Нас просто не было (книга вторая)

Дюжева Маргарита

Смотрю на часы. Минуло пятьдесят минут с того момента, как моя нога переступила через порог этого заведения. Еще немного, еще чуть-чуть и ухожу. Меня все видели, я со всеми поздоровалась, пожертвование на великие благотворительные цели сделала. Я молодец, я умница, я гений. И я не обещала отцу, что проведу здесь весь вечер. Сыграла свою роль, отметилась, хватит. Даю себе установку пробыть тут еще полчаса. Всего тридцать минут.

Черт, как же шумно. В висках гудит.

Решение принято, сегодня поговорю с Зориным, от этого страшно,

хочется прикрыться пустой болтовней с кем-то незначительным, просто чтобы проверить, что я еще жива, что не рассыпалась на осколки.

Поднявшись со своего места, иду прочь, намереваясь перебраться в другой зал, где потише. С кем-нибудь пообщаться. С кем-нибудь не из «своих», просто равнодушная беседа ни о чем, что бы заполнить пустоту в груди, не дать себе еще глубже погрязнуть в самокопании. Чтобы отвлечься.

Выхожу из зала, где гремит музыка, и оказываюсь в просторном фойе, залитом ярким светом. На стенах зеркала, еще больше раздвигающие пространство. Потолки высокие, и от этого кажется, что в торжественном помещении больше воздуха. Становится легче дышать.

Взгляд упорно тянется в сторону широкой лестницы. Может ну его, эти полчаса? Спуститься вниз, забрать одежду из гардероба и уйти.

Мысль кажется настолько привлекательной, что ноги сами делают шаги в сторону выхода.

К черту все!

На губах зарождается улыбка, когда осознаю, что меня никто не может здесь удержать. Я сама себе воздвигла рамки, сама могу их и сломать.

И тут, как по заказу, по лестнице, с первого этажа поднимается Градов. С*ка! Да, что за невезение!

Заметив меня, останавливается на последней ступени. На лице видимость спокойствия, но в глазах клубится темнота. Заправив руки в карманы брюк, мрачно смотрит на меня, будто преграждая путь к отступлению. Чувствую, что ни за что на свете не заставлю себя подойти к нему ближе. В прошлый раз Максу удалось меня выбить из колеи, испугать. Больше не хочу.

По привычке задираю нос к верху, и, смерив его равнодушным взглядом, направляюсь прочь от лестницы, будто это и не я минуту назад мечтала сбежать.

Чувствую, между лопаток будто раскаленные угли прижимают. Это он смотрит вслед.

Господи, ну почему я не смогла с самого начала разрулить эту ситуацию с Градовым? Что помешало сразу отправить его в отставку, а потом уж ловить Зорина??? Да, была бы обида, скандал, но, по крайней мере, все по-честному, без вражды. Тем более пламенной любви между нами никогда и не было. Не мы первые, не мы последние расстались в этом мире.

Справился бы. Побесился, попсиховал и все. Пошел бы дальше, как всегда с небрежной вальяжной улыбочкой на губах. А теперь он один из тех, кто мечтает о моей медленной и мучительной смерти.

Тщательно пряча раздражение, захожу в малый зал. Здесь тоже много людей, но все спокойно стоят кучками, общаются.

Здороваюсь то с одним, то с другим. Тут обмолвилась парой фраз, там участливо покивала. Будто в теме, будто не все равно. Красивая картинка снаружи и черное отчаяние внутри. Ощущаю себя настолько одинокой, что словами не передать. Я здесь лишняя. Весь мой мир заключен в Зорине. Только в нем. Я не глядя, отказалась от всего, от своей прошлой жизни, окунувшись в наши отношения. И я могу потерять его в любой момент. Могу потерять все.

Становится душно, рот наполняется горечью.

Отступаю в сторону, чтобы было видно парадную лестницу. Прислонившись к перилам Градов по-прежнему стоит там, разговаривает с кем-то по телефону. Раздраженно жестикулирует, эмоционально высказывая собеседнику.

Черт! Будто специально там стоит, пасет меня, чтобы не сбежала! Нервно усмехаюсь. Бред. Паранойя!

Сзади раздается вежливое "извините".

Развернувшись, хмуро смотрю на молоденькую репортершу, улыбающуюся в тридцать два зуба.

– Вести Плюс, – протягивает свою пресс-карту, – уделите мне пару минут?

Чуть смущенно киваю. Нет настроения говорить на камеру, но папане это должно понравится. Он будет доволен.

И я, в очередной раз надев сияющую маску, напустив на себя доброжелательный вид, старательно улыбаюсь, увлеченно отвечаю на вопросы. Причем ответы в моей голове не совпадают с теми, что произношу вслух.

– Как вам сегодняшний вечер?

– Отличный вечер. Спасибо огромное организаторам за проделанную работу.

«Адская хр*нь».

– Как вы относитесь к благотворительности?

– Для меня участие в благотворительных мероприятиях всегда многое значит. Приятно осознавать, что делаешь что-то важное, полезное для общества.

«Да, бред все это! И мне плевать, как и всем собравшимся здесь! Показуха. Хотите благотворительности – занимайтесь адресной помощью. Переводите деньги на персональные счета тем, кто действительно нуждается!»

Может, я и ошибаюсь, но это мое мнение. Правда оно так и остается сугубо моим, не прозвучав вслух.

Еще вопросы и такие же лживые ответы. Отвратительно. Все это отвратительно.

– Ну и напоследок личный вопрос. Что для вас главное в этой жизни?

– Главное? – на секунду задумываюсь, вспоминая зеленые глаза, – главное это семья.

Она ждет продолжения, но у меня слова застревают в горле. Теряю мысль из-за шума в голове.

– На этом все, извините, меня ждут, – прерываю это нелепое интервью, с милой улыбкой, еле удержавшись от того, чтобы не начать растирать виски.