Нас просто не было. Книга первая
Шрифт:
Шаловливыми пальчиками прошлась по гладкой груди, и, приподняв голову встретилась с удивленным взглядом Максима. Без слов потянулась к нему, приникла к его губам.
— Ты сегодня сводишь меня с ума, — прохрипел он, перекатываясь на живот, и подминая меня под себя.
Я притянула его к себе, мечтая, чтоб хотя бы на этот раз наша близость вытеснила из головы навязчивый, жадный взгляд зеленых глаз.
Утро встретило меня шумом в голове и премерзким настроением. Бесило все, даже обои на стене! Вчерашнее наваждение бесследно исчезло, уступив место глухому раздражению. И чего я вчера так разошлась?
Так что на хр*н Зорина! О своих планах относительно замужества с этим типом даже и думать не хотела. Сегодня устраиваю себе день отдыха, день без единой мысли об этом нахале.
Повернувшись на бок, недовольно поморщилась. На кой черт я вчера предложила Градову остаться?! Не хотелось быть одной? Тепла и ласки возжелала? Еще раз дура!
Кто ж знал, что эта скотина сегодня будет так храпеть?! Будто вагонетки, груженные тяжелыми кусками железа, по неровным рельсам едут! Всю ночь Макс мотал мне нервы своим раскатистым храпом. Что я только не делала, чтобы он заткнулся. Я и пинала его, и толкала локтями в бок, и орала на него. Все бесполезно, на миг затихнет, а потом все по новой. Раскатисто, навзрыд. С*ка! Я даже нос ему пару раз зажимала, за что в итоге не больно, но звонко получила по заднице. В результате добилась того, что он спросонья прорычал «да, уймешься ли ты?», и придавил меня своей рукой и ногой, не давая пошевелиться. Через пару минут он уже опять заснул, а я лежала, еле дыша, распластавшись по дивану. Кое-как извернулась и вынырнула из его захвата. Так он во сне что-то пробубнил, развернулся на спину, и снова захрапел! Я с тихим стоном засунула голову под подушку, матеря себя, на чем свет стоит. Никогда! Ни за что! Не оставлю этого мамонта у себя на ночь!
Конечно, можно было бы уйти в свою комнату, но об этом я почему-то только утром подумала.
В общем, пусть все идут лесом и оставят меня в покое!
Еще раз смерила раздраженным взглядом спящего Градова и поднялась с дивана. Больше все равно не усну, а быть рядом с ним, когда соизволит проснуться, нет никакого желания. Это вчера у меня огонь по венам струился, а сегодня смотреть ни на кого не хочется, и на него в том числе.
Постояла в душе, под тропическим дождем, кое-как приводя мысли в порядок, потом как всегда утренний кофе. Пока сидела за кухонным столом, нахохлившись, словно, индюшка, в голову пришло шальное желание. Хочу пробежаться! Прямо сейчас! Недолго думая, собралась, написала Максу записку, на тот случай, если проснется и не обнаружит меня рядом, и тихонько выскользнула из квартиры.
На улице было еще совсем тихо. Кому надо было на работу — уже ушел, а остальные еще продолжали нежиться в кроватях. И только одна я, как не пойми кто, направляюсь легкой трусцой в парк. И это в принципе очень странно, учитывая тот факт, что я закостенелая сова, готовая спать до полудня.
Включила в наушниках музыку погромче и, выбрав для себя удобный темп, направилась к озеру, затерявшемуся в глубине парка. Пробежки всегда меня успокаивали. Как-то само собой выходило, что внутренние сомнения, противоречия успокаивались, тревожные мысли покидали голову, и оставалась внутри только размеренная спокойная тишина.
Так
Все просто, все легко, и все мои проблемы выеденного яйца не стоят.
Прибавила скорости и побежала так быстро, как только могла, не обращая внимания на гул крови в висках. Пролетела целый круг вокруг озера, пока, наконец, не почувствовала, что больше не могу.
Остановилась у берега, уперлась руками в бока и, запрокинув голову к нему, попыталась отдышаться. Сердце колотится в груди быстро, гулко, мышцы приятно ноют и подрагивают — хорошая пробежка. Подставила лицо под ласковые лучи солнца и так и простояла минут десять, пока не успокоилась окончательно.
Еще раз обведя взглядом расстилающуюся передо мной красоту, счастливо улыбнулась и легкой трусцой направилась к дому.
Макс меня встретил недовольным взглядом, сидя за кухонным столом:
— Ты, конечно, молодец! Взяла и свалила!
— Что такого? — прохладно поинтересовалась у него, — мне надо было тебя разбудить и вытащить с собой на пробежку?
Налила себе стакан прохладной воды и залпом ее выпила.
— Знаешь, не очень-то приятно просыпаться, и обнаруживать рядом с собой пустую подушку, — сложив руки на груди, он откинулся на спинку стула, и хмуро наблюдал за мной.
— Я же не скрылась в неизвестном направлении, а просто ушла в парк, который расположен прямо под окнами, и записку тебе оставила, чтоб не пугался, когда проснешься, — развернувшись к нему лицом, привалилась пятой точкой к столу, — так что не понимаю в чем суть твоих претензий.
С тяжелым вздохом Максим поднялся на ноги и подошел ко мне вплотную. Протянув руку, убрал выбившуюся из хвоста прядь волос за ухо; я безо всяких эмоций смотрела на него.
— Насколько я понял, вчерашний порыв нежности прошел?
О, надо же, Капитан Очевидность! Какая нежность, если ты сегодня достал своим храпом! Всю ночь напролет молодой носорог продирался сквозь непроходимые джунгли, круша все на своем пути.
Вслух я этого, естественно, не сказала, только пожала плечами.
— Сколько мы с тобой уже встречаемся?
— Где-то около года.
— Где-то около года, — словно эхо повторил Градов, и усмехнулся, — вообще-то через три недели у нас с тобой ровно год.
Да? Прикольно. Я, что, по его мнению, помнить это должна? Может, еще в блокнотике надо было записать, когда мы первый раз за ручку прошли, или в кино сходили?
Наверное, все-таки должна. Девчонки же всегда такое запоминают и бережно хранят в закоулках памяти… А я вот не храню, и что?
— Почти год, а я все никак не могу привыкнуть к твоим сменам настроения. То ты мягкая, как пушистая кошечка, а в следующий момент словно тигрица, готовая растерзать. То греешь, словно солнышко, а то готова заморозить своей отчужденностью.
— Какая уж есть, — выскользнула у него из-под руки и направилась прочь из кухни, но Макс остановил, схватив за руку.