Насекомые и цветы
Шрифт:
Я с интересом поглядывал на берег. Может быть, где-нибудь на каменистой или песчаной релке покажутся цветы. Где цветы — там и насекомые. Но всюду тростники, гребенщики, сизоватый чингил да темно-зеленая эфедра. Впереди как будто показалось розовое пятно. С каждой минутой оно все ближе, и вот перед нами в понижении, окруженном тростничками, целая роща буйно цветущего розового кендыря.
«Ура, цветы!» — раздается из кузова машины дружный возглас энтомологов. На землю с машины выпрыгивают с сачками в руках охотники за насекомыми. Мне из кабины ближе всех, я впереди.
На кендыре — многоголосое жужжание. Он весь облеплен крупными мухами, над ним порхают голубянки, бархатницы,
Но один-два шага в заросли, и шум легкого прибоя, доносящийся с озера, заглушается дружным и тонким звоном. В воздух поднимаются тучи комаров. Они с жадностью бросаются на нас, и каждый из нас получает множество уколов. Комары злы, голодны, давно не видали добычи в этих диких безлюдных краях. Наверное, давно торчат здесь, кое-как поддерживая свое существование нектаром розовых цветков. Для них наше появление — единственная возможность напиться крови и дать потомство. И они, обезумевшие, не обращая внимания на жаркое солнце и сухой воздух, облепляют нас тучами.
Дружная и массовая атака комаров настолько нас ошеломила, что все сразу же, будто по команде, в панике помчались обратно к машине.
Я пытаюсь сопротивляться кровососам, хочу посмотреть, приносят ли комары пользу растению, опыляют ли цветки, давлю их на себе, но вскоре тоже побежден. Комары же, преследуя нас, забираются в кузов машины.
Долго уже в машине мы отбивались от непрошеных пассажиров.
Бывает так, что хорошо знаешь какое-нибудь растение, знаком со всеми его обитателями и вдруг неожиданно обнаруживаешь на нем что-либо совершенно новое и необычное.
В летний зной, когда все уже давно отцвело, земля пышет жаром, а все насекомые, любящие цветки, замерли, тугаи и приречные засоленные луга украшают розовые с тонким ароматом цветки кендыря. На этих цветках, я знаю, очень любят лакомиться нектаром комары и, когда нет их исконной поживы, поддерживают им свое существование.
Когда-то, до изобретения капроновой нити, на это растение возлагали большие надежды, его начали возделывать на полях. Уж очень прочные у него оказались волокна на стеблях.
Сейчас, увидав розовые заросли кендыря, я невольно затормозил машину и выключил двигатель. Над цветками крутились пчелки, реяли мухи, зеленый богомольчик усиленно высматривал добычу, ворочая во все стороны своей выразительной головкой на тонкой шее. Ярко-зеленые блестящие красавцы листогрызы, будто елочные игрушки, украшали растение. На одном кусте их собралось особенно много.
Некоторые цветки показались мне темными. В них, оказывается, забрались зеленые с черными пятнышками тли, уселись головками к центру цветка, хвостиками в стороны, тесно прижавшись друг к другу аккуратным кружочком. Они высасывали нектар. В этой компании все места вокруг стола были заняты, и, наверное, случайно заявившийся к трапезе был бы вынужден убраться восвояси, убедившись, что ему не перепадет ничего.
Тли, обладатели острого хоботка, как издавна известно, прокалывают им ткани растения и высасывают из него соки. А здесь, вместо этого, они мирно пьют нектар! Но в природе нет незыблемых законов, которые бы не имели исключений.
Один цветок показался мне неестественно большим. Я пригляделся к нему. Оказывается,
Цветочные пауки — великие обманщики. Они легко приобретают окраску цветка, на котором охотятся. Их яд действует на насекомых молниеносно. Иногда удивляешься: присела на цветок большая бабочка полакомиться нектаром и вдруг поникла. Ее исподтишка укусил паук. Она даже взлететь не успела.
Вот и сейчас вижу в цветке муху. Она мертва. Наверное, это остаток трапезы паука. В другом цветке — тоже. Что-то много трофеев у разбойников-пауков. Но одна муха еще жива, бьется, а паука возле нее нет. Да и в пауках ли дело? Присматриваюсь — и поражаюсь. Цветок кендыря — убийца! Он заманивает насекомых своей прелестной внешностью и приятным ароматом и губит их. Нет, не всех и не умышленно!
Я вынимаю лупу и принимаюсь изучать строение цветка. В центре яркого венчика видно компактное конусовидное образование. В нем скрыт зеленый бочоночек — пестик. К нему снаружи плотно примыкают пять заостренных чешуек. Внутри чешуек — пыльники. У основания чешуйки раздвинуты и образуют щели. Доступ к нектару — только через них. Бедные мухи, засунув хоботок в щелку и затем поднимая кверху, ущемляют его между чешуйками. Они плотно сомкнуты, будто дужки железного капкана. Чем сильнее мушка бьется, тем прочнее зажимается ее хоботок. Вся эта механика очень похожа на перевернутый рожон [4] .
4
Рожон — приспособление для ловли зверей. Это пень, сильно заостренный кверху с обеих сторон, с щелью, сужающейся внизу. На рожон кладется приманка. Зверь, пытаясь достать ее, попадает лапой в щель и надежно ее защемляет. Применяется рожон чаще всего на росомах в тайге.
Несчастных мушек много. Иные из них высохли, ножки и усики их отламываются при легком прикосновении. Другие — еще эластичны. Некоторые — живы, пытаются вызволить себя из плена.
Вот так кендырь!
Для кого же предназначены его обманные цветки? Для более сильных насекомых с хоботком острым, коническим, а не с шишечкой на конце, как у мух.
Мне приходилось встречаться с подобным растением, выходцем из Америки. Называется оно Асклепиас. Оно тоже губило тех насекомых, у которых не хватало силы, чтобы освободиться из неожиданной ловушки. Зато тот, кто вырывался, обязательно уносил на своих лапках пакеты с пыльцой и переносил их на другое растение, опыляя его. Помню, как я удивился! Не ожидал я, что и у нас окажется такое же растение.
По улице носятся мальчуганы с ветками в руках. Это охотники за бабочками. Вот вся ватага помчалась за капустной белянкой. Свистят в воздухе ветки, бабочка тревожно мечется из стороны в сторону, удачный удар — и белянка бьется в траве, трепещет поломанными крыльями. Вскоре охотники уносятся куда-то в переулок, и на улице становится тихо.
У придорожного арыка в тени тополей виднеется просвет. Здесь стоит умирающий тополь. Ветки дерева засохли, кора полопалась и отвалилась кусками, облетела листва, и лишь кое-где на отдельных веточках еще держатся одинокие зеленые листочки — последние признаки жизни.