Нас просто не было. Книга первая
Шрифт:
Девица хочет еще что-то сказать, но замирает, недовольно поджав губы. В ее темных, блестящих глазах явное предупреждение, смешанное с раздражением. И оно предназначается не мне, а кому-то за моей спиной.
Оборачиваясь, замираю на миг.
К нам идет Кристина.
И это не та, домашняя девочка с которой мы вчера телевизор вечером смотрели, и ржали как ненормальные, уплетая пиццу. Нет. Это другая Кристина. Та самая, которая с ледяной улыбкой опускала всех, включая меня в универе. В этот момент она такая же, как Карина. Она напоминает кобру взглядом гипнотизирующую
П**ец! Полный! На фоне остальных, которые просто красуются перед друг другом, эти две как белые акулы. На Карину мне наср*ть, а вот то, что я вижу такую Тинито мне не нравится, и это мягко сказано.
Она же другая. Совсем. Да не подарок, да не ангел. Зараза жуткая. Но то, что я вижу сейчас — ни в какие ворота не лезет.
В недоумение смотрит на меня. Мне кажется, она сначала даже не поняла, что это я. В голубых глазищах проскакивает искреннее изумление.
— Вы знакомы? — брюнетка явно не собирается отступать.
— Бери выше детка, мы женаты, — медовым голосом нараспев произносит Тинка. Я буквально кожей почувствовал, как электрические разряды по залу пробежали. Ничего себе подруги! С такими друзьями и врагов не надо!
Она злится. Мечется по подсобке. Мне кажется, поднести к ней спичку, и рванет так, что мало не покажется.
Рано я, наверное, радовался. Не готова она еще отказаться от старых привычек.
— Ты злишься? Из-за того, что я пришел? — устало уточняю у нее. Сегодня вообще день тяжелый. Нервотрёпки на работе, нескончаемая беготня, три миллиона отчётов. А теперь вот это. Злая, раздраженная Кристина.
Она останавливается, замирает и как-то удивленно, растерянно смотрит на меня.
— Тин, может, успокоишься? Знал бы, что ты так заведешься, не стал бы приходить. Я думал, что раз сама позвала… — действительно жалею, что пришел.
— Позвала.
— Тогда, я не понимаю, почему ты злишься.
— Я тоже. Бред какой-то, — в глазах смятение плещется, а у меня чувство будто кто по сердцу полоснул. Внезапно понимаю в чём дело. В ней сейчас борются два человека: зубастая акула и моя Тинито. И от этого противоборства она не может отмахнуться, не знает что делать. Мое появление смутило ее. Вижу, что обрадовалась, но обстановка не позволяет проявить истинные чувства. Серпентарий, твою мать.
Снова мечется из стороны в сторону, пытаясь решить, кто она на самом деле. Одна из этой стаи или простая девочка. Моя девочка. Уже знаю это наверняка. Видел, как полоснула Карину ледяным взглядом, мгновенно оценив настрой «якобы подруги».
Кто-то скажет, ревность — это хорошо, но мне она не нужна. Я хочу другого.
Понимаю, что не могу допустить победы акульей натуры, поэтому делаю шаг к ней, останавливая сумасшедший бег по кругу.
Она вскидывает на меня пронзительный взгляд, и мир перестает существовать. Мне плевать, что мы в общественном месте, что кто-то может зайти. Я ничего не вижу, все мое восприятие сузилось до нее. Остальное потеряло смысл, растаяло.
Поцелуи
Дальше — ураган. Гремучий коктейль из прикосновений, движений, еле сдерживаемых стонов. Целую, ловя каждый рваный вздох, растворяясь в ней, забывая обо всем. Она открывается, на уровне инстинктов. Каждый стон как маленькое признание, ладонь, зарывшаяся в мои волосы — как высшая степень доверия.
Впервые чувствую, что между нами не просто секс, а что-то большее. Впервые она открытая, откинувшая в сторону всю шелуху, признающая, что игры остались в прошлом. Она здесь, со мной, и не только на уровне соприкасающихся тел.
Дурею от этого, теряя контроль, как сумасшедший, вколачиваясь в ее тело.
С хриплым, грудным стоном, дрожа как осиновый лист, выгибается в моих руках, а потом обмякает. Стройные ноги уже не так крепко обвивают мою талию, но я удерживаю их, не давая сползти. Ещё несколько почти грубых, резких движений и наступает развязка.
Придти в себя удается не сразу. Пару минут просто не двигаемся, пытаясь перевести дыхание. Я в ней, ее руки обвивают мою шею, ноги по-прежнему на талии. И только вероятность появления посторонних вынуждает меня отстраниться.
Покидаем подсобку, а спустя некоторое время и всю эту выставку целиком. Едем домой, болтая обо всем на свете, и внутри не покидает ощущение правильности происходящего.
Спрашивает мое мнение о своих друзьях. Морщусь, не зная, что сказать. Неудобно поливать их грязью. Может, я просто не рассмотрел, и они нормальные ребята? Кто знает, если честно, особо и не всматривался. Озвучиваю своё мнение только относительно Карины, потому что тут без вариантов, тут все ясно. Тинка в ответ пытается что-то выдать по поводу Светки, вызывая у меня смех. Уж кто-кто, а Круглова — свой парень.
Проснувшись, перевернулся на другой бок и, опустив руку на другую половину постели, попытался нащупать Кристину. Рука лишь утопает в пустоте. Нахмурились, приподнимаюсь на локте и в недоумении смотрю на ее подушку. Спросонья не понимаю, что к чему. Прислушиваюсь и улавливаю какие-то звуки с кухни.
Ложусь на спину, прикрыв глаза, однако сон не спешит. Подождав несколько минут бреду на кухню, мотаясь по коридору и отчаянно зевая.
Тинка стоит у окна и задумчиво смотрит на метель.
— Ты чего не спишь? — спрашиваю тихо. Любые звуки в такой спокойной тишине кажутся неуместными.
— Сон не идет, — не оборачиваясь, пожимает плечами.
— Перегуляла?
— Наверное.
Лично мне безумно хочется спать, глаза просто слипаются. Привалившись к столу, притягиваю Кристину к себе. Она уютно устраивается на груди, в кольце моих рук и замирает.
Проходит какое-то время, прежде чем замечаю, что она чуть дышит, зато сердце стучит так, будто марафон пробежала.