я вижу, как торчат её соски. Чтоб меня, но мой член только что стал твердым как камень. Мы стоим напротив друг друга, грудь в грудь, просто дышим, не проронив ни слова. «Ох, к чёрту все», - думаю я, перед тем как сделать ещё один шаг ближе, чтобы она смогла почувствовать, как на меня влияет.
Дэвин задыхается и запрокидывает лицо.
– Райли, что ты...
Я опускаю указательный палец на её губы, заставляя заглушить протест.
– Тссс. Мне просто нужно кое-что увидеть.
Я медленно наклоняюсь к её рту. Я не знаю, почему собираюсь переступить эту черту после двух лет строго платонических – ладно, в основном платонических – отношений, но, кажется, я не могу остановить себя. Она полностью застыла, ожидая, пока я сделаю свой ход. Мне нужно знать, чувствует ли она то же, что чувствую я. Я даже не знаю, как выразить то, что конкретно я сейчас чувствую, но это определенно что-то невероятное.
Она поворачивает лицо в сторону прямо перед тем, как наши губы соприкасаются.
– Начинается дождь.
Я отстраняюсь и трясу головой, чтобы рассеять туман.
– Да?
Она смотрит на небо и вытирает капли дождя со лба.
– Грядёт буря. Нам лучше начать возвращаться, пока не стало хуже.
– Верно, - говорю я.
Мы находимся в квартале от моего внедорожника, когда небо разражается дождём. Мы начинаем бежать под ливнем. Дэвин визжит, когда капли становятся тяжелее и тяжелее. Внезапно она останавливается и оборачивается, чтобы посмотреть на меня. Её лицо растягивается в большой улыбке, она широко раскрывает руки и несколько раз кружится вокруг себя. Она запрокидывает лицо к небу, пока кружится и смеётся.