Нас больше нет
Шрифт:
— Ну, например, о том, как тебе живется в роли эпатажной художницы, — смеется он, намекая на перечень картин с обнаженными частями тела, что вышли из-под моего пера.
В этот момент машина входит в крутой поворот и выезжает на трассу, а я задерживаю дыхание, с нарастающим ужасом оглядываясь по сторонам и выискивая взглядом другие автомобили. Мне все кажется, что сейчас из-за угла выскочит грузовик и протаранит нас на скорости.
На мое бедро опустилась ладонь Давида. Кожу под тканью джинсов обожгло. Он начал поглаживать меня. Я же
— Не мог бы ты двумя руками руль держать? — немного нервно спросила я.
— С каких пор ты такая зануда?
Взглянул на меня и, кажется, понял, какую глупость сморозил. Его лицо посерьезнело, из взгляда пропало озорство. Дошло наконец-то, что дела у меня и в самом деле хреновые. Что насчет страхов своих не шутила.
— Лер, сейчас ночь. Трасса пустая. Я не гоню. И у меня стаж вождения больше десяти лет. Я вообще-то военными самолетами управлять умею, — хмыкает он, возвращая взгляд на дорогу. — Просто расслабься. Хотя бы на одну ночь. Забудь о страхах. Не уверен, что в ближайшем будущем еще выпадет такой шанс.
— У отца дела совсем плохи? — внезапно меняю тему разговора. Потому что, судя по его последним словам, такой вывод сам по себе напрашивается.
Замечаю, как Давид сильнее пальцами обхватывает руль.
— У меня нет права рассказывать тебе об этом, — совсем не ласково отвечает мне.
— Но он мой отец, — с возмущением возражаю я.
— Тогда спроси у него. И не обижайся сейчас. Хочешь о личном поговорить — пожалуйста, но в рабочие моменты я не имею права тебя посвящать.
— С каких пор ты такой преданный папе стал?
— В данный момент он мой работодатель. У нас контракт. Я выполняю условия контракта, — ровно говорит он.
— А там, случайно, не было пункта «не трахать дочь заказчика»? А то ты, может, уже успел нарушить тот самый контракт, — хмыкаю я, отворачиваясь от него.
— Не ерничай, — отмахивается от меня и нажимает на педаль газа, повышая скорость.
Я сразу забываю о том, что секунду назад внутри меня горела вспышка гнева. Вжимаюсь в спинку сиденья и жмурюсь. Секунда. Две. Три. Ничего не происходит. Мы по-прежнему живы и летим по трассе.
Медленно разлепляю веки. Выдыхаю. Отцепляю пальцы от ручки на двери. Делаю дыхательное упражнение, успокаивая испуганное сердце.
— Видишь? Ничего не случилось. Вот и заправка, — спокойно произносит очевидное Давид, я же начинаю жалеть, что вообще согласилась на его предложение. Нет, не так. Что попросила его взять меня с собой в Красноселку! На этом еще ошибку сделала.
Давид сбавляет скорость, паркуется перед мини-маркетом, что расположен на заправке.
Мы одновременно выбираемся из автомобиля и хлопаем дверцей. Пальцы у меня все еще подрагивают. Бросаю короткий взгляд на Давида и следую за ним. В голове вспышками воспоминания, как он трахал меня. Между ног снова влажно. Черт. Мое тело определенно неравнодушно к его. Плохо. Это очень плохо.
— Мартини? Вино? — спрашивает у меня Леонов, когда
— Что-то покрепче, — хмурюсь, рассматривая бутылки и игнорируя его взгляд.
Скрещиваю руки на груди, ежась под прохладой кондиционера. Запоздало вспоминаю, что в спешке лифчик забыла надеть. Соски затвердели и просматриваются сквозь тонкую ткань. Леонов наверняка решит, что пытаюсь его в очередной раз соблазнить. Постоянно я появляюсь без нижнего белья перед ним.
— Коньяк? — Он берет одну из бутылок, поворачивает голову в мою сторону, ожидая от меня ответа.
Я бросаю на него взгляд. Киваю.
— Я на улице подожду. — Хочу как можно быстрее оказаться подальше от яркого освещения, где Давид может разглядывать меня слишком пристально. Вот как сейчас. И не угадать, что у него на уме.
— Нет, — резко говорит он. И пока я не успела завестись, объясняет: — Ты все еще под надзором охраны. В данном случае ответственность за тебя несу я. Безопасность прежде всего, Лера. Одна на улицу ты не выйдешь, тем более ночью. Не спорь, окей? Быстро расплатимся и уедем. Если так претит мое общество, держи дистанцию в несколько шагов, пока я у кассы буду.
— Здесь прохладно просто, — пожимаю плечами. Почему-то не хочу, чтобы он знал, что из-под его зоркого взгляда сбежать желаю. Потому что его близость все еще будоражит сознание и не дает сделать вдох полной грудью. И потому что по телу мурашки возбуждения ползут рядом с ним.
— Куртки нет с собой, прости, — то ли с издевкой, то ли серьезно отвечает он.
Мы идем на кассу. По пути я хватаю несколько плиток шоколада и орешки. Давид — бутылку колы. Он достает из кармана бумажник, просит сигареты. А потом, немного подумав, добавляет к горке наших покупок пачку презервативов.
Врун. Говорил же, что в машине есть. Неужели надеется на повторение? Так хочется спросить у него это с издевкой, но здесь так тихо, что посторонние легко расслышат.
Я краснею под взглядом парня-кассира. Выпивка, шоколад, презервативы, заправка, трасса. Не нужно быть умным, чтобы догадаться, какие планы у нас с Давидом на эту ночь. Правда, секс уже был. Но это не так важно.
Глава 23. Лера
Когда выходим на улицу, я цежу сквозь зубы:
— Значит, говоришь, презервативы есть, просто не успел бы добежать до них?
— Решил позаботиться на будущее.
— Многообещающее будущее у тебя, смотрю, — намекаю на то, что взял он большую пачку контрацептивов.
Я раздраженно веду плечом, когда Леонов приобнимает меня за талию.
— Ревнуешь все же, да? — веселится он, мне же не смешно.
— Ни капельки. — Ускоряю шаг и увеличиваю между нами дистанцию. За спиной слышится смешок.
Бесит.
Он снимает машину с блокировки, я забираюсь на переднее сиденье. Просто из вредности. Страшно по-прежнему, но больше перед Давидом слабой быть не хочу.