Нас учили рисковать

Байкалов Альберт

Джин быстро связал Ханпаше за спиной руки, схватил за шиворот, приподнял над землей и бросил на нары. Шаман пытался перевернуть Тархана на спину, но тот оставался лежать на боку и дико кричал.

– Ты не жилец, – прохрипел Ханпаша.

Джин сел напротив:

– Почему так решил?

– Вы в своей Москве совсем рассудка лишились, – глотая окончания слов, выдавил из себя Ханпаша. – Ты хоть представляешь, на кого ты руку поднял? Меня Доку Умаров назначил полевым командиром…

– Это

мы уже слышали, – Джин устало вздохнул. – Только где твой отряд? Пока я вижу только этого несчастного…

– Развяжи мне руки! – потребовал Ханпаша.

– Нет, – цокнул языком Джин. – Не развяжу.

– Почему? – рассвирепел бандит.

– Мы собирались вернуть то, что по праву принадлежит тебе, а заодно выполнить волю умершего человека, – стал объяснять Джин. – Но ты встретил нас, как будто не мы тебя разыскали и пришли, а ты нас поймал.

– Разве не так? – хмыкнул Ханпаша. – Саид вас нашел.

– Видишь, даже сейчас ты стоишь на своем, – Джин поднялся. – Нам придется тебя и твоего друга убить, иначе мы не сможем спокойно уехать.

– Тогда даже не надейся встретить утро, – воскликнул Ханпаша.

Это заявление развеселило Джина.

– Ты похож на больного и старого ежа, у которого выпали все иголки, но он по-прежнему сворачивается в клубок, когда чувствует опасность, – проговорил он.

Тем временем Тархан притих.

– Тебе известно, что ваших людей арестовали? – неожиданно заявил Ханпаша.

– Откуда знаешь? – сделал вид, будто удивился Джин.

– У меня есть в Москве свой человек, – выдержав паузу, заговорил Газиев. – Я с ним говорил сегодня днем. Он сказал.

– Когда? – Джин подошел к лежащему на боку бандиту ближе.

– Три дня прошло, – на секунду задумавшись, ответил Ханпаша.

– Ты отвечаешь за свои слова?! – взревел Джин и замахнулся.

– Зачем кричать? – усмехнулся Газиев. – Слово даю, русские поймали всех, кто был с вами в подполье.

– Может, ты специально так говоришь, чтобы обвинить нас еще и в предательстве? – прищурился Джин и опустил руку.

– Нет, вы сами чудом унесли ноги, – ответил Ханпаша. – Развяжи меня.

– Я много раз пытался позвонить, но никто не отвечает, – делая вид, будто не расслышал просьбу, кивнул Джин.

– Но я знаю человека, которому нужны такие, как вы, люди, – неожиданно сказал Ханпаша.

– Хочешь, чтобы мы пошли к нему работать? – Джин криво усмехнулся. – Так я после всего тебе и поверил. Будь мужчиной! Ты совсем недавно обвинил нас в трусости и воровстве, а теперь вдруг поменял свое мнение… Где правда? Не боишься, что и твоих людей мы обворуем и предадим?

– Это не я сомневался в тебе, а Тархан, – возразил Ханпаша. – Сейчас ему нужна помощь, а вы сидите.

– Я

буду спокойно себя чувствовать, если вы умрете. – С этими словами Джин встал, щелкнул предохранителем и посмотрел на Саида: – Не получился у нас разговор.

– Я тебе слово даю, есть у меня в Москве люди. Саловди Атабаев – главный. Родственник мой. И женщины к нему поехали чтобы шахидами стать. Скоро акция намечается. Ему деньги нужны. У тебя как раз золото есть. Часть оставишь мне. Скажу какую. Остальное увезешь.

– Чем прямо сейчас докажешь, что не врешь? – прищурился Джин.

– У меня в кармане записная книжка, – переведя дыхание, заговорил Ханпаша. – В середине номера телефонов. Только четвертую и последнюю цифры надо менять местами. Потом к последней прибавлять два. Понял?

– Ну, – кивнул Джин.

– Выйдешь в район, где сотовый телефон работает, позвони. Скажешь, Нурдин, дядя твой, телефон дал. Как только Саловди это услышит, сразу поймет, что от меня человек говорит.

– Скажи, а в каком районе они живут?

– Вот это не знаю, – цокнул языком Ханпаша.

Джин отложил автомат на кровать и перевернул бандита на спину. Расстегнул разгрузочный жилет, запустил руку в нагрудный карман куртки и вынул записную книжку.

В это время раздался шорох. Шаман вскочил и направил ствол автомата на вход, однако тут же опустил. В свете керосиновой лампы появился Дрон, за которым протискивался Филиппов.

– Заждались?

* * *

С утра за окном моросил дождь. Зарема накапала себе валерьянки и направилась на кухню, чтобы плеснуть в стакан воды.

– Зачем так много пьешь эту гадость? – поморщился сидевший за столом Саловди. – Сердце болит? Или тебе страшно умереть? – Его глаза при этом сузились, а взгляд сделался подозрительным. – Боишься стать шахидом?

– Ничего я не боюсь, – Зарема плеснула немного воды. – Наоборот, не могу успокоиться, что так долго приходится ждать своего часа.

Удовлетворенный ответом Саловди раскрыл нарды и стал расставлять вдоль бортиков шашки. Каждое утро они с Андреем начинали с нескольких партий. Как правило, выигрывал Атабаев.

– Все равно плохо, что ты пьешь лекарство, – поморщился Саловди. – От этого запаха уже тошнит.

Зарема прополоскала стакан и направилась в комнату.

– Стой, – неожиданно приказал ей Саловди.

Она повиновалась.

– Сегодня поедем тебе цель искать, – он посмотрел на часы. – Поэтому соберись.

– Разве я не должна, как Кемиса и Нурпат, взорвать поезд? – удивилась молодая женщина.

– Нет, – покачал он головой. – Надо несколько тем. Так кафирам страшнее будет. Ты пойдешь в кафе или ресторан.