Наша цель
Шрифт:
— Принимается, — в ответ, смеётся Чарльз, — что нужно?
— Расхождения в квадратуре.
— Напиши адрес, в течении часа буду.
— Спасибо.
— Насколько всё плохо?
— Проще пареной репы.
— Значит, билет будет один? — с явной улыбкой в голосе, спрашивает он.
— Столько, сколько нужно. Для всей семьи.
— Я сделаю всё за день.
— Хорошо, — смеюсь я, — ты продажный, ты знал?
— Нет, просто люблю бейсбол.
— Ладно, жду.
Скидываю вызов и обращаю взгляд к Талии и Роджеру.
— Мы всё исправим за день, — сообщаю я.
— Хорошо, сколько нужно заплатить? —
— Ни сколько, он уже получил оплату другим образом.
— Боже, спасибо, — восклицает она.
Киваю и возвращаю папку Эрику. Быстро списываю адрес с таблички на доме и отправляю Чарльзу.
— Тот дом, который ты хотел посмотреть, они перезвонили, — с явным удовлетворением от проделанной работы, заявляет Патрик.
— Ладно, мы посмотрим оба. Они могу сегодня?
— Да, они дома.
— Ладно. Чарльз приедет всё исправить с документами.
— Проходите, — улыбаясь, Талия указывает на дом. Моя помощь явно помогла ей смягчиться, и теперь две пары глаз благодарно смотрят на меня.
Открыв дверь, Эрик пропускает нас вперёд, и первое, с чем я встречаюсь — серый диван с яркими подушками по обе стороны, который спинкой смотрит на меня. По обе стороны от него парочка кресел, а напротив телевизор и журнальный столик с зеркальным отражением. Один угол между креслом и диваном занимает высокое зелёное растение, а другой — напольная стальная лампа, дугой выгнутая над диваном. По правую сторону от телевизора — встроенные в стену полки, на которых рамки и книги. Под ногами ламинат цветом венге, который, кстати, любит Алекс. Молочного оттенка стены, понизу которых тянутся белые плинтуса. Белый потолок с выпирающим навесом над телевизором, по которому ровной линией выстроились мелкие светильники. Левую сторону у стены занимает лестница и окна от потолка до пола, открывая вид на лоджию, где разместились горшки с цветами. Раньше я не обращал внимания на такую мелочь, но именно зелень делает этот дом таким уютным и тёплым. Правую сторону занимает шкаф и парочка пуфов.
Эрик махает рукой и следует в сторону окон, где тянется небольшой коридор длиной примерно пять футов.
— Тут ванная комната, — указывает Эрик на дверь между двумя комнатами.
Открыв дверь, разглядываю квадрат, на котором поместилась душевая кабина, раковина и унитаз. Даже при таком минимализме, это кажется вместительным и уютным.
Ставлю парочку галочек в голове, когда перед глазами расстилается просторная белая деревянная кухня, по центру которой квадратный стол внушительных размеров, будто наша семья будет не из трёх человек, а в добавление к нам, будет четвёрка Картеров. Всё в одном дизайне, но в этот раз между объемными окнами, уместилась дверь, от которой тянется лестница на задний двор. В голове тут же вспыхивает картинка с Алекс, которая готовит кофе по утрам в моей футболке. Слишком просто представить её тут, будто это в порядке вещей.
Выглядываю на задний двор и обнаруживаю пустоту, лишь зелёная трава и забор.
— Мы им не пользовались, — отвечает на мой немой вопрос Роджер, — я всегда в гараже, а жена на кухне.
— Тут очень уютно, — улыбаюсь я, разглядывая кухню, получая смущенную улыбку Талии. — Почему вы его продаёте?
— Хотим переехать ближе к внукам, они слишком далеко.
— Далеко?
— В Филадельфии.
Поджимаю губы и киваю. Моя мама, вероятно, узнав о беременности
Следую за Эриком, который поднимается на второй этаж.
В небольшом, но достаточно просторном коридоре расположилось четыре двери. Эрик открывает первую с правого бока.
— Гардеробная.
Быстро прохожусь по заполненным вешалкам и полкам, после чего киваю, поставив ещё плюс этому дому. Их уже три, а теперь и четыре.
Эрик открывает следующую дверь, где точная копия ванной комнаты внизу. Различие лишь в присутствии окна и ванны, а не душевой кабины.
— Хозяйская спальня, — говорит он, распахнув новую дверь.
Комната достаточно внушительных размеров. Большое окно, открывающее вид на задний двор, по правую сторону большая кровать с парочкой прикроватных тумбочек, напротив дверь и женский туалетный столик.
— Тут тоже имеется своя ванная комната, — улыбается Эрик, видя замешательство на моём лице.
Открыв дверь, разглядываю белые плитки напоминающее мраморное покрытие. Прозрачная душевая кабина, унитаз, раковина, узкий шкафчик в уголке.
— Чёрт, нужно задумываться о переезде, — смеётся Джаред, — наш дом слишком маленький, если сравнивать с этим.
— Зато он уютней больше половины домов в Нью-Йорке.
— Твоя правда, — соглашается брат. — Но в любом случае, это нужно делать. Скоро мелким понадобятся отдельные спальни.
— Это да, — киваю я.
Эрик открывает новую дверь, и комната оказывается пустой.
— Это была детская, — вступает Талия, — нашей дочери она уже не нужна.
— Хорошо.
В последней комнате находится лишь парочка кроватей, как заверяют нас хозяева — для гостей.
— Я всё ещё не понимаю, почему он не продан. Сделать правильные документы не составит проблем.
— Это новые траты и всех покупателей почему-то пугало.
— Значит, мне повезло.
Телефон гудит в кармане, и видя на экране имя, я принимаю вызов.
— Я тут, — сообщает Чарльз.
— Мы уже выходим.
Сбрасываю вызов, обращаю взгляд к Эрику и хозяевам.
— Чарльз приехал, он всё сделает.
— Мы можем пока съездить в тот дом, который ты хотел посмотреть. Они ждут, — говорит Патрик.
— Да, не будем тратить время, — соглашаюсь я.
Странное чувство потери окутывает меня, когда мы покидаем дом. Бросаю на него последний взгляд и вижу направляющегося к нам Чарльза. Убрав каштановые волосы назад пальцами, он пожимает мою ладонь, а следом остальных мужчин.
— Нам нужно отъехать, сделаешь без меня?
— Без проблем, — соглашается парень.
Оставляю четвёртку и прыгаю в машину, что вместе со мной делает Джаред и Патрик.
Как только дом скрывается с глаз, огорчённо выдыхаю. Что-то внутри меня не желает его отпускать. Не это ли чувство я должен испытывать, когда выбираю будущее место для жизни? Этих мнительных ощущений не было, когда за спиной оставались десятки других домов. Во мне бушует ураган сомнений. К горлу буквально подступает разочарование, как будто при отсутствии нас там, его продадут без колебаний, оставив меня с грудой пепла из сожаления.