Наш десантный батальон.
Шрифт:
Уже ночью на пост у ворот техпарка пришли двое солдат из седьмой роты. Их забыли в охранении. Они вернулись сами пешком в батальон, блаженные - двое, видели, как хоронят. Много.
Главное, что этой пропажи никто в роте не обнаружил до самого их прихода.
Что за бардак в десантных войсках?
Александр:
_СБОР УРОЖАЯ._
На операцию вышли с замкомбатом Костенко в четыре утра.
После прочесывания зеленки до ущелья, далее 7 километров, двумя группами выполнив
ХАДовцами "тихо" ворвались в исламский комитет, набрали "духовской" литературы, инструкций, списков и всякой дребедени - работы для особистов.
Духи ушли. Наверное, как обычно, сведения о наших выходах гораздо быстрее доходили, чем мы. Прямо от батальона работала
"система зеркал", да еще и дубляж шел дымами.
Доложил Костенко. Он поставил новую задачу: на БТР выдвинуться к ущелью и от ущелья навстречу восьмерке прочесать два кишлака вдоль дороги: Алози и Насар, это где башня от танка метрах в двадцати от дороги лежала.
Вышли на кабульскую дорогу, где была колонна роты, для посадки на броню и следования к новому месту прочесывания. Вдруг по броне пару очередей и при том кучно и сосредоточенно, хотя был период сбора урожая, и никогда никаких огневых соприкосновений не бывало в это время. Видимо духи наблюдали за броней и не ожидали выхода "пеших" групп из зеленки, в машинах оставались только водители и наводчики с техником роты. Я даю команду на открытие огня. Пехота залегла за насыпью, под колесами машин и короткими по вероятным местам укрытий духов в зеленке. Обнаружились и огневые точки.
В бой вступили БТРы.
Слышу по колонне:
– Санинструктора!! Санинструктора!!!
Кого-то зацепило…, первый взвод…, 371 БТР…, перемещаюсь к голове колонны…
Точно, Игорь Терешенков, парнишка из Москвы, молодой, только в мае прибыл в роту из карантина, наводчик пулеметов. Заскакиваю через десантный люк сбоку… ранение в живот.
Вкалываю промедол (офицерам только давали). Осматриваю рану, а дела хуже некуда:
– Откуда же каша в кишках???
– Я же приказывал перед операцией людей не кормить!!!
– Где замкомвзод?
Одновременно накладываем с санинструктором повязки. Вызвал вертушки. А у него в глазах тоска, немой вопрос (даже сейчас, вспоминая, передо мной его глаза… никогда не забыть…)
– Жить буду…???
Коля Сафронович показывает в десанте две пустые банки из-под сухпая. Втихаря съел.
– Что же ты, сынок, наделал?
– Зачем же ты… сам себя?
Молодежь всегда голодная, по себе помню. Пришли вертушки. Забрали. До госпиталя не довезли…– Все сжечь! К ядрене фене!
– Весь урожай,… трассеров не жалеть!
– Бог войны, разделай все под ноль!
Идем в район выполнения задачи.
Слева война началась, но не с нами. По связи слышу, восьмерку зажали. "Медвежонок" (Саня Медведев) с "Джоником" (Станевич) вляпались.
Давыдова, направляет. И мне задачу ставит:
– Зайди с тыла броней и помоги группами с левого фланга.
– Добре!
По краю зеленки вышли к цели. Броня пулеметами в зеленку.
Спешились, связь держу с "Медвежонком":
– Как ты?
– Да вот, головы поднять не могу…
И стрельба в эфире.
Смотрю и глазам не верю: четыре бойца под предводительством
Давыдова к броне на палатке раненного выносят…
– Ты че, ох…ел? А где группа? Где "Джоник" с Медведевым…?
Ты что, их бросил???
Не везло с замполитами в восьмерке - первый колесами торговал, второй застрелился, третий "мальчиков" любил. А этот ссыкун оказался…
Докладываю об обстановке Костенко. Получаю добро на огнеметы
(отделение из Кандагара на пару месяцев нам придали). С Черневским входим в зеленку и делаем маленький такой Вьетнамчик с напалмом и с тактикой выжженной земли…
Санька с Витьком обозначили себя, чтобы мы не постреляли друг друга. И параллельными направлениями на духов, выдавливая их из зеленки.
О, ребята, думаю, а вся земля вокруг в крови: раненными обзавелись. Мы вам сейчас поможем с ними расстаться.
Костенко докладываю:
– Духи из "зеленки" в горы полезут.
– Вижу, артиллерия уже все места пристреляла.
Точно, через три - четыре минуты 3Ш1(шрапнель) - хорошо отработали. Нам осталось тока оружие собрать, да ХАДовцам пленных и раненных духов оставить.
Когда вышли все группы из зеленки, день к закату приближался.
Костенко в пустыне собрал всех офицеров, возле своего БТР N300, и начал раздолбон. Он нужен был не столько нам, сколько ему для самоуспокоения за потери, да побольше визгу, который пересиливал шум двигателей. Роты колоннами стояли невдалеке, бойцы с удивлением глядели на это действо. Мы понуро внимали его крикам, с одной лишь мыслью: "Как скоро ты заткнешься? И без тебя тошно…". Криком делу не поможешь. Ну, трус…, ну смалодушничал замполит…, к нему и относиться будут…, просто не завидую его будущей судьбе, сам себе черту подвел… Да ладно…
Я всегда знал, что крик, признак бессилия. Приступы
"бонапартизма" свойственны людям с не устоявшейся психикой и комплексами самоутверждения в собственной значимости. Во как…
После доклада взводных сели на броню и запылили в батальон.
По прибытию, залили масла в оружие для дальнейшей чистки, и повзводно рота ушла в баню, а мы, офицеры, пошли в парилку хозвзвода. Что-то "ломало" меня, как будто пустым мешком по голове дали… И тут прибегает в баню дежурный по роте Троценко и докладывает, что нет двух автоматов и не видно двух ребят второго взвода: Толяренко и Хасанова. О! Вот теперь все встало на свои места. Я на Черневского (командира второго взвода) - его ребята, он му-му: